Настя хотела было уже взять следующий «Таймс», когда взгляд ее упал на крошечную заметку в углу листа. Она бы и не обратила внимания, если бы не мелькнувшее в ней имя – Анни Миллвуд, которое имелось в записке Холмса.

Девушка быстро пробежала взглядом несколько строк: «Вчера, 5 апреля, также состоялось коронерское освидетельствование Анни Миллвуд, вдовы солдата Ричарда Миллвуда. Коронер пришел к выводу, что женщина скончалась по естественным причинам, разрыва легочной артерии от изъязвления. Напомним, что 25 февраля 1888 года Анни Миллвуд была доставлена в больницу с многочисленными колотыми ранами на ногах и нижней части туловища. Анни показала, что возле ее дома по улице Уайтс-роу в Спитлфилдзе на нее напал незнакомый мужчина. Вынув из кармана нож, нанес ей несколько ударов и скрылся. Соседи отвезли Анни в больницу, откуда она была выписана через месяц, как полностью излечившаяся, и направлена в Саут-Грувский работный дом на Майл-Энд-роуд. Спустя десять дней женщина внезапно скончалась. Нападавший так и не был найден. Полиция предполагает, что это дело рук одного из участников многочисленных банд, таких как Еноты, Слепые Нищие, Титаники, Бессарабцы. К сожалению, бедные районы Лондона наводнены десятками преступных групп».

Настя задумалась, перебирая газеты. Выходило, Холмс связывал все эти нападения воедино. И действительно, некоторые детали говорили о схожести почерка преступников. Данилка тоже упоминал про Эмму Смит и Марту Тейбрам, говорил, возможно, они были первыми жертвами Потрошителя. Полиция почему-то не сразу связала эти два убийства с последовавшей осенней серией. Ладно, гибель Эммы Смит от цепи преступлений, приписанной Потрошителю, отделяли несколько месяцев. Но что помешало причислить к серии убийство Марты Тейбрам – Насте было совсем уж непонятно. Друг, как видно, не предпринимал расследования по этому поводу – с действием наркотика исчезла и личность Холмса, а значит, память об этих событиях.

Эмма Смит не успела рассказать о нападении товаркам, которые привели ее в больницу: женщина слишком страдала от боли. А потом сразу потеряла сознание и уже не приходила в себя. Марту Тейбрам нашли уже мертвой.

История этой смерти была еще более загадочной. Начать с того, что здесь, казалось бы, сразу наметился подозреваемый.

Тело сорокапятилетней Марты Тейбрам было найдено 7 августа в проулке Джордж-Ярд. Ей нанесли тридцать девять колотых ран – в основном в область груди, живота и интимных частей. Полиции довольно быстро удалось опознать убитую, которая, конечно, оказалась уличной проституткой.

Все складывалось так, что, казалось, вскоре будет найден убийца. Опрос свидетелей дал отличные результаты: нашлись как минимум два человека, которые дали перспективные показания. Первым был констебль Баррет, дежуривший на Джордж-Ярд-Билдингс. Он сообщил, что около двух часов ночи видел неподалеку от места убийства молодого гвардейца с темными волосами и усиками. Констебль спросил его, что он здесь делает, солдат ответил: «Жду дружка, он с девкой пошел».

На газетное объявление о поиске свидетелей откликнулась некая Мэри Энн Коннолли, проститутка. Рассказала, что Марта Тейбрам была ее подружкой и в ночь убийства они познакомились в трактире «Белый лебедь» с двумя гвардейцами. Там они полночи пили пиво и ром, а потом мужчины потребовали расплаты за веселье. Обе парочки вышли на улицу и отправились по разным закоулкам. Марта с ее кавалером ушли в сторону Джордж-Ярд. Больше Мэри Энн товарку не видела. При этом Коннолли описывала солдата точно так же, как и констебль Баррет.

Полиция провела опознание в двух гвардейских частях, расквартированных неподалеку от Уайтчепел. Но ничего не вышло: свидетели путались, сбивались, нервничали, так и не смогли с уверенностью никого указать.

В итоге, как поняла Настя, следствие постепенно увяло. Полиция не стала разрабатывать правдоподобную, на первый взгляд, версию, несмотря на заключение врачей, что удары Марте, вполне возможно, были нанесены штыком.

В Уайтчепеле, рассаднике проституции, преступности и туберкулеза, нападения на людей были частым явлением. Но вот, как ни странно, убийств происходило не так уж много. Поэтому Настя не понимала, как случилось, что полиция не вцепилась в два случая вопиющей жестокости. Объяснение было одно – обе жертвы были всего-навсего дешевыми уличными девками. Интерес публики к их смерти вызвал, скорее, кровавый способ убийства, а не личности убитых. Поэтому газеты вскоре переключились на другие события, а раз общественность не дала реакции, и полиция успокоилась. Все как всегда и везде.

И сейчас, не будь уайтчеплские убийства серийными, вряд ли кто стал бы долго возиться. В принципе, думала Настя, в их реальности так и произошло: Потрошитель исчез, новых убийств не происходило – постепенно успокоились и обыватели, и пресса, и полиция. Маньяка так и не нашли.

Значит, Холмс подозревал, что Анни Миллвуд тоже была жертвой Потрошителя? Оставалось лишь найти в газетах упоминание о некой Маргарет Хеймз. Насте показалось, что это имя уже где-то встречалось. Она поворошила прочитанные газеты и вскоре отыскала. Это была сорокалетняя проститутка, проходившая свидетельницей по делу об убийстве Эммы Смит. Сама она дважды подвергалась нападениям и оба раза получала ножевые ранения. Ей удивительно везло.

Первое нападение на Маргарет Хеймз было совершено восьмого декабря 1887 года. Она поступила в больницу с множественными ранениями груди и живота. На ее счастье, раны оказались неглубокими, однако женщина пролежала на лечении целый месяц. Второе нападение… – тут Настя изумленно присвистнула – произошло в ночь убийства Эммы Смит. На этот раз Маргарет отделалась небольшими порезами и сумела убежать.

В газетах не упоминалось ни подробностей этого дела, ни показаний Маргарет о том, кто на нее напал. Настя долго еще перебирала листы, почему-то ожидая встретить заметку о смерти Маргарет. Ведь в конце концов все жертвы так или иначе умирали, не правда ли? Но нет. То ли она плохо искала, то ли газеты проигнорировали это событие, то ли Маргарет до сих пор была жива. Насте очень хотелось надеяться на последнее.

Она отложила газеты и некоторое время задумчиво поглаживала Сэра Генри, который положил тяжелую голову ей на колени. Данилка, видимо, упустил из виду случаи с Маргарет и Анни. Они не получили такого резонанса, как остальные, – по той простой причине, что раны не были смертельными. Рассеянность друга тоже объяснима, он до сих пор мучился от ломки. Память Холмса пробуждалась всего три раза и ненадолго, да к тому же сыщик сам страдал частичной амнезией.

Получалось, остается надежда, что одна из предполагаемых жертв Потрошителя жива. А если найти ее и поговорить?.. Настя даже зажмурилась от перспектив, которые перед нею открывались.

Она решительно поднялась и направилась в свою комнату. Сэр Генри, цокая когтями, побрел за ней. Настя открыла шкаф, переоделась в уличное платье, накинула теплое пальто с меховым воротником, водрузила на голову ужасающе приличную шляпку, прихватила муфту. Сэр Генри вопросительно смотрел на сборы.

– И ты со мной, малыш. – Настя присела, обняла пса за шею. – С тобой мне никто не страшен, все такое чудище стороной обходить будут…