Генерал Н.И. Крылов писал, что с приходом к командованию Г.В. Жукова «прекращалось тягостное положение, когда мы, отрезанные от остальных войск Южного фронта, оказались без нормальной связи с вышестоящим штабом и просто не знали, куда обращаться с самыми срочными нуждами. А уж с Севастополем, с командованием Черноморского флота связь могла быть быстрой и надежной»[176].

С образованием Одесского оборонительного района Народный комиссар ВМФ приказал Военному совету ЧФ для обороны базы и поддержки сухопутных войск по обстановке использовать корабли и авиацию основного ядра ЧФ.

После того как командарм был «повержен», Г.В. Жуков стал уважительно относиться к Г.П. Софронову, как к старшему по званию и годам: «В столовой Военного совета, где Софронов не садился больше во главе стола, не занимал этого места и Жуков. Оно обычно пустовало, а они сидели напротив друг друга». Софронов запишет, что Жуков стал «нарочито подчеркивать мое преимущество перед собой, доходя временами до самоуничижения… Члены же Военного совета его поддерживают, и только один моряк Азаров протестует»[177].

19 августа сложилась напряженная обстановка на фронте у Куяльницкого лимана, где несколько румынских танков прорвались в тыл обороны 54-го стрелкового полка. Тогда положение спасли пушки 134-го гаубичного полка.

Командир взвода младший лейтенант А. Рак, выкатив одну пушку на танкоопасное направление, прямой наводкой стал бить по прорвавшимся танкам.

К вечеру 19 августа вновь ухудшилась обстановка в Южном секторе. В первом боевом донесении штаба OOP говорилось: «Войска оборонительного района 18 и 19 августа вели особо напряженные бои со значительными силами противника, нанесшего главный удар в направлении Кагарлыка и Карсталя. Введя в бой свежие части, противник к исходу 19 августа прорвал фронт на участке Кагарлык– Беляевка. Наши части, понеся значительные потери (свыше двух тысяч человек только ранеными) в личном составе и материальной части, с боем задерживают противника». В ротах 287-го стрелкового полка 25-й Чапаевской стрелковой дивизии осталось по 25–30 бойцов.

Румынские войска взяли Беляевку, захватили и немедленно отключили Беляевскую водонасосную станцию на Днестре, лишив тем самым 350-тысячное население Одессы основного источника снабжения пресной водой. И все это в разгар жаркого лета… Захват этого населенного пункта создал также большую угрозу флангам Южного и Западного секторов обороны.

В 20-х числах августа стали сказываться последствия захвата противником станции водоснабжения Одессы. В приказе Г.В. Жукова № 2 по OOP указывалось, что солдаты, за недостатком пресной воды, должны использовать для приготовления пищи, питья и технических целей морскую воду. Для поварских нужд воду требовалось «приготавливать» таким способом – на 1 литр морской воды добавлять 5 граммов питьевой соды, кипятить 20 минут, после удалять осадок. «Для питья» – смешивать 50 на 50 морскую и пресную воду, отстаивать до 5 дней и добавлять 2 таблетки патоцида (обеззараживателя) на литр смешанной воды[178].

Опасно для обороны Одессы складывалась ситуация в Южном секторе на участке 25-й стрелковой дивизии. Сказалась, среди прочего, несогласованность командования и огромные потери.

Так, в 287-м полку дивизии осталось по 25–30 бойцов в роте, за сутки в госпитали поступило до 2 тыс. раненых бойцов 25-й стрелковой дивизии.

На помощь частям 25-й стрелковой дивизии под Беляевку, в прорыв, был спешно кинут последний резерв – 1-я кавдивизия Петрова (3, 5, 7-й кавполки), которые до этого неделю перебывали в лагерях в Лузановке. Вечером 20-го советские кавалеристы приняли на себя основной удар, захватив 70 румынских пленных.

Но противник прорвал фронт на участке Кагарлык, продолжал наступление на хутор Карсталь. Возникла угроза окружения отдельных подразделений. Командующий OOP Г.В. Жуков отдал приказ об отступлении, даже не поставив в известность своего заместителя по сухопутной обороне командующего Приморской армией Г.В. Софронова. Для 95-й стрелковой дивизии это означало оставление позиций, которые она защитила в упорных, кровавых боях последних десяти дней. Комдив 95-й генерал Воробьев вместе с Г.П. Софроновым пытался возражать против этого отхода. Но Г.П. Жуков не прислушался к их мнению.

В итоге 95-я стрелковая дивизия, не сумев оторваться от противника, отошла на новый рубеж: Палиево – Выгода– Петровский – северо-восточнее Карсталь. Основную группировку дивизии было приказано держать севернее и южнее железной дороги, удерживая район Выгода[179].

Командир 25-й стрелковой дивизией А.Ф. Захарченко пытался доказать, что отступление нецелесообразно, что созданная на старых рубежах система обороны позволит удержать противника. В ответ Г.В. Жуков пригрозил полковнику трибуналом. Тому не оставалось ничего другого, как выполнять приказ… Не подготовив новых рубежей, комдив 25-й приказал своим частям отходить, но они никак не могли оторваться от противника[180].

Из-за хаоса во время ночного отхода пехотные части перемешались с кавалерийскими, управление войсками было потеряно, а части дивизии не смогли занять для обороны указанные рубежи и откатились к Одессе. Дивизия отошла несколько дальше – восточнее указанной ей линии обороны на линию Красный Переселенец – южная окраина Фрейденталя – Ильичевка – Юзефсталь. Генерал Г.П. Софронов в своем дневнике запишет: «По вопросам организации получается неразбериха»[181].

После неудачи под Кагарлыком полковник A.C. Захарченко был освобожден от должности командира 25-й стрелковой дивизии и переведен на штабную работу в Восточном секторе. Г.П. Софронов был недоволен отставкой A.C. Захарченко, считая эту отставку покушением на свои права как командарма. Он запишет в дневнике: «Все командиры дивизий – мои выдвиженцы», читай – «креатура командарма». Командиром 25-й стрелковой дивизии и начальником Южного сектора был назначен генерал-майор И.Е. Петров (с 22 августа приступил к своим обязанностям), до того командовавший 1-й кавдивизией. Кавдивизию временно возглавил ее начальник штаба полковник П.Л. Рябченко. Но она полностью не вышла из подчинения генерала Петрова: для восстановления положения в Южном секторе под его командованием объединялись обе эти дивизии с добавлением одного стрелкового полка из 95-й стрелковой дивизии. На И.Е. Петрова была возложена ответственность за весь левый фланг обороны[182].