Звездного городка, сел за руль и повел свой потрепанный „москвич“ сквозь проливной дождь, почти ничего не видя из‐за дождя и собственных слез. Чудо, что не разбился. Гагарин кинулся за мной вдогонку, но не успел. „Найдите его, где угодно найдите…“ – сказал он двум молодым космонавтам. Они нашли меня в „предбаннике“ ЦДЛ, где я пил водку стаканами, судорожно сжимая непрочитанные машинописные листочки…»

Расхождения, конечно, мелкие, но все-таки: электричка или «москвич»? переживали космонавты или наплевали-забыли?

Гадай, историк! Или, скорее, сценарист очередного сериала?

Достоверно известно только то, что именно генерал Миронов месяцем раньше в ответ на попытку заступиться за Бродского по телефону сказал Корнею Ивановичу Чуковскому: «Вы не знаете, за кого хлопочете… Он писал у себя в дневнике: „Мне наплевать на Советскую власть“… Он кутит в ресторанах… Он хотел бежать в Америку… Он хуже Ионесяна: тот только разбивал головы топором[272], а этот вкладывает в головы антисоветчину… Вы говорите, что он талантливый поэт и переводчик. Но он не знает языков; стихи за него пишут другие (!!!)… В Ленинграде общественность о нем самого нелестного мнения…

А еще через месяц, уже в мае, самолет с советской правительственной делегацией, в которую входил Н. Р. Миронов, врезался в югославскую гору Авала.

Рифмы оттепели

В один и тот же день, 5 марта 1953 года, умирают Сергей Прокофьев и Иосиф Сталин.

25 октября 1958 года в «Литгазете» появляется статья «Провокационная вылазка международной реакции», линчующая Пастернака, и в тот же день в Нью-Йорк на стажировку в Колумбийском университете прибывает первая группа советских студентов, в которую входит будущий генерал КГБ Олег Калугин, а возглавляет группу будущий архитектор перестройки Александр Николаевич Яковлев, в ту пору аспирант Академии общественных наук при ЦК КПСС.

Книга Анны Ахматовой «Стихотворения» (132 с.; тираж 25 000 экз.) выходит в Государственном издательстве художественной литературы под общей редакцией Алексея Суркова ровно в те же дни осени 1958 года, когда по всей стране идут собрания с гневным осуждением пастернаковского романа «Доктор Живаго».

Как сказано в «Записных книжках» А. Ахматовой, «по словам продавцов, она была распродана в несколько минут. [Рецензий о ней не было.]».

Публикация романа Василия Аксенова «Звездный билет» завершилась в журнале «Юность» в июле 1961 года – одновременно с публикацией в «Новом мире» первой повести Георгия Владимова «Большая руда».

А в кругу ближайших друзей Льва Зиновьевича Копелева уже крадучись читали солженицынский рассказ «Щ-854», тот самый, который Раиса Давыдовна Орлова 10 ноября 1961‐го передаст Анне Самойловне Берзер в «Новый мир», та найдет способ показать его лично Твардовскому, и уже он пошлет рукопись на имя Хрущева.

И выйдет так, что в ноябре 1962 года на страницах советской печати одновременно дебютируют сразу два будущих нобелевских лауреата – Солженицын с «Одним днем Ивана Денисовича» в «Новом мире» и Бродский с «Балладой о маленьком буксире» в «Костре».

14 октября 1964 года Н. С. Хрущев подписал заявление о своей отставке с постов первого секретаря ЦК КПСС и председателя Совета Министров СССР.

И в тот же день в редакцию журнала «Новый мир» поступила рукопись романа Александра Бека «Новое назначение», а вечером того же дня на сцену Театра на Таганке впервые вышел Владимир Высоцкий, исполняя роль драгунского капитана в спектакле «Герой нашего времени».

4 сентября 1965 года Верховный суд СССР принимает решение об освобождении Иосифа Бродского из ссылки, а через четыре дня, 8 сентября, на троллейбусной остановке у Никитских ворот арестовывают Андрея Синявского.

Приговор по делу Синявского и Даниэля оглашают 14 февраля 1966 года, в 10‐ю годовщину со дня открытия XX съезда КПСС.

5 марта 1966 года умирает Анна Ахматова, и в тот же день дружинники на подступах к Красной площади задерживают Василия Аксенова, Юнну Мориц, Анатолия Гладилина, других молодых писателей, которые, по оперативным данным, намеревались устроить антисоветскую демонстрацию.

Как связаны все эти события? Никак, конечно. И все-таки…

Освободили по шифровке

16 мая – 30 июня 1965 года Евгений Евтушенко находился в Италии по приглашению местной компартии. И вот какая чудесная история с ним случилась:

«Одна бесстрашная журналистка показала мне запись чудовищного по ханжеству процесса, когда молодого поэта отправили в деревенскую ссылку за тунеядство. Мне очень понравились его стихи.

Это был совсем не похожий ни на одного из нашего поколения голос. Его стихи были милостиво одобрены императрицей русской поэзии – Анной Ахматовой. За него заступались Шостакович, Чуковский, Маршак, но пока ничто не помогало. Я решил помочь Любимцу Ахматовой совсем по-иному – из Италии. Во время моей итальянской поездки <…> меня спросили о нем всего пару раз. Однако я написал письмо в ЦК, красочно расписывая то, как буквально чуть ли не вся итальянская интеллигенция страдает и мучается из‐за того, что такой талантливый поэт пребывает где-то в северном колхозе, ворочая вилами коровий навоз. Я попросил нашего посла в Италии – Козырева, друга скульптора Манцу и художника Ренато Гуттузо, почитателя моих стихов, отправить мое письмо как шифрованную телеграмму из Рима. Я знал, что в Москве шифровкам придают особое значение. Козырев прекрасно понял, что мое письмо – липа, но благородная. Он отправил мою телеграмму шифром да еще присовокупил мнение руководства итальянской компартии о том, что освобождение молодого поэта выбьет крупный идеологический козырь из рук врагов социализма.

В результате всей этой хитроумной операции якобы исправившийся Любимец Ахматовой возвратился из ссылки».

Это из автобиографического романа «Не умирай раньше смерти».

Романа, конечно, но все-таки.

Интересно, рассказывал ли он эту чудесную историю Бродскому в сентябре того же года, когда они – продолжим цитирование романа – «встретились в грузинском ресторане „Арагви“. Любимец Ахматовой одет был слишком легко и поеживался от холода. Я инстинктивно снял пиджак и предложил ему. Он вдруг залился краской. „Я не нуждаюсь в пиджаках с чужого плеча“».

Еще будут баррикады, а пока что эшафот

Осенью 1965 года Евгения Евтушенко призывают на трехмесячные военные сборы в Закавказский военный округ.

…Сослан. Да еще на Кавказ. Как Лермонтов! как Бестужев-Марлинский и Полежаев! – ну что может быть питательнее для славы опального поэта?

Тем более что служить его определяют тотчас же в окружную газету «Ленинское знамя» – и начинается жизнь развеселая: поэтические вечера, раздача автографов, поездка на Пушкинский перевал – туда, где Пушкин, знаете ли, встретил арбу с телом убитого Грибоедова, кутежи в домах самых знаменитых тбилисских поэтов и художников.

Да что говорить, если, как вспоминал впоследствии сам Евгений Александрович, «однажды в