в его студии в прошлое воскресенье. Он объяснил, что его пригласил друг музыкант, который играл на вечере.

– С чего Тристану посещать такое мероприятие? – Иви поджала губы. – Я туда не пошла, с какой радости ему ходить?

Меня удивила ее очевидная обеспокоенность, и я засунула руки в карманы куртки.

– Чтобы поговорить с Эшли. Если верить его словам.

Проведя носком черной кожаной кроссовки по гравию, Иви нарисовала круг.

– Не вижу в этом смысла. Он давно двинулся дальше, по крайней мере, насколько я знаю.

Я поджала губы. Неужели Иви и Тристан встречались после того, как он расстался с Эшли? Реакция девушки указывала на такую возможность.

– Хочешь сказать, ты не знала, что он присутствовал на благотворительном вечере?

– Понятия не имела. – Иви перекинула конский хвост обратно через плечо. – На самом деле мы виделись после, – добавила она, опуская взгляд, чтобы я не смогла увидеть ее глаза.

– Ты видела его позже в тот вечер? И сообщила об этом полиции?

– Нет, потому что не думала, что это имеет отношение к делу. – Иви пнула кусочек гравия. – Тристан не говорил, что был в Эйркрофте до того, как встретился со мной. Я просто решила, что он выступал, и именно поэтому мы встретились так поздно.

– Значит, он соврал.

Иви вскинула голову.

– Нет, он не врал. Просто не сказал мне. Он не считает себя обязанным держать меня в курсе всех своих передвижений. Что справедливо, поскольку я не рассказываю ему все о себе.

Я вспомнила, как Тристан флиртовал с Лорен. «А парень не промах», – подумала я, но решила, что это не мое дело. А вот подробности о том, что делал Тристан в вечер убийства…

– Как он выглядел, когда вы встретились?

– Имеете в виду, была ли на нем кровь? – Иви встретила мой пристальный взгляд, демонстративно вскинув подбородок. – Нет, не было. И он не выглядел взволнованным, не нервничал. Если он и убил кого-то в тот вечер, то уж точно не подал виду.

– Во что он был одет? – продолжала расспрашивать я, припоминая описание молодого человека в черной одежде.

– Как обычно, черная футболка и джинсы. – Иви скрестила руки на груди. – А теперь послушайте, я знаю, вы пытаетесь помочь Кэму обелить себя, и это прекрасно. Но оставьте Тристана в покое. Он не убийца. Да, возможно, он своенравен и иногда злится, но вам не кажется, что это вполне нормально, особенно для творческого человека?

Я подумала о дочери.

– Вероятно, ты права. Но вот Рена Аллен заявила, что он мог применять к Эшли силу.

Иви скривилась при упоминании имени Рены.

– Ну и семейка. Я уже говорила, их стоит тщательно проверить. Не стоит забывать, что у них был мотив убить Эшли. Наследство, помните?

Я не стала озвучивать утверждение Рены о том, что Эшли планировала поделиться деньгами с семьей. Наверняка Иви в это не поверила бы.

– Ты больше доверяешь словам Тристана Блэра, чем словам семьи Эшли?

– На сто процентов. – Иви расправила плечи. – Знаете, Аллены ненавидели Тристана. Неудивительно, что они попытались свалить вину на него. Типичная для них тактика – облить грязью имя противника. Я убеждена, что Тристан невиновен, и не хочу, чтобы его обвиняли в том, чего он не совершал.

«Насколько тебе известно», – подумала я, рассматривая решительно настроенную Иви.

– Тогда, возможно, тебе следует рассказать полиции о вашем свидании, которое состоялось после вечеринки. Сообщи им, что Тристан выглядел как обычно и на нем не было следов крови или чего-то похожего. Твои показания могут ему очень помочь.

Иви захлопала темными ресницами.

– Вы так считаете? Надо как следует подумать об этом. – Она взглянула на наручные часы. – О, ничего себе, я опаздываю. Простите, мне нужно бежать.

Она повернулась и, даже не попрощавшись, побежала обратно в ресторан, оставив меня ломать голову над несколькими вопросами.

Не о том, что она могла встречаться с Тристаном Блэром, это я могла понять. Вероятно, будучи подругой Эшли, она довольно часто общалась с ним. Возможно, она уже тогда испытывала к нему чувства, а потом, когда они с Эшли расстались, решила утешить его.

Нет, меня приводила в замешательство ее очевидная неприязнь к семье Алленов. Если она была одной из лучших подруг Эшли, с чего бы ей ненавидеть ее семью?

«На то есть лишь две причины», – размышляла я, садясь в машину, чтобы отправиться домой. Возможно, Эшли тоже презирала их, что подтверждало версию о разладе в семье, которая могла привести к убийству. Может, мнение Иви совпало с мнением Эшли и она просто поддерживала подругу.

«А не исключено, – отъезжая от ресторана, возразила я сама себе, – что несмотря на ее уверения, Иви невзлюбила семью Эшли, потому что стала ненавидеть и саму Эшли».

Глава 34

В пятницу я решила сделать перерыв в составлении каталога и подняться на чердак, чтобы продолжить инвентаризацию всей коллекции. Каталогизация требовала внимательности, и после нелегкой недели, которая у меня выдалась, я не могла как следует сосредоточиться, чтобы все сделать как надо.

До того как идти наверх, я переговорила с Лорен, которая сообщила, что они с Кэмом собираются все утро гулять по садам и составлять список того, что необходимо утеплить к зиме, для чего планировали нанять ландшафтную компанию. Заглянув на кухню выпить чашечку кофе, я увидела, что Дия с Матео готовят фургон для поездки на местный фермерский рынок.

– Раз Кэм и Лорен ходят по территории, мы не включаем сигнализацию, – сообщила Дия. – Но не волнуйтесь, главные ворота будут заперты. Если кто-нибудь попытается проникнуть на территорию поместья, установленная по периметру сигнализация автоматически вызовет полицию.

– Спасибо, так мне спокойнее, – поблагодарила я, кладя сотовый на стойку, чтобы налить немного сливок в кофе.

– В любом случае мы скоро вернемся. Рынок недалеко, – подал голос Матео, надевая темный шерстяной пиджак.

– Уверена, ничего не случится, – и я пожелала Дии и Матео удачных покупок.

К середине утра я успела ознакомиться с некоторыми частями коллекции, включая работы Джозефины Белл, Марджери Аллингем и Фиби Этвуд Тейлор, которая также использовала псевдоним Элис Тилтон, когда мне пришло в голову, что большинство представленных авторов – женщины. Я подозревала, что Кэм намеренно поступил таким образом. Возможно, он действительно хотел сделать упор на женщин-авторов детективов в исследовательской коллекции, которую надеялся создать для других исследователей. «Или не исключено, – подумала я, – что эти материалы было получить гораздо легче, чем первые произведения и прочие документы, имеющие отношение к знаменитым авторам мужчинам».

Независимо от истинных причин я была рада, что работы этих писательниц,