“Ради прихоти минутной ты замыслил шаг коварный. Честь, достоинство Ла Кавы ты попрал, неблагодарный... За обман я мстить не в силах, спор с тобой веду напрасно: ТЫ ПРЕЗРЕЛ МЕНЯ, ОСЛАВИЛ, а была я так прекрасна. Да, к речам твоим коварным я была глуха когда-то, ибо им не доверяла, ЗНАЛА, ЧТО ПРИДЕТ РАСПЛАТА. Разве я могла представить, ЧТО УВЕНЧАННЫЙ КОРОНОЙ припадет с мольбой смиренной, словно юноша влюбленный”», с. 368.

Ясно сказано, что история Ла Кавы и Родриго вышла далеко за пределы царского дворца и взволновала ВСЮ СТРАНУ. Это верно. Как мы знаем, «история Есфири» оказалась не просто внутридворцовой интригой, а выплеснулась наружу, породила смуту в столице, во всем Ордынском Царстве и в итоге привела к гражданской войне Опричнины с Земщиной.

Итак, охлаждение короля Родриго (Ордынца) — это охлаждение ордынского царя-хана Ивана Грозного к Елене Волошанке. «Испанская» Ла Кава попадает в немилость, ее отстраняют от престола, она страдает. О дальнейшей судьбе Ла Кавы испанская повесть умалчивает. Точно так же деликатно умалчивает и Библия о дальнейшей судьбе Есфири. Однако из других найденных нами многочисленных дубликатов мы знаем, что судьба Ла Кавы = Есфири = Елены Волошанки = Марии Стюарт = Жанны д’Арк была печальной. Брошена в темницу, сослана и затем убита, казнена.

6.4. Почему в «Пророчестве Даниила» Есфирь назвали Сусанной

Спрашивается, а почему Есфирь была названа СУСАННОЙ в «Книге пророка Даниила», то есть в книге, следующей в Ветхом Завете за книгой «Есфирь»? Отметим, что в «Русском Лицевом Летописном Своде» СРАЗУ ПОСЛЕ книги «Эсфирь» идет книга «Видения пророка Даниила». В современном же библейском каноне между книгами «Есфирь» и «Пророчество Даниила» вставлено несколько других пророчеств.

Итак, почему имя ЕСФИРЬ заменили на имя СУСАННА? Ведь мы уже показали, что история Сусанны — это и есть часть истории Есфири. Откуда вообще взялось здесь имя Сусанна (вместо Есфирь)? Ответ достаточно интересен. Сегодня считается, что история Есфири разворачивалась в персидском городе Сузы. То есть, как мы показали ранее, в п-русском городе Суздале, бывшем одно время ханской ставкой в Руси-Орде.

Однако, например, в знаменитом «Русском Лицевом Летописном Своде» XVII века этот столичный город постоянно именуется СУСАНОЙ — «Сусаной-градом», «градом Сусаной» (см. [490:4], Библейская История, кн. 4, с. 102— 157). Поэтому Есфирь вполне могли называть женщиной из «Сусаны-града», «Сусаной женщиной» или попросту Сусанной. Мы видим, что авторы «Пророчества Даниила» так и поступили. Заодно (намеренно или нет) затушевали тот факт, что «история Сусанны» — это и есть важная часть «истории Есфири». И теперь, опираясь на Новую хронологию, мы восстанавливаем замаскированную картину.

7. Гражданская война, разгоревшаяся

в царстве «из-за женщины». Библейский Пурим, погром персов-русов иудеями, месть за «оскорбленную женщину»

7.1. Опричнина против Земщины, Мардохей, граф Хулиан, гражданская война

Напомним, что, по библейской версии, второго человека в царстве — могущественного Амана — обвинили в попытке изнасилования Есфири. Аман — это дубликат Ивана Молодого, сына Грозного, мужа Есфири. На Амана обрушился гнев царя, он был казнен, и иудеи напали на персов. Произошел жестокий погром персов (русов). В память об этой победе был установлен праздник Пурим, отмечающийся до сих пор. Таким образом, война вспыхнула «из-за женщины». При этом рядом с Есфирью постоянно находится ее воспитатель, двоюродный брат Мардохей (он взял Есфирь к себе вместо дочери, см. Есфирь 2:7), приобретший огромное влияние в государстве. На рис. 138 показана картина «Триумф Мардохея». Иногда считают, что Мардохей был дядей Есфири.

Центральный стержень этих событий громко звучит и в испанской повести. Согласно испанской версии, библейский Мардохей (воспитатель или дядя Есфири) отразился как граф Хулиан, отец Ла Кавы. То есть тоже описан как родственник красавицы (отец или воспитатель).

В самом начале «Повести о Родриго» четко заявлено, что «из-за женщины» вся страна скоро погружается в тяжелую войну и смуту. Прямо сказано: «Немало из-за прихоти Родриго ВСЯ СТРАНА ПОТОМ СТРАДАЛА. Нынче

спорят, кто виновней и кого судить по праву: женщины винят Родриго, А МУЖЧИНЫ ВСЕ — ЛА КАВУ», с. 366.

Граф, отец Ла Кавы, возмущен нечестивым поступком Родриго. Последовавшей мести графа посвящена целая глава под названием: «Граф Хулиан клянется отомстить Родриго за бесчестье дочери», с. 368. Как мы теперь начинаем понимать, здесь на самом деле отразилась месть персам со стороны иудеев (Пурим), возглавленных Мардохеем. Поводом послужило «оскорбление Есфири» Аманом (Иваном). Напомним, что иногда летописцы «склеивали» царя Ивана с его сыном Иваном, а потому «месть Аману-Ивану» описана испанцами как месть Хулиана царю Родриго — дубликату Ивана Грозного.

Напомним, что в Руси-Орде в это время начинается тяжелая борьба между Опричниной и Земщиной. Опричники люто громят Новгород = Ярославль, борьба перекидывается и на отдаленные провинции Империи. Например, на тер-

ритории Франции того времени эта схватка известна нам как знаменитая Варфоломеевская ночь. Не менее знаменитая Война Алой и Белой Роз на территории Англии того времени — это тоже отражение борьбы Опричнины и Земщины в Руси-Орде XVI века (см. нашу книгу «Миражи Европы», гл. 7).

Опричнина, созданная Грозным, была поддержана жидовствующими, а оппозиционная Земщина объединила Православную церковь с другими противниками ереси. Но затем Грозный раскаялся, отодвинул от трона жидовствующих (во главе с Есфирью и Мардохеем в библейской терминологии). Эта бурная эпоха послужила «введением» к последующей Ливонской войне и Великой Смуте начала XVII века и в итоге привела к расколу Ордынской Империи. Первоначальным толчком, повторим, была «история Есфири».

Все это вполне отразилось на страницах испанской повести. Граф Хулиан, отец Ла Кавы, гневно восклицает: «О судьба, о жалкий ЖРЕБИЙ... О король наш безрассудный, ты расплаты не предвидел, красотою ослепленный, ты меня и дочь обидел. Даст бог, сил во мне достанет, отплачу я, не взыщи ты... Если сам король предатель, что взять с подданных, скажите. Боже правый! ПРЕВРАТИТСЯ ВСЯ ИСПАНИЯ В РУИНЫ, потому что нечестивец оскорбил мой род старинный. Невиновные заплатят за неистовства владыки, ЕСЛИ САМ КОРОЛЬ БЕСЧЕСТЕН, ЖДЕТ СТРАНУ ПОЗОР ВЕЛИКИЙ... Видит бог, когда бы мог я, я б не стал вредить отчизне, ЛИШЬ

ТИРАНУ ОТОМСТИЛ БЫ», с. 369.

И затем граф Хулиан весьма эмоционально поднимает знамя военного мятежа. «ВСЮДУ ПЛАМЯ И РУИНЫ, НА НЕСЧАСТЬЕ ИЛЬ НА СЧАСТЬЕ ГРОЗНАЯ ЯВИЛАСЬ СИЛА. Кость — в игре, а где та воля, чтоб ее остановила? Слава богу! НАШ ВЛАСТИТЕЛЬ