— Будьте осторожны, — попросил ее хаджи Рахман.

— Попытаюсь. — Кеклик невесело улыбнулась. — Если опять не толкнут.

Она вышла из номера, закрыла дверь, и тут позвонил ее телефон. Хаджи услышал, как Кеклик разговаривала со своей матерью, спрашивала о настроении дочери, обещала скоро вернуться.

«Ей, наверное, еще тяжелее, чем мне», — подумал хаджи и решил совершить вечернюю молитву, обратившись лицом к Каабе.

Во всех номерах было указано, где именно находится эта святыня, и лежали специальные молитвенные коврики. Он опустился на колени и услышал, как по коридору проходили двое паломников, которые громко говорили по-русски.

Хаджи, уже опустивший голову для молитвы, сразу выпрямился. Он был потрясен.

— О Аллах! — пробормотал старик. — Спасибо, что Ты послал мне разгадку. Кажется, я все понял.

После семи часов вечера я в очередной раз отправилась в номер хаджи Рахмана. Он был один, видимо, отдыхал, но предложил мне войти. Я даже немного смутилась, но вошла и рассказала ему о том, как меня толкнули. Хаджи Рахман был просто потрясен случившимся. Я видела, как он реагировал на мои слова, и еще раз подумала, что не имею права подозревать такого чистого и набожного человека.

Я вернулась в свой номер. За окнами слышались радостные голоса. Ритуал хаджа был завершен. Хотя многие паломники не собирались покидать Саудовскую Аравию. Они хотели еще совершить путешествие к могилам первых халифов.

Как вы помните, мы, шииты, не признаем первых трех халифов, считаем, что они узурпировали право Али на это место. Уже здесь я узнала, что Хадиджа, первая и любимая жена Пророка, родила ему шестерых детей. Но двое их сыновей умерли в младенчестве.

Враги стали называть Мухаммеда безродным, так как у него не было наследников. Тогда он показал на двоюродного брата Али, который был намного младше, и сказал, что это и есть его настоящий сын.

Потом, кстати, Али еще и женился на дочери Пророка Фатиме. А ведь ее родила именно Хадиджа, самая любимая жена Мухаммеда. Пока она была жива, Пророк не вступал в брак с другими женщинами. После ее смерти он часто говорил, что для Иисуса самой святой женщиной была его мать Мария, у мусульман Марьям, а для самого Мухаммеда такой являлась Хадиджа, первая супруга.

Я все время думала о человеке, который толкнул меня сегодня утром. Он ведь понимал, что я не смогу подняться и меня затопчут в этой толпе.

Мне даже неинтересно было, откуда взялась такая звериная жестокость. Важно было другое. Почему он решил убить именно меня? Каким образом вычислил?

Ведь я вела себя достаточно разумно, никак не выделялась из толпы остальных паломников, не пыталась привлечь к себе внимание. И никто, кроме хаджи Рахмана, не мог этого знать. Даже мой родной брат. Тогда почему убийца, неизвестный мне, решил со мной разделаться?

Мне даже страшно было подумать, что именно скажет полковник Кафаров, когда узнает о моем сегодняшнем чудесном спасении. Он ведь предупреждал об особой опасности, говорил, чтобы я не пыталась самовольничать. А я отправилась к хаджи Рахману и рассказала ему о невиновности Джамалова.

Так. Теперь стоп!..

Кто еще мог об этом узнать? Неужели хаджи Рахман кому-то рассказал обо мне? Он мог поделиться этой информацией с Магомедовым, которого тоже вызывали в полицию. Но старик уверяет меня, что этого не делал, и я ему верю. Иначе хаджи честно признался бы мне во всем. Тогда кто и почему меня толкнул, захотел убить?

Но самое неприятное даже не в том, что меня хотели лишить жизни. Если этот самый «другой» решил от меня избавиться, то выходит, что он тоже завершает свой визит в святую Мекку. Именно сейчас должно произойти что-то важное. Нечто такое, о чем никто не должен узнать. То самое, ради чего этот террорист сюда прибыл.

А я повела себя очень даже глупо. Ничего не смогла добиться. Хуже того, еще и раскрыла себя, так глупо подставившись. Если бы не тучное тело Тамары-ханум, заслонившее меня от ног паломников, и не мгновенная реакция моего брата, я сейчас лежала бы в морге, совершенно растерзанная. В день великого праздника! Моя дочь осталась бы без матери.

Нет. Я просто обязана вычислить этого мерзавца. Но каким образом? Мы завершили ритуал хаджа и уже завтра вечером улетаем в Турцию. Оттуда дагестанская группа отправится в Махачкалу. Если бы они снова поехали через Баку, честное слово, я настояла бы, чтобы всех задержали и проверили на детекторах лжи.

Понимаю, что не смогла бы их остановить. Никто бы не разрешил задерживать паломников, граждан России, да еще аж семьдесят человек. В дело сразу вмешалось бы российское посольство.

Да и наши азербайджанские имамы немедленно выступили бы с категорическим протестом. Задерживать семьдесят паломников после возвращения с хаджа никак нельзя. Это был бы открытый вызов всем истинным мусульманам, проживающим в нашей стране.

Значит, у меня остается менее суток на то, чтобы вычислить возможного террориста. Я уже понимала, что никаких технических приспособлений или взрывчатки у него не может быть. Саудовцы тоже не дураки. Они будут тщательно проверять в аэропорту всех паломников.

Потом турки. У них своих террористов хватает. Они не пропустят ничего опасного. Там тоже будет очень строгий контроль.

Наконец Россия. Эта группа вернется домой прямым рейсом из Стамбула. Значит, там тоже будут проверки. Обмануть столько таможен и пограничных постов практически невозможно. Ведь во всех трех государствах существует реальная опасность терроризма. Аэропорты в них охраняются очень строго.

Во время проведения Олимпиады в Сочи на российских самолетах запретили провозить в ручном багаже даже дезодоранты и парфюмерию. Система безопасности в Сочи была организована на идеальном уровне.

Это потом мы узнали, что были предприняты сразу две попытки устроить террористические акты во время проведения Олимпиады. Сотрудники российских спецслужб пресекли их, сработали очень четко, профессионально. Игры прошли без единого инцидента. В Москве наверняка так же тщательно и внимательно готовятся к проведению еще более грандиозного спортивного события — чемпионата мира по футболу.

Но ведь террористы на что-то рассчитывают. Они наверняка сумели придумать новый дьявольский план, о котором аналитики даже не догадываются.

Этот «другой» обязательно должен каким-то образом себя проявить. Ведь за нами не было посторонних. Следом шла дагестанская группа.

Странно, что хаджи Рахман ничего не заметил. Он ведь все время смотрел в мою сторону. Хотя я видела, как он все время морщился. Старик явно себя плохо чувствовал. Да и сегодня в разговоре со мной он тоже иногда едва сдерживал стоны. Наверное, хаджи заболел. Все-таки возраст и такая ответственность!

А еще говорят, что он полетит из Стамбула сразу в Москву на совещание мусульманских богословов России. Зря! Ему обязательно нужно немного отдохнуть.