Йолташа послушали. Брат закричал на Олтера и подхватил старика. Барат злился, что должен уйти и оставить Йолташа одного. Но брат-пайгал знал — наследник важнее. А Йолташ знал, что Оли всех выведет, — не зря наследник пачкал мелом стены. От Кайхура мало толку — тоже в бой рвется, неугомонный.

Голова у Йолташа была на удивление ясной, и он четко понимал, что должен делать. Стрелы у невидимого стрелка то ли закончились, то ли порвалась тетива. Или сам стрелок напоролся на меч. Как бы то ни было, Йолташ сумеет придержать нападавших, пока остальные добегут до подвала и выберутся наружу. О том, что будет дальше, горец не думал. Главное — наследник должен уйти невредимым. Хватит уже того позора, когда Олтер потерялся и уснул один-одинешенек в подземном зале. Вперед посунулись сразу двое замотанных, но проход оказался слишком тесен: Йолташ приголубил факелом по голове одного, а второго ткнул мечом в живот. Те отпрянули назад.

Шум за спиной затих, и Йолташ совсем успокоился. Он отбил еще одну атаку и задумался о том, ходят ли замотанные под землей без огня, или просто заранее потушили его, устроив засаду. Не дело во время драки думать о чем ни попадя: со стороны нападающих прилетел гостинец, и горец взмахнул мечом, но это не помогло. Небольшая, прочная сеть с широкой ячеей и грузиками по краям оплела руку с мечом и накрыла голову. Первого нападавшего Йолташ встретил ударом ноги, потом попытался отмахнуться факелом, но его сбили наземь и прижали к камню. Под нос сунули мерзкую пахучую тряпку, и он чуть не задохнулся. Против воли вдохнул вонючей гадости и перед глазами поплыло, а из рук и ног словно вынули все кости. Пальцы разжались и меч звякнул о камни. Его стали бить ногами, но боли Йолташ не чувствовал. Как из-под воды он услышал наверху грозный сип и удары прекратились. Его подняли и понесли. Замотанные запалили махонькие лампадки, болтающиеся на груди.

«Нужен вам огонь, недоноски, нужен. Не можете без огня. Хвала Матери Предков, вы не видите в темноте», — улыбнулся Йолташ. Мысль была вялой и слабой, веки тяжелели и Йолташ прикрыл глаза. Голова закружилась, и горец начал проваливаться в беспамятство. Ему показалось, что впереди мелькнул рассеянный свет и что он вновь очутился в недавно оставленном зале-казарме.

Беспомощное тело горца замотанные тащили на плечах, как бревно. На повороте его саданули о каменный угол, и пленник встряхнулся. Йолташ таращился во тьму, изо всех сил стараясь не уснуть — ни рук, ни ног он по-прежнему не чувствовал. Веки вновь стали наливаться предательской тяжестью, когда Йолташ услышал слабое журчание и присмотрелся. Догадка подтвердилась: они вышли в знакомый широкий коридор с ручейком в желобе посередине. Тропа добрых! Веки слиплись и сил их поднять у Йолташа не нашлось.

Олтер

Школьные друзья ходили вокруг на цыпочках, бросая озабоченные взгляды. Только их заботливых лиц не хватало! Мало того, что вчера мы весь вечер просидели, словно на похоронах! Хорошо, Либурх прислал Тумму. Хоть кто-то занимался делом: лекарь поколдовал над плечом дядьки и заявил, что вскорости все пройдет. Стрела продырявила безрукавку, раздвинула кольчужные кольца и застряла в гверхском валяном поддоспешнике. Дело ограничилось здоровенным синяком. Темнокожий гигант понюхал короткую стрелку, пожал плечами и убрал к себе. Я покосился на свой заплечный мешок — там покоилось еще две стрелы. Окинув быстрым взглядом хмурые лица, я промолчал про стрелы. Мало нам тревожных новостей?

А добрые новости отсутствовали — Йолташ не вернулся, а Барат ожидаемо рвался под землю, искать брата. Остах с учеником даже спорить не стал — лишь показал кулак, и мой друг-охранник забился в угол, незрячим взглядом смотря перед собой. Так я и уснул, сидя за столом, не почуяв даже, как меня перенесли в кровать.

А с утра все началось как обычно — тренировка, построение, бег и прыжки под крики Хака Стурра. Все, как обычно. Только Йолташа нет. Юркхи пару раз пытался пошутить, что я перетаскал вчера птичьего дерьма — и оттого такой потерянный. Но шутку не поддержали, и она увяла. Кстати, с мешками управился Тумма: он по просьбе Либурха ночью оттащил-таки «голубиную» ношу в подвал. Тогда библиотекарь и поведал темнокожему другу про пропавшего горца.

Обед прошел в тягостном молчании. Приятели не понимали причины грусти, а уныние оказалось заразным. Даже Булгуня без всякой охоты ковырял ложкой в тарелке. Мы направились обратно в школу на занятия Либурха.

«Как там старик? — подумал я. — И на обед в Трапезную не явился. Ему ведь вчера тоже здорово досталось — не молодой уже, чтобы носиться по тоннелям от погони. Сходили, называется, в подземелье на лекцию!»

Перед входом образовалась небольшая толкучка. Бареан, идущий впереди, вдруг встал столбом, и я недовольно глянул на него. Друг весь побелел, сжал кулаки и уставился на старого учителя. В глазах плескался ужас. Что такое? Я перевел взгляд на Либурха. Тот сидел за столиком, бездумно уставившись на дальнюю стену. Темные круги под красными глазами, мятое лицо в резких глубоких морщинах. В руках старик вертел вчерашний подарок — простенький амулет из проволоки.

— Что случилось, друг? — я силком вытащил Борю в коридор, не обращая внимания на возмущенный гул одноклассников, которым мы мешали пройти.

— Я же говорил! Говорил! — Бареан схватил меня за грудки и встряхивал при каждом слове. — Ему нельзя верить! Говорил!

— Кому? Либурху? — спросил я, высвобождаясь из хватки приятеля.

— Он слуга Безносого, — упавшим голосом поведал Бареан. Вид у островного царевича был немного безумным.

— С чего ты взял? — попытался отшутиться я, не совсем понимая, о чем речь. А после вспомнил своего преследователя, обезображенное лицо с отрезанным носом и вчерашних нападавших, укутанных в тряпье. — Безносый? Ты сказал Безносый? Кто он такой? И что за слуга Безносого? — теперь пришла моя очередь трясти Бареана.

— У него в руках амулет! Амулет слуги Безносого! — выдавил Боря, махнув рукой в сторону дверного проема.

— Ф-фух, — я отпустил друга. — Амулет. Это я дал ему амулет, дружище! А побрякушку я снял с твоего убийцы, который гнался за мной в подземелье, — медленно сказал я другу, глядя в лицо. Постепенно смысл слов дошел до Бареана и ужас покинул его.

— Стой здесь.

Подбежав к Либурху, я наспех сообщил, что нам с Бареаном нужно отойти. Либурх поднял брови и медленно кивнул. По-моему, он не понял, что я ему сказал. Стараясь не встречаться глазами с любопытными взглядами учеников, я вышел из класса. В голове послышался голос Сплетника: «Рядом с козопасом свой человечек есть»… Наверняка, этот человечек только что пялился на меня. Ничего, будет время — раздадим всем сестрам по серьгам.

— Идем, — я потащил Бареана за собой. Когда здание школы осталось позади, я пояснил. — Беда у нас. Йолташ пропал под землей… Слуги Безносого напали.

Бареан вновь застыл, и я слегка подтолкнул друга вперед.

— Идем, идем. Помощь твоя нужна. Расскажешь, кто такой Безносый и что у него за слуги такие.

Йолташ