Вот еще один пример того, что за пределами Швеции жизни нет. Если швед видит иностранца, он, не моргнув глазом, приписывает ему какие угодно странные и дикие свойства. Иностранцы способны на все, от них можно ждать каких угодно нечеловеческих выходок! Хм, может быть, в этом есть доля правды?

Бывает и наоборот, приходишь в поликлинику, а твой врач не говорит ни по-шведски, ни по-английски. И тут уже ты сам не знаешь, что и подумать. Объясняешься с ним знаками и рисунками и гадаешь, как этот человек получил такую хорошую работу. Нужно сказать, что врач в Швеции – это профессия уважаемая и хорошо оплачиваемая. Врачей всегда не хватает. Человек с медицинским образованием безработным быть не может!

Теперь немножко о том, как сами шведы относятся к медобслуживанию. Они в основном считают, что медобслуживание в стране – на высшем уровне, оно уже достигло своего абсолютного максимума и дальше ему улучшаться некуда. Лучше и не придумаешь. Однако, если вопрос серьезный, предпочитают сесть на паром и поехать в Ригу. По-моему, одни только иностранцы лечат зубы в Швеции, сами же шведы делают это за границей. Говорят, так получается дешевле и лучше. Как мне кажется, это дело вкуса. Они едут к нам, мы едем к ним, так происходит круговорот веществ в природе.

Напоследок – поговорка для тех, кто жалуется на шведских врачей. Для тех, кто боится, что врач ничего не понимает и, конечно, сейчас пропишет не те таблетки и не ту микстуру. Шведы говорят так: «У маленьких кастрюлек тоже есть ручки». И это означает: не думай, что только ты один что-то понимаешь, а все вокруг дураки. Если человек не похож на тебя самого, это еще не значит, что он действительно сделан из какого-то другого теста. Шведский доктор зачастую выглядит довольно необычно, но, тем не менее, умственные способности у него ничуть не отличаются от ваших. Как же это сказать по-русски? Все мы люди.

Я так много написала о том, как шведы сидят дома, как они отдыхают и путешествуют, но ни словом не обмолвилась о том, как они работают.

Что? Разве шведы еще и работают? Невероятно, но такое тоже случается.

В Швеции можно быть трудоустроенным на полную ставку, и тогда у тебя есть все. Либо не на полную ставку, а как-то иначе, и тогда у тебя нет ничего. Теперь подробнее.

Если человек трудоустроен на полную ставку, как бывало и в СССР при социализме, то уволить его практически невозможно. Он проработает на одном и том же месте лет сорок, а потом передаст его по наследству своему сыну. Я шучу насчет наследства, но этой шуткой я хочу показать, насколько прочно и незыблемо рабочее место трудоустроенного на полную ставку. Он защищен со всех сторон, у него масса прав и гораздо меньше обязанностей, чем было бы логично ожидать при получаемых им бонусах. Казалось бы, за такое рабочее место нужно бороться изо всех сил, а получив его, держаться обеими руками. Однако шведы, подписав свой контракт, обычно полностью расслабляются и дальше проводят рабочие дни в приятном самосозерцании.

Такая форма трудового договора – цель любого человека, ищущего работу. Получить ее непросто, и не только приезжим, но и самим шведам. Работодатели не спешат подписывать трудовой договор, потому что он ставит практически в кабальные условия. Нужно помнить, что если ты принял человека на работу, ты крупно попал! Избавиться от него, его семьи и его проблем будет практически невозможно. Это навсегда. Работодатель несет ответственность практически за все, что только можно представить. К тому же налог на использование рабочей силы так высок, что трудоустраивать персонал далеко не всем по карману. Можно, конечно, нанимать работников «по-черному», то есть неофициально, без контракта, но это, как говорится, до первого дождя. Как только об этом станет известно, так и сказочке конец, а кто слушал – молодец. После такого открытия фирма вряд ли сможет снова подняться на ноги. Уж накажут – так накажут. Само собой, ни одна серьезная компания не станет рисковать. А кому нужны несерьезные?

Многие фирмы нанимают временный персонал, например сроком на полгода. Потом увольняют и тут же снова принимают этих же людей на работу. Таким образом, некоторые годами работают на одном и том же месте, но без каких-либо прав и без надежды на трудоустройство. Этот их временный контракт никогда не перейдет в постоянный.

Многие из постоянных работников получили свою должность еще лет двадцать назад, когда в стране царил социализм и трудовые контракты подписывались направо и налево. Обычно эти люди изо всех сил держатся за свое место и уйдут с него разве что на пенсию. Такое положение дел порождает массу «мертвых душ». «Мертвыми душами» я называю таких сотрудников, которые абсолютно не развиваются как специалисты, которые буквально приросли к своему креслу и покрылись пылью. Они как бы есть, числятся в отделе, но на самом деле их все равно что нет. Толку от них никакого, вреда, правда, тоже. Смысловой нагрузки они не несут, мозг у них давно перестал функционировать, новому они не научились, старое напрочь забыли. На работе их держат только потому, что уволить такого сотрудника невозможно. Если он не устраивает руководство как специалист, его положено послать на курсы. Если должность упразднят, значит, его нужно переквалифицировать и найти ему другое занятие. Если он, предположим, все время болеет, его следует отправить в санаторий. Если он пьет, нужно поместить его в лечебницу. Если систематически опаздывает, следует нанять психолога, чтобы разобрался с этой проблемой. Легче и дешевле всего в этом случае просто ничего не делать. Пусть этот ценный сотрудник приходит и уходит, когда хочет, пусть хоть вообще не является, о нем все равно давно уже забыли.

Возможно, это происходит во всех странах мира. Во всех странах я не была. А вот в Швеции вижу примеры сплошь и рядом. Права работников защищены настолько хорошо, что у людей не остается никакого повода, чтобы работать вообще. Работаешь ты хорошо или плохо, зарплата начисляется всем, и каждый считается хорошим сам по себе, различий никаких не делается.

В госучреждениях доходит до абсурда. Я знаю одного мужчину, который работает вскрывальщиком конвертов. И делает он это последние тридцать лет без каких-либо перемен. Зарплата его постепенно растет, сам он переходит из отдела в отдел, в зависимости от выслуги лет. Его задача – разрезать конверты ножом для бумаг. Писем в последние годы приходит все меньше и меньше, так как люди в основном пользуются электронной почтой. Но должность не упраздняют. В день, бывает, нужно вскрыть штук сорок конвертов. Он приходит к десяти, пьет кофе, тут пора и на обед идти. Обедает, ходит часик по магазинам, потом вскрывает штук десять конвертов, пьет кофе, еще десять. Потом на огонек заходит начальник, тут наш герой деловито вскрывает остальные двадцать конвертов, пьет кофе и решает, что сегодня отправится домой пораньше. И так – тридцать лет подряд!

Подруга рассказывала мне, что, проработав четыре года в одном учреждении, однажды увидела на собрании какую-то новую женщину. Она спросила, кто это, и получила ответ, что это сотрудница из ее отдела. Вот тот вечно пустующий стол с компьютером – ее. На работе она бывает очень редко, потому что в основном сидит на больничном по причине постоянной усталости. А усталость приключилась с ней из-за того, что на работе слишком много дел, у нее был стресс. Слишком много дел? А кем же она работала? – спросила моя подруга. Оказалось, что та была вторым открывальщиком конвертов, но не справилась с нагрузкой.