Яркая коробочка на полке привлекла его внимание: какие-то витамины. «Супрадин». Арсен взял одну упаковку из ряда таких же и вернулся в кабинет заведующей.

– Витамины, – сказал, выгружая добычу на стол перед Максимом.

– Теперь прочти, что я написал.

Арсен вытащил бумажку. «Супрадин», – было нацарапано посреди листа.

Арсен помолчал.

– Я должен удивиться? – спросил наконец.

– Повторим для чистоты эксперимента?

– Зачем? Я верю. Ты умеешь. В свете того, что ты уже со мной проделывал, это фокусы какие-то… детские.

– Это не фокусы. Сходи еще раз и обрати внимание на момент выбора. Запомни, что ты думал и что чувствовал. Это важно.

Арсен не стал спорить.

Максим написал что-то на бумажке. Шагая по сумрачному коридору, Арсен вдруг спросил себя: я ведь еще не сделал выбор. Могу ли я обмануть его? Переиграть?

Он потрогал бумажку в кармане. Листок обыкновенный. Ручка обыкновенная. Не можем же мы верить, что написанное изменяется в зависимости от того, что я беру в руки? Хотя после того, что со мной было, мы можем верить во что угодно… Ладно. До сих пор Максим выполнял обещания – так хочется поверить, что и на этот раз. Что в его обещании отпустить Арсена не кроется подвох. Так хочется верить…

Он вышел к полкам, посмотрел на лекарство от кашля, выставленное в витрине, и сказал про себя три раза: «Я возьму «Лазалван».

Протянул руку. Взял прямоугольную коробку с бутылочкой внутри. Что сейчас написано на коробке? «Лазалван»?

Он закрыл глаза. Не глядя, нащупал что-то легкое на полке, взял и понес, и глаза открыл только затем, чтобы не налететь на дверной косяк. Протянул Максиму:

– Вот.

По-прежнему не глядя на принесенную пачку, вытащил бумажку из кармана. Прочитал: «Смекта».

Посмотрел на свою добычу. Это была коробочка с порошками. «Смекта».

– Бумажка работает дисплеем. Ты меняешь текст.

– Да нет же! Дуралей… Пошли, нам нужен кто-то посторонний.

Максим отпер дверь аптеки, вышел на улицу и через минуту вернулся с девчонкой лет десяти. Арсен внутренне застонал: дура, дура, разве тебе не говорили родители, что нельзя ходить с незнакомцами в неработающие аптеки? Что с незнакомцами вообще нельзя разговаривать?!

Девчонка сгорала от любопытства. Арсен подумал, что она не виновата. Он сам, едва познакомившись с Максимом, садился к нему в джип, ездил с ним в офис и наконец попался. Что уж девчонку винить?

– А дело такое, – ворковал Максим. – Снимаем рекламу аптеки, ты просто идешь в зал и берешь, что захочешь. Только заранее не говори что возьмешь! В награду тебе будет приз от фирмы. Готова?

Втроем в кабинете заведующей было уже тесно. Максим пододвинул Арсену блокнот:

– Напиши ты. Ты помнишь, что там есть?

Арсен написал: «Карандаш». Он точно помнил, что у кассы, в щели прилавка, завалялся огрызок карандаша, зеленый, со следами зубов. В первом классе у Марьяны Чабановой тоже была дурацкая привычка – грызть карандаши…

– Давай, – Максим кивнул девчонке.

Через секунду она показалась на экране. Встала за кассой, как перед тем Арсен, был виден ее вихрастый затылок. Потом она повернулась к полкам и оказалась лицом в камере. Каким тусклым ни был экран – Арсен разглядел хитрые искорки в ее глазах. Девчонка была не из робких.

– Теперь смотри, – Максим вытащил из кармана старую мышь с обрезанным шнуром. – Где там этот карандаш?

Мышка чуть заметно шевельнулась под его ладонью. Арсен прищурился: на экране не было курсора; девчонка взяла с полки какой-то пузырек, поставила на место, обернулась к кассовому аппарату.

– Ну, скажи мне, где карандаш? А то она до утра выбирать будет…

– Возле кассы слева.

– Вижу…

Шевельнулась мышка. Девчонка взяла карандаш и исчезла с экрана. Послышались ее шаги в коридоре. Максим убрал мышку в карман.

– Вот, – девчонка вошла, торжествуя. – Вы сказали – что угодно, я и принесла что угодно…

– А мы тебя обхитрили, – Максим протянул ей бумажку.

Девчонка нахмурилась и тут же просветлела:

– А вы видели, что я брала, и написали!

– Хорошо, давай теперь записку положим тебе в карман, ты с ней пойдешь, только, чур, не подглядывать! Арсен, напиши…

Арсен тупо смотрел на бумагу. Все названия лекарств вылетели у него из головы. Он написал «Аспирин». На последней букве ручка перестала писать.

– Держи. – Максим свернул бумажку и положил девчонке в карман джинсовой юбки. – Не подглядывать, я увижу!

Девчонка ушла в коридор. Максим сразу же крикнул: «Не подглядывать, все вижу!» – и шаги, притихшие было, возобновились. Девчонка появилась на экране. Рука ее тянулась к карману.

– Все вижу!

Девчонка покосилась на камеру и взяла в руки, как перед тем Арсен, упаковку «Лазолвана».

Максим шевельнул мышкой на столе.

Девчонка отбежала к самому краю стеллажей. Схватила первое попавшееся, поставила на место, схватила еще что-то, поставила на место, в конце концов схватила белые таблетки в упаковке и рысью вернулась в кабинет.

Лицо ее расцвело, когда она прочитала бумажку, извлеченную наконец из кармана:

– У вас написано «Аспирин»! А у меня «Ацетилсалициловая кислота»! Я вас обманула!

– Браво, – сказал Максим, потрясенно качая головой. – Ты выиграла приз. Теперь, пожалуйста, пойди туда еще раз и скажи, глядя прямо в камеру: «Аптека нашего района – здоровье детям и взрослым!» Только с выражением, как в рекламе. Потом по телевизору себя увидишь.

Девчонка вышла. Максим выудил из своей сумки девчачий чехол для мобильного, приторно-розовый, с пушистым хвостом.

– Здоровье нашего района… Ой… Аптека нашего района – здоровье детям и… ой…

Девчонка старалась, запрокинув голову, глядя в камеру честными глазами.

– Вручишь девочке подарок или мне вручить? – спросил Максим.

– Вручи сам.

– Как скажешь…

– «Аптека нашего района – здоровье детям и взрослым!» – справилась наконец девчонка. – Бля… Ой!

* * *

– Так чего же ты хочешь, Арсен?

Максим запер дверь аптеки и оставил ключи в почтовом ящике у входа. Арсен предполагал, что у сторожихи могут быть неприятности.

– Не говори мне «соскочить», – Максим распахнул дверцу джипа. – Мы и так договорились, что сегодня после восьми ты свободен. Чего ты хочешь в жизни?

– Вернуться в «Королевский бал», – сказал Арсен, неловко взбираясь на высокое сиденье.