Да это же просто абсурд, поразился он. Изогнулся, поудобнее перехватывая и пристраивая отчаянно захлебывающееся и трясущееся от холода и изнеможения, но — главное! — живое сокровище в свои большие ладони. Небрежно отмахнувшись мощным хвостом от изрядно измельчавшего и ослабевшего, но робко настаивавшего на нужном направлении вала-посланника, развернулся обратно к берегу. Все дела и встречи (какими бы важными и срочными они кому-то ни казались) подождут. Сейчас главное — доставить крохотную хэнё в целости и сохранности на сушу. Ведь сам Чхоннён всегда заботится о своих прибрежных подданных, а кто он такой, чтобы идти против воли Великого Хранителя?!

«Ну ты и… хитрец! — оценил кто-то весело, наблюдавший за ним из темноты и глубины. — Змеиная кровь и изворотливый человечий ум! Коли так, разгребай, что натворил, сам!»

И даже придал ему скорости: взметнувшаяся грохочущая волна выбросила их на сушу.

* * *

Ха На со вздохом-всхлипом открыла глаза. Уставилась на берег, не понимая, что в нем такого странного. А! Просто она смотрит на него из непривычного положения. Лежа. Прислушалась к медленно просыпавшемуся телу. Ноги на месте. Согнуты к животу. Ободранные руки саднит от морской соли. Хорошо, значит, тоже имеются. Да еще и прижимают к груди засунутую под безрукавку мани поджу — и как она не утопла вместе с жемчугом, уму непостижимо!

Это ее Сон Ён постоянно поддерживал, вот что! А где же сам?..

Девушка с трудом отлепила себя от мокрого песка, приподнялась, оглянулась…

И тут же прилегла обратно. И даже дышать перестала.

Огромное существо, лежавшее за спиной, никак не могло быть Сон Ёном. Она даже не сумела охватить его одним взглядом. Неведомый морской зверь, которого выкинуло на берег вместе с ними? Или мульквисин, выбирающийся по ночам из воды? Ха На боязливо изучила громадную четырехпалую лапу, водруженную над ней наподобие шатра. Каждый из изогнутых когтей мог пронзить ее насквозь безо всяких усилий, словно бабочку. Надо потихоньку пролезть между этих когтей и бежать отсюда что есть мочи! Пусть вон шаманка со всякими духами общается, а она лучше будет почитать их на расстоянии…

Но попытку к бегству пресекли сразу. Гигантские пальцы сгребли только и успевшую взвизгнуть хэнё, приподняли и тут же опустили на песок вплотную к холодному мокрому телу. Прямо перед самым ее носом оказалась блестящая зеленая чешуя. Твердая и острая, как девушка тут же убедилась, упершись в нее руками. Чуть ладони не порезала. Ха На осторожно подняла голову — рассмотреть, к какому же все-таки чудищу она попала в плен. Взгляд скользнул вдоль мощного змеиного тела (с гребнем), по придерживающей ее лапе (нет, никак не вырваться!) и остановился на длинной морде, лежащей на второй лапе.

Да это же дракон!

Конечно, она никогда не видела драконов — не заслужила еще, — но хорошо представляла их по описаниям и изображениям. Вот прикрытое веко под бахромой брови; длиннющий ус, мощный лоб, рога; борода; из-под складки рта торчат огромные тигриные клыки… Самое время перепугаться до смерти, но Ха На, наоборот, успокоилась. Всем известно, что Ёны[46] добры и справедливы, пусть даже иногда выходят из себя и устраивают наводнения. Должно быть, он и вернул ее на берег из моря. Спас. Но где же тогда Сон Ён?

Девушка приподнялась, чтобы взглянуть поверх тела волшебного соседа, и в это время дракон приоткрыл глаз.

Ха На замерла. Подернутый голубоватой пленкой круглый выпуклый глаз смотрел безучастно. Да видит ли он ее вообще? Или для него она слишком мала — навроде анчоуса? Безреснитчатое веко медленно опустилось и так же медленно поднялось. Ха На тоже моргнула. Теперь глаз был другим — темно-карим, живым и любопытным. Скрипнул песок: дракон повернул голову и уставился на нее уже обоими глазами.

— Ох-х-х, — выдохнула девушка, не зная, что сказать или сделать. В драконьих глазах засветилось веселье.

Знакомое веселье.

Очень знакомое.

Ха На медленно склонила голову набок. Как бы передразнивая, дракон сделал то же самое. Вглядываясь, девушка безотчетно подалась вперед и увидела собственное отражение в слегка светящихся глазах.

Человеческих смеющихся глазах.

— Ох, — повторила Ха На. — Да это что… Ты?! Сон Ён, это ты!

Эти слова будто сняли наложенное кем-то заклятие: очертания драконьего тела дрогнули, заструились, расплылись… Чтобы тут же сузиться, уменьшиться и собраться в человека. В Сон Ёна, обнимающего ее одной рукой. В расплетенных волосах песок, нижняя рубашка изодрана, на лице и руках царапины и ссадины, но глаза смотрят ясно и бодро.

С ожиданием.

Чего он, интересно, ждет от нее? Каких слов? Каких поступков?

Ха На села — он опустил руку и перевернулся на спину, заложив ладони за голову. Машинально раздирая пальцами спутавшиеся волосы, девушка глядела на него с растерянностью. Это что же… столько времени она пестовала и воспитывала дракона? Вернее, дракона в человечьем обличье? Слышала, что дети Ёнвана могут превращаться в людей и жить в земном мире, общаясь притом с подводным… Но заподозрить в подобном столичного ссыльного янбана, который и в море-то ни разу не окунался из-за детского запрета… Или именно тот запрет и не давал ему превратиться в дракона? И если бы тогда он не кинулся ее спасать… Ха На зажмурилась и подергала себя за волосы, пытаясь таким образом собрать в кучку разбегавшиеся мысли.

— Ты себе все косы повыдергаешь!

Холодные пальцы коснулись ее локтя, и Ха На шарахнулась — больше от неожиданности, — но парень-дракон огорчился. Потемнел лицом, вновь спрятал руки за голову и уставился в небо.

— Боишься?

— Есть немного, — нехотя признала Ха На.

— Не бойся. Я тебя не обижу, — процедил Сон Ён.

— Попробовал бы только! — огрызнулась девушка. Помедлила, ожесточенно раздирая волосы на пряди. Спросила: — А ты всегда знал, что ты… это ты?

Сон Ён ответил не сразу:

— Только что узнал.

— Врешь! — убежденно сказала Ха На.

— Может, и вру, — согласился Сон Ён. Помолчал, рассматривая Серебряную дорогу, по которой, как выяснилось, когда-то пройдет и он. — После того как я свалился в лихорадке, мне что-то подобное вспоминалось, но я думал — горячка, просто сны…

У нее тоже были свои… видения. Но и она только головой трясла и отмахивалась: мало ли что почудится утопающей!

Вздрогнула, когда парень резко сел.

— А ведь отец знал! — заявил убежденно. — Сказал, нас привела на остров вовсе не его злосчастная судьба, а мое предназначение! И твоя бабушка… уверен, она увидела во мне дракона сразу. Почему же тогда молчала?

— О, это она может! Увидеть, — оживилась Ха На. — А молчала… ну может, не положено говорить дракону, что он дракон? Невежливо… Спросим у нее… ой.