— Ничего. Простите. Не обращайте внимания. — По моим щекам текут слезы, сама не знаю почему.

— Ладно, можешь идти с нами, — коротко бросает Тофер.

— Рик!

Мы поворачиваемся на голос сверху и видим спускающуюся по лестнице Миранду, бледную и решительную. Лицо Рика вытягивается. Он понимает, что сейчас будет, и заранее качает головой.

— Не надо, Рик, — надломленным голосом восклицает она и берет его за руку, впиваясь пальцами в куртку. — Ужасно глупый план!

— Миранда, прости… — Рик старается говорить тихо, лишь для нее, хотя мы стоим рядом и все слышим. — Нельзя сидеть тут и ждать, пока нас убьют одного за другим. Тофер прав. Нужно привести полицию.

— Только не с ним!

Миранда шепчет, но акустика в фойе прекрасная. Раз слышу я, то слышит и Тофер.

— Прошу, прошу, заклинаю, не ходи с ним. Я боюсь, ты не вернешься!

— Мир…

— Давай вместе. Я надену лыжи…

— Ты не слишком опытная лыжница, — шепчет в ответ Рик. — Пожалуйста, дорогая, поверь мне. Я бы взял тебя, если бы смог, просто…

— Я не останусь тут без тебя!

— Погодите, а другое шале?

Мы оборачиваемся на голос. В дверном проеме гостиной стоит Карл, держит руки в карманах. Миранда, сбитая с толку, морщит лоб.

— Какое другое?

— Шеф-повар, Дэнни, вроде собирался идти пешком в какое-то шале? До всей этой неразберихи.

— Собирался, — киваю я. — Шале «От Монтанье». Оно принадлежит крупной сети, и в нем больше вероятности найти людей, чем в двух ближних шале. Путь солидный — добрых три или четыре мили вверх по долине. Потому Дэнни и оставил этот вариант напоследок.

— Слышали?! — торжествует Карл. — Три или четыре мили, ерунда! Вы их за одно утро одолеете.

— Нет, совсем не ерунда, — предостерегаю я. — Для начала идти придется не пешком, а на снегоступах. Это совсем не то же самое, что ходить на лыжах. Другой навык. А тут еще лавина, да и снег уже больше недели не убирали… Думаю, дорога займет не меньше трех часов. Наверное, больше, если нет опыта передвижения на снегоступах.

— По-моему, лучше в шале, чем в Сент-Антуан, — спокойно возражает Карл. — Сами подумайте. До деревни сколько, миль пятнадцать? Причем спуск невероятно крутой и весь усеян валунами. Потеряешь на нем лыжу — тебе конец.

— Я лыжу не потеряю, — огрызается Тофер. — Во-первых, я сноубордист, а не лыжник. Во-вторых, кататься умею! И вообще, доберемся мы до шале, а там никого — дальше-то что? Все сначала? В деревне, по крайней мере, точно есть люди, есть помощь! Нет, я свой выбор сделал и от него не отступлю.

Раздражение Тофера не действует на Карла, он лишь пожимает плечами.

— Может, и нет никакого выбора.

Все озадаченно молчат.

— Ты о чем? — наконец не выдерживает Рик.

— О том, что необязательно выбирать «или — или». Смотрите. Сильные лыжники — Рик, Тоф и Тайгер — попробуют добраться до деревни и поднять там тревогу. Мы же, остальные, двинем в шале. Кто преуспеет, тот отправит спасателей ко второй группе.

Вообще-то… вообще-то план неплохой. Тофер с Риком переглядываются, думают и приходят к тому же заключению. Тофер кивает, будто Карл спрашивал разрешения… Но он не спрашивал. Тофер давно утратил власть.

— Миранда? — Рик поворачивается к Миранде.

Она грустно пожимает плечами.

— Ну… наверное. Раз ты не берешь меня с собой… Лучше идти в шале, чем сидеть здесь.

— Лиз? — спрашивает Карл. — Что скажешь?

Лиз какое-то время просто моргает, словно удивляется, что к ней обратились. Молчит и не шевелится — испуганная зверюшка, застывшая в свете фар Карла.

Затем растягивает губы в едва заметной улыбке и робко, неуверенно кивает.

В первый раз за последние дни во мне вспыхивает надежда.

Возможно, все будет хорошо.

Возможно, все действительно будет хорошо.

Снуп ID: ANON101

Слушает: не в сети

Снупписчики: 1

Когда много дней подряд действуешь по обстоятельствам, приятно наконец иметь план. В номере я с трудом натягиваю линялый синий комбинезон, затем лыжные носки и рукавицы. Шлем и защитные очки в раздевалке — их я надену, когда мы будем готовы к выходу. Один взгляд за окно подсказывает, что солнечные очки не понадобятся. Середина дня, а на улице сумрачно. Солнце не пробивается сквозь тучи, ветер завывает, как будто какой-то зверь просится в дом.

В лыжном костюме мне впервые за пару дней становится жарко. После нарастающего холода в шале очень странно вновь чувствовать себя слишком тепло одетой. Я неуклюже опускаюсь на кровать, перевожу дыхание.

Теперь, когда все почти кончилось, я в силах оглянуться на кошмар последних дней. Как до такого дошло? Как?! Даже в самом страшном сне не могла я вообразить подобного ужаса.

Мысленно ставлю галочки возле имен, веду зловещую перекличку.

Ева — умерла.

Эллиот — умер.

Иниго — ушел, судьба неизвестна. Добрался ли он до Сент-Антуана? Или замерз до смерти в какой-нибудь лачуге на отшибе, в стороне от трассы?

Ани — умерла.

Нас осталось всего шестеро. Я, Рик, Миранда, Карл, Тайгер и Тофер.

Тофер. Почему-то все возвращается к нему. Миранда сказала правду — сколько бы остальные ни игнорировали данный факт, но у Тофера есть сильный мотив желать смерти Евы. Сильнее мотива нет ни у кого.

От этой мысли я должна испытывать боль. Тофер — который выбрал меня из безликой массы бойких тощих выпускников и принял на работу. Тофер — который защищал меня, поддерживал, уговаривал взять акции, повисшие на моей шее тяжким грузом. Тофер — из-за которого я здесь.

Возможно, дело в последнем пункте, только боли я не испытываю. Не испытываю совсем ничего.

Ведь именно из-за Тофера я оказалась втянута в то, чего не хотела и о чем не просила. Стала пешкой между Тофером и Евой. Они толкали меня, дергали, манипулировали мною в своей битве за контроль над «Снупом».

Я знаю расчеты Тофера, вручавшего мне акции. Он считал, что отдает два процента компании в руки подконтрольного ему человека. Я была страховкой на тот случай, если Ева с Риком объединятся против Тофера. Возможностью склонить чашу весов в его пользу.

Тофер полагал, что я буду послушной игрушкой. Мягкой. Податливой. Уступчивой. Полагал так на основании того, что видел: а видел он серую мышку, тихую и кроткую, в невзрачных одежонках, которая и не пикнет никогда.

В мире Тофера люди — твердые, отполированные раковины, их блестящая оболочка скрывает несостоятельность и тревогу. Однако Тофер ошибался. Он не понимал, что некоторые люди устроены иначе. Зато Ева… Думаю, Ева понимала. Вероятно, это ее и убило.