знаком-восьмеркой. И последними два старших ученика-друида, с недоумением на лицах. Ну да, они прожили рядом со мной месяц, и я их не сожрал… А тут вот… Вампиром оказался.

Сам друид и младшие ученики выскакивать не стали, но их любопытные лица заняли весь дверной проем.

Последним, что я заметил на этой полянке, были круглые от удивления глаза двух девушек. Ну да… Они же не просто рядом со мной жили.

Я лихо пробежался по узким лесным тропам, оставив преследователей далеко позади, и уже через полчаса, в сумерках, вышел на Кольцевую дорогу. Оглядел себя и остался вполне доволен. Я опять на этой дороге, но теперь уже неплохо экипирован. Хотя что значит неплохо? Просто приличная, положенная наемнику одежда. Из оружия меч и кинжал на поясе, плюс несколько метательных ножей в кармашках на куртке. Все со вставками из серебра. Еще есть несколько трофейных разношерстных ножей в сумке.

Да, еще я вертикально нашил на тулью шляпы кусочек белой ленточки, что означает, что я начинающий охотник на нежить. Вообще-то полагается втыкать белое перо, но мне такая идея не понравилась. А охотник на нежить — уважаемый человек, и кроме редких скидок в трактирах, это могло уберечь от некоторых приключений, вроде драк и излишнего внимания стражи.

Но вот… От внимания инквизиции никакая лента меня не спасла. Я окончательно решил для себя, что надолго останавливаться где-либо мне опасно. У инквизиции есть какие-то заклинания, которые ищут вампиров. Но очень инерционные, в том смысле, что для поиска этим типам надо несколько недель моего нахождения примерно в одном месте.

А значит… Вот Кольцевая дорога, протяженностью почти девятьсот пятьдесят километров. Почему бы мне не сделать по ней кружок? А потом второй, и так далее. Явным плюсом является еще и то, что сама эта дорога подпитывает меня энергией. Такой зарядки не хватит уже пившему кровь вампиру, но мне будет достаточно. В обрез, но все-таки достаточно. Вечный голод, к которому я просто должен привыкнуть.

И я уже точно знаю, что дорога фонит жизненной энергией не только строго на ней, но и на пятьдесят метров в обе стороны. Так что можно останавливаться на привалы в кустах и рощах. А вот ночевать лучше заходить в городки, благо их неподалёку от дороги встречается немало. И спокойнее так, и хоть не одичаю.

Еще куплю у лепрекона концентрат ленди, который уже давно израсходовал при лечении повреждений в схватках с нежитью, и будет запас на случай ранений или необходимости сойти с дороги на длительный срок. Самый сильный и приятный для меня источник энергии — девушки. Но… Но с этим надо себя ограничивать. И инквизиторов наводить на след не стоит, да и вообще… Слишком много — это однозначно плохо.

Глава 20

Я двинулся на юг, решив сделать кружок против часовой стрелки. Сейчас я на северо-западе Кольцевой дороги, и если буду идти со средней скоростью километров по тридцать в день, это с учетом ночевок в поселениях и охоты на нежить, если такие заказы попадутся, то через месяц вернусь сюда же. К лесу около Салацкого княжества… Где Селена уже успеет выйти замуж… Мда… Зачем вообще стал вспоминать?

Шел я всю ночь и половину следующего дня, и уже после обеда постучал в ствол дерева, между корней которого был оборудован дом лепрекона Шустрого.

Ко мне никто не вышел, и я решил, что парень где-то шляется. А ведь он мне нужен! Я сел на толстенный корень дуба, прислонился к стволу, снял шляпу, бросил её на траву и прикрыл глаза. Переход быстрым шагом, продолжительностью в двадцать часов, способен утомить даже вампира. Хм… Человека, балансирующего на грани. Чуть больше сотни километров без единой остановки! И чего это меня так пробрало?

Я кинул взгляд на запад, где за деревьями должна быть близкая деревня и дал ответ на свой вопрос. Мне просто нужна жизненная энергия, вот и спешил, забывая даже есть. Я не чувствую обычный голод на фоне вампирьего. А поесть надо бы… Отощать будет плохой идеей. Крепкие мускулы — залог выживания в моей новой профессии. Так что куплю сейчас ленди, подзаряжусь, и схожу в трактир.

Попутно я потрогал здорово отросшие за два с половиной месяца волосы. Пока просто длинные, а скоро будут уже хоть в хвост завязывай. А со стрижками для простого народа в этом мире туго. Девушки что-то сами себе придумывают, дворяне имеют собственных парикмахеров, крестьяне экономят и стригут себя своими силами.

Потребности же простых горожан и воинов покрывают цирюльники. А у них из всего разнообразия мужских причесок есть только две разновидности — налысо и «под горшок».

Придется и с этим что-то придумать. Отращивать длинные патлы я не планирую. Это же мыть задолбаешься, а ходить грязным не хочется.

В отдалении раздался возмущенный вопль мужским голосом, который подхватило ржание коней. Я даже не пошевелился. И когда неизвестный крикун стал приближаться, тоже. Слышал я его отлично, и сразу определил, что там один человек. Тот и ломился через редкие кусты как слон, и время от времени взрывался грязной руганью.

Через несколько минут он выскочил на полянку на вершине холма, в центре которой и рос дуб. Ну и я отдыхал.

Я лениво приоткрыл глаз и оценил визитера. Судя по всему — идальго, мелкий и небогатый дворянин. Лет так за тридцать и с обнаженным мечом в руке.

Тот остановился, оценил, что я его вижу, но вставать даже не планирую, еще прикинул мой возраст, который скорее всего принял лет за восемнадцать, плюс-минус. Напоследок кинул взгляд на мою шляпу на траве. Потертую шляпу с белой лентой.

В общем, хамить сходу передумал. Но все равно раздраженно спросил:

— Эй! Парень! Ты бабу здесь не видел?

— Женщину? — удивился я, не собираясь применять такой пренебрежительный термин как «баба».

— Да! Вот такую! — не выпуская меча из правой руки, идальго показал ширину бедер размера так восьмидесятого, и добавил. — Голую.

Я сразу догадался, что за происшествие тут только что случилось, но от усмешки удержался, а только спросил:

— Сударь, а вы часто встречаете голых женщин в лесу?

— Ну мало ли… — замялся дворянин, убирая меч в ножны. — Может местная крестьянка купалась.

— Где? — уже позволил себе усмехнуться я.

— Может пруд где-то недалеко…

— Значит местные крестьянки, по вашему мнению, имеют привычку отходить в голом виде