какие-то действия с его стороны, берите под стражу и, во избежание могущих возникнуть недоразумений, посадите под замок на все время казни. Это официальный приказ короля. Вы поняли?

Глава 21

Между тем, в сопровождении двух стражников Эруаль дошел до комнаты Феликса, ставшей теперь его тюрьмой. Удовольствовавшись устным приказом короля, удвоенная охрана пропустила младшего принца Лавандины внутрь, под его личную ответственность отставив наедине с братом.

Эруаль очутился в просторной светлой комнате, отделанной в мягких светло-голубых и бежевых тонах. Он не сразу заметил в комнате брата. Феликс лежал на белых простынях кровати, полностью скрытый от посторонних глаз балдахином. Младший принц Лавандины отодвинул полог и присел на краешек кровати. Феликс распахнул свои бездонные желтые с искоркой глаза и уставился на брата печальным потерянным взглядом. На его внешности никак не отразились испытываемые им страхи и переживания. Феликс был все также красив. Вот только глаза его за одну ночь потеряли свой наивный чистый детский взор. Теперь это были глаза старика, ветхого, дряхлого, умудренного жизненным опытом. Нет, не такие. Скорее, это были глаза эльфа, в пять минут прожившего всю свою жизнь и теперь ожидающего смерти, как спасения. Именно ожидание смерти, затаившееся на самом их дне, так разительно меняло облик Феликса. Эруаль, заглянув в эти глаза, – глаза живого покойника, – невольно содрогнулся.

– Брат, – прошептал Феликс и снова прикрыл свои страшные глаза дивными светлыми ресницами. – Я рад, что ты пришел. Я хотел проститься с тобой.

– Я… тоже, – чувствуя, как противный горький комок подкатывает к горлу, пробормотал Эруаль. Слова дались ему нелегко. Больше всего сейчас он мечтал принести брату радость, надежду, избавление от страшных душевных мук. Больше всего он мечтал сказать ему, что никакой казни не будет, что Феликс прощен и свободен. И Эруалю было горько именно из-за того, что он не мог этого сказать. Он не мог обнадежить свое "солнышко", потому что любое утешительное слово оказалось бы ложью. Положение Феликса было безнадежно. Оставалось только сидеть и грустить вместе с ним. Потому что младший принц Лавандины не представлял, как будет жить без брата.

– Не смотри на меня, – неожиданно попросил Феликс, не открывая глаз. – Твой взгляд меня хоронит. Ты смотришь на меня так, как будто я уже покойник. А я еще живой. И я так хотел бы остаться живым в твоей душе.

– Феликс, я всегда буду любить и вспоминать тебя! – горячо откликнулся Эруаль.

Не надо, не лги мне. Ты уже убил меня в своем сердце. Ты не считаешь живым того, кому осталось жить меньше дня.

– Феликс, пожалуйста! Своими словами ты травишь мне душу! Что случилось с тобой? Неужели за какие-то пару дней ты мог настолько сильно измениться, что презрел многие годы нашей дружбы!

– Прости, – прошептал средний принц. Он тяжело сел на кровати и опустил голову на руки, желая спрятать от глаз брата свое лицо. Горестный стон сорвался с его губ. – Эруаль, я боюсь смерти. Я боюсь боли. Я хочу жить. Я не хочу умирать.

У Эруаля разрывалось сердце, пока он слушал эти слова. Он жаждал поменяться с Феликсом местами, взять на себя все его грехи, сгореть вместо него, только бы не видеть брата в таком отчаянии, только бы не чувствовать себя таким слабым и беспомощным, только бы не слышать его страшных слов!

– Зачем ты это сделал? – спросил младший принц Лавандины. – Ведь ты прекрасно знаешь, что вступать в контакт с темными строго запрещено. Упаси бог от союзничества! Зачем ты пошел освобождать их?

– Я чувствовал свою вину! – как-то затравленно воскликнул Феликс. – Элспет так спокойно и жестоко убивал тех, кто не захотел сдаться в плен! Без всяких церемоний и сомнений. А ведь они такие же эльфы, как мы! Только они сбились с пути добра, с пути Света. Однако, это не дает нам права так жестоко обращаться с ними! Мы должны относиться к ним с пониманием! У нас свои порядки, у них свои. Так вот… Элспет был беспощаден с ними, и я был вынужден поступать так же, как он. Но мне противна даже мысль об убийстве, что говорить о самом действии! И мне было стыдно перед этими бедными темными эльфами. Я убивал их друзей и родных. На моих руках их кровь! – Феликс судорожно вздрогнул, как будто заново переживая события той роковой для него ночи. – Это было ужасно! Я не знал, как смотреть самому себе в глаза после всего этого. Я не понимал, как оправдать себя за это перед Богом! И я подумал, что, может быть, получу их прощение, если выпущу на волю. Но… у меня не получилось.

Снова горестный вздох вырвался из груди Феликса. Он не поднимал глаз и поэтому не мог видеть гримасы понимания, недоверия и удивления, поселившейся на лице его брата. А Эруаль с трудом сдерживал яростный крик разочарования.

"Снова проклятая доброта! Я так и думал, что она не доведет его до хорошего! – думал младший принц Лавандины. – Ну разве можно быть таким наивным! Таким… глупым! И ведь не объяснишь ему, что иногда милосердие неуместно, что не все понимают и принимают его".

Не удержавшись, Эруаль заговорил, быстро, как будто куда-то торопился:

– Феликс, Элспет был прав, убивая темных! Они не эльфы, они – твари. Они убивают мирных жителей и при этом не думают о чувствах других, как это делаешь ты. Они убили нашего деда, в ходе войны с ними мы потеряли мать! Разве ты забыл это? Да им нельзя прощать сам факт их существования! Они постоянно угрожают власти нашего отца! Поверь, они заслуживают смерти!

– Любое создание, появившееся на свет, заслуживает жизни! – горячо возразил Феликс, впервые за время их встречи смотря прямо в глаза своему собеседнику. И во взоре его плескалось столько же праведного негодования, сколько было в словах Эруаля. – Я не понимаю, почему вы так жестоки по отношению к ним! Даже ты за что-то ненавидишь их! Я не люблю, когда ты такой. В такие минуты ты… ты сам…

Феликс неожиданно резко замолчал.

– Ну, договаривай! – с замирающим сердцем поощрил его Эруаль.

– Ты сам похож на темного! – выдохнул его брат.

Младший принц Лавандины застыл изваянием. Услышать то, что на протяжении стольких ночей ему внушал Голос, от своего собственного брата оказалось для Эруаля настоящим ударом. "Неужели ТАК заметно?!" – невольно подумал он. Продолжая смотреть на Феликса круглыми от изумления глазами, младший принц невольно отодвинулся от него подальше. Рыжий эльф, заметив, какое впечатление произвели его