— Уволилась? — вполголоса уточнила Надежда.

— Хуже. Погибла под колесами автомобиля. Виновник ее гибели покинул место происшествия и так и не был найден.

— Вот оно как… — протянула Надежда, покосившись на Валентину. — А точная дата этого… происшествия известна?

— Известна, и это — самое интересное…

Алена назвала дату гибели Прасковьи.

Это случилось через два дня после нападения на квартиру пожилых супругов Новоселовых.

— Вот оно как… — повторила Надежда. — Это не может быть простым совпадением… ну, спасибо тебе, ты мне очень помогла. И если еще что узнаешь — звони!

Закончив разговор, Надежда извинилась и снова обратилась к Валентине:

— Скажу вам честно, я обратилась к вам, поскольку моим знакомым очень понравилась ваша тетя… или не тетя, но родственница — Прасковья Федоровна.

— Тетя Паня… — выпалила Валентина и тут же испуганно зажала рот рукой.

— Да, тетя Паня! — подтвердила Надежда, пристально глядя на собеседницу. — А где она сейчас?

Глаза Валентины забегали.

— Уехала… — проговорила она после затянувшейся паузы. — Домой к себе вернулась.

— Домой? — переспросила Надежда, пристально глядя на Валентину. — А вы ничего не путаете?

— Ни… ничего… — ответила та, смущенно отведя глаза. — Что, вы мне не верите?

— Вот что, Валя… можно мне вас так называть?

Валентина испуганно кивнула.

— Вот что, Валя, если вы хотите, чтобы я вас наняла, вы должны говорить мне правду. Иначе как же я могу доверить вам уход за близким человеком?

— Я… я говорю правду…

— Нет, Валя! Ваша родственница, Прасковья Федоровна, никуда не уехала. Она погибла, попала под машину. Три года назад.

— Ну да… под машину… — Валентина всхлипнула и закусила губу. — Мне просто тяжело об этом вспоминать. Это было такое несчастье, такое несчастье… я до сих пор как вспомню, так плачу… — У нее и правда потекли по щекам слезы, Валентина вытерла их салфеткой, размазав тушь, и вдруг быстро взглянула на Надежду, как испуганный зверек: — Так вы не нанять меня хотите… вы из полиции, да?

— Догадалась… — Надежда криво улыбнулась.

— Так сколько уже времени прошло! Ведь три года уже, как раз через неделю Панина память будет!

— А ты что думала — мы уже закрыли то дело? Нет, милая, никто не забыт и ничто не забыто! — Надежда постаралась произнести эти слова как можно суровее.

— Да я-то здесь совсем ни при чем! — вскрикнула Валентина, сжав руки. — Я вообще ничего не знала, пока тетя Паня мне не рассказала… вот честное слово — ничегошеньки!

Она охнула и зажала ладонью рот, забыв, что слово — не воробей. И даже не синица.

— Ну вот, — строго проговорила Надежда, — а теперь рассказывай мне все по порядку — с начала и до конца! С чего все началось, чего именно ты не знала и что рассказала тебе тетя Паня…

— Но я ни в чем не виновата!

— А я тебя ни в чем и не обвиняю… пока. Я только хочу, чтобы ты мне все честно рассказала. Чистосердечное признание — это самое лучшее, чем ты можешь себе помочь.

Валентина испуганно молчала, и Надежда добавила:

— Вообще-то мы все и так знаем. Но я хочу, чтобы ты доказала мне свою честность. Если ты действительно ни в чем не виновата, то тебе и нечего бояться.

— Я не виновата… — всхлипнула Валентина.

— Тогда рассказывай!

— Познакомилась я с Ринатом месяца за два до того. Я из магазина шла, с сумками, а он ко мне подошел — дэвушка, говорит, — он так смешно говорил — дэвушка, можно, я вам нэмножко помогу? Я вижу, у вас сумки тяжелые.

Я сперва испугалась, думала, хулиган какой, а потом смотрю — вежливый и красивый… Я ведь и сама тогда симпатичная была, это я после того так поправилась… — Валентина с грустью окинула глазами свою фигуру, — а Ринат — он вообще красавец! — Даже спустя три года глаза Валентины заблестели. — Ладно, говорю, почему не помочь… Проводил он меня до дома, так и познакомились…

Валентина замолчала, нервно комкая салфетку.

— А что дальше было?

— Дальше… дальше он за мной ухаживал, и все по-хорошему, так красиво… цветы дарил, сережки серебряные, в ресторан даже водил. Я про него подружке своей рассказала, похвастаться хотела, а та и говорит — не верь ему, эти, которые с юга, они все ухаживают, а цель у них одна — жилплощадь. Я ей и говорю — да какая у меня жилплощадь? Я сама здесь на птичьих правах! А она мне — да может, он вообще женатый! Обиделась я на нее, говорю: ты это от зависти! С тех пор с ней раздружилась. А что-то она мне все же заронила, я на всякий случай паспорт его посмотрела, пока он не видел. И убедилась, что неженатый он, нету штампа…

— Так ты его паспорт видела? — заинтересовалась Надежда. — Значит, и фамилию его знаешь?

— А как же! Если я замуж за него собиралась! Загаев его фамилия. Ринат Загаев.

— Так ты даже замуж собиралась? Все так серьезно?

— А как же! Он меня с другом своим познакомил, самым близким…

— С другом? — переспросила Надежда. — А что за друг?

— Друг постарше его, звали Кеша, но он его называл Дрозд… кличка, что ли… Потом он говорит — познакомь меня с родителями. Мол, у него серьезные намерения. Я думаю, может, и правда жениться хочет. Я ему и говорю — родители мои далеко, здесь только тетя Паня. Ну, говорит, познакомь с ней.

Валентина вытерла глаза новой салфеткой, перевела дыхание и продолжила:

— Познакомила я его с тетей Паней — и как-то он сразу переменился. Раньше каждый день приходил — а тут день нету, два нету, я через гордость свою переступаю, сама звоню, а он говорит: извини, некогда, занят очень… И тетя Паня нервная какая-то стала, отвечает невпопад, глаза отводит… я уж не знала, что думать. Не ревновать же — тетя Паня пожилая уже. А потом звонит мне тетя Паня и говорит: нужно, Валя, поговорить, и срочно. Я ей: «Так говори!» «Нет, — отвечает, — по телефону нельзя». Что, думаю, за тайны такие? В общем, встретились мы с ней в кафе, вот как с вами, она мне и говорит: «Забудь про своего Рината, вор он». Я: «Ты что, Паня, что ты такое говоришь? Как тебе не стыдно? Он такой хороший человек! Да он на мне жениться хочет! То есть он в нашу семью войдет!» А она: «Забудь, ничего этого не будет. А он не только вор, но еще и убийца». Тут я вообще от шока онемела, слова вымолвить не могу. А тетя Паня мне все и рассказала. Как познакомила я ее с Ринатом, начал он к ней подкатываться. Она тогда к одним людям ходила по хозяйству помогать, пожилая пара, богатая. Так вот, Ринат хотел, чтобы она им с другом в ту квартиру помогла попасть. Тетя Паня ему: «Да ты что, как ты смеешь, я порядочная, люди мне доверились, я с ними так не могу поступить!» Хотела уже в полицию идти, все рассказать. А Ринат ей: «Про полицию забудь и думать, если донесешь — я твою племянницу за собой потяну, скажу, что она наша сообщница. Да мы тем старикам ничего плохого не сделаем, пальцем не тронем, только одну вещь нам надо у них забрать. Это, говорит, деда моего вещь, семейная релиптия… то есть реликвия. К этим старикам та вещь случайно попала, а я деду, когда он помирал, слово дал ее непременно вернуть. А тебе, — это он Пане говорит, — тебе я за помощь большие деньги заплачу. Такие деньги, чтобы вы с племянницей — это со мной то есть — могли квартиру купить и зажить здесь припеваючи.