– Капитан Кидонда из Отдела серьезных преступлений. Меня вызвали из цирка. Смею вас уверить, я не люблю, когда мне портят вечер.

– Вполне разделяю ваши чувства. Мой вечер тоже безнадежно испорчен.

Мы остановились перед фасадом банка и уставились на огромную пробоину. Вряд ли ее могли проделать вдова или сирота.

– Впечатляет, – заключил Боливар. – В этом месте стоял счетчик банкнот.

Золотогалунник кивнул:

– По показаниям свидетелей, его выдернули летающим краном. Один рывок и он в небесах. На поиски брошены все дежурные силы полиции.

– А что творится в банке? – спросил Боливар.

– Все устройства охранной сигнализации молчат. Кроме тех, что на счетчике денег. Пискнул капитанов телефон, и Кидонда рыкнул:

– Ну?

Выслушал ответ, кивнул:

– Хорошо, действуйте. Подключите экспертов. Он повесил телефон на пояс и повернулся к нам.

– Найден счетчик денег. Выпотрошенный и брошенный. Вам известно, сколько в нем было наличных?

– В банке есть сведения. Пойдемте посмотрим. Боливар наклонился и заглянул в сияющий глаз сетчаткоскопа. Тот дважды пискнул. Мой сын прижал ладонь к металлической пластине на косяке парадной двери, та погудела и дала замку сигнал открыться. Мы вошли.

Внутри едва тлели лампы дежурного освещения. Медленно вращались на своих осях телекамеры. С улицы в огромную пробоину вливался свет фонарей. На полу везде лежала щебенка.

Датчики заметили наше присутствие, и заиграла нежная музыка – серьезная финансовая классика с арпеджио выгоды. В подвале с мощными стенами и контрфорсами Боливар склонился над пультом.

– Слава Богу, хоть хранилище цело. Здесь надежные запоры. Снаружи нельзя изменить код часового замка. Он сработает только утром, когда явится персонал.

Неужели хранилище только и ждало этих слов? Едва они прозвучали, на потолке вспыхнули лампы и посреди двери ожил огромный штурвал.

– Доброе утро, дорогие клиенты, сказало хранилище.

Штурвал щелкнул и замер, толстые стальные штыри вышли из гнезд.

– Кажется, вы сказали, что он не откроется до утра?

Увиденное не обрадовало капитана Кидонду. Боливар не успел ответить. Массивные врата распахнулись настежь, и мы увидели хранилище. Повсюду валялись пустые депозитные сейфы. И тут же оглушительно заревели сирены, а в глазах зарябило от вспышек ламп охранной сигнализации. Капитан закричал в телефон, потом замахал руками на хлынувшую в ворота толпу полицейских.

– Отправьте взвод к задней стене! – Он повернулся к Боливару. – В банке есть черный ход?

Боливар кивнул.

– Маленькая дверь для персонала, а также ворота для бронированных фургонов. – Ясно. Я хочу окружить здание, да так, чтобы комар не вылетел. Возможно, преступники еще в банке. Шевелитесь!

Толпа зашевелилась. Он вызвал тяжело вооруженный взвод.

– Стрелять во все, что движется.

– Надеюсь, это не относится к нам?

Капитан на шпильку не отреагировал.

– Ведите нас к черному ходу, – приказал он. Боливар подчинился.

Я брел в арьергарде. Очень хотелось выяснить, что происходит, но я не хотел привлекать к себе излишнего внимания. Боливар отпирал замки. Через кабинеты и кладовые мы добрались до последней двери.

– За нею гараж, – сказал Боливар.

– Отоприте – и сразу в сторону.

Капитан махнул рукой, и штурмовое подразделение двинулось вперед.

– Когда я ее распахну, врывайтесь. Зря не рискуйте. Стреляйте первыми.

Мрачные фараоны кивками выразили согласие и взяли оружие на изготовку.

Дверь распахнулась, и взвод ринулся в атаку. Штурмовики стреляли на бегу в темноту. Боливар шагнул в дверной проем и включил свет. Клубился пороховой дым. Пусто.

– Откройте наружные ворота! – приказал капитан.

Боливар поднял рубильник. Загудели моторы, застрекотали шестеренки, и тяжелые бронированные ворота утонули в земле. Мы напряженно ждали, пальцы штурмовиков застыли на спусковых крючках. И наконец впереди показались люди. Это тоже были полицейские. И тоже стояли шеренгой. И тоже целились.

– Не стрелять! – крикнул Боливар этим парням не промах. – Мы свои!

Пальцы дрогнули и расслабились. Защелкали предохранители.

– Можете объяснить, как это случилось? – Капитан Кидонда повернулся к Боливару.

– Конечно, не могу. Я тоже был в цирке.

– Но вы хоть поняли, что произошло?

– Я понял ровно столько же, сколько и вы. Счетчик денег извлечен через пробоину в стене. И каким-то образом неизвестный, или неизвестные, проникли в подвал и вынесли все его содержимое.

– Каким образом?

– Почем я знаю?

– Должны знать, потому что это ваша работа. – Капитан выходил из себя. – Мне начинает казаться, что здесь не обошлось без “крота”. Тот, кто планировал кражу, прекрасно знал, как открывается дверь в хранилище. А затем он отправился в цирк, чтобы обеспечить себе алиби.

– Я не нуждаюсь в алиби! – вспылил Боливар. – Я не совершал кражи, не имею к ней никакого отношения! Доходит это до ваших куриных мозгов через толстую черепную кость?

– Что? – взревел капитан. – Оскорблять офицера полиции при исполнении служебных обязанностей? Это преступление! Арестовать его!

Подскочили плоскостопые крепыши и схватили моего сына.

– Вы не смеете! – вскричал я, замахиваясь компьютером.

На моем пути встал капитан.

– Не только смею, но и вас упеку вместе с ним в каталажку, если услышу еще хоть слово!

– Папа, успокойся. Это недоразумение, досадная ошибка.

– Ваша ошибка! – мрачно изрек олух-полицейский. – Новый менеджер с чужой планеты, разве это не подозрительно? – Он несколько секунд помолчал, держа телефон возле уха. – Отлично. Комиссар со мной согласен. Приказал доставить вас к нему. – Он ткнул в мою сторону жирным пальцем. – А вы убирайтесь, не то и вам обеспечены очень большие неприятности.

Запах из его рта говорил о многолетних отложениях еды в дуплах, в голосе сквозили ненависть и презрение. Я оглянулся на Боливара. Тот подмигнул. Я понял: не надо вмешиваться и устраивать истерику. Следует убраться отсюда и искать более деликатное решение назревшей проблемы.

Я стушевался.

– О, дорогой сэр! Вы должны простить меня. Я позволил всем этим ужасным обстоятельствам затуманить мой рассудок. И вы, конечно же, правы. Вы – слуга закона, и ваш долг – служить закону. Позвольте же мне заползти в мой жалкий отель и глубоко раскаяться в своей ошибке.

Я поклонился ему в ноги и, не разгибаясь, шаркая, попятился. Золотогалунник хотел что-то сказать, но тут Боливар оттолкнул полицейского и хорошенько врезал второму. В суматохе никто не заметил моего ухода. Я пролез под барьерной лентой и помахал зеваке, который случайно оказался водителем медленно кружившего около банка такси.

– Тормози, – сказал я. – Включай счетчик и стой здесь. Надо кое-кого подождать.

Он с радостью подчинился и с восторгом лицезрел прибытие визжащего сиреной автофургона, задом подъехавшего к парадной двери банка. Люди разместились в кузове, дверь закрылась, и фургон тронулся.

– Поезжай за