Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кто явился инициатором, догадывались и Балакин, и Смирнитский, и оба командира обдумывали и просчитывали возможные варианты дальнейших действий.
– Что будем делать, Иваныч? – первым спросил Балакин.
Смирнитский пристально посмотрел на друга, во взгляде которого лишь прочёл уже принятое и единственно возможное в сложившейся ситуации решение: собрать отряд и двинуться на розыск. И это решение он поддерживал полностью.
Смирнитский достал и развернул на столе оперативную карту Чеченской Республики.
– Организуем поиск двумя группами, – начал он, взяв карандаш, и обвел квадрат близ села Симсир и сам населенный пункт. – Одна направится в лес, в этот квадрат около села. Там наверняка возможно столкновение с противником, а значит, мы найдем и наших. Вторая – в Симсир, вот по этому адресу.
Смирнитский передал Балакину лист бумаги с написанным адресом.
– Что за адрес, Иваныч? – спросил Балакин.
– Человека, что ошибся с выбором стороны, которой стоит помогать.
Сложив лист пополам, Балакин убрал его во внутренний карман камуфляжной куртки.
– Я понял.
– Тогда собирай парней, Петрович! А того чёрта доставь живым, я давно планировал провести с ним контрольную встречу. Правда, не стоило откладывать в долгий ящик, а следовало провести днём ранее, когда вызывал к себе Хемуля…
«– Разрешите? – на пороге «кабинета» полковника Смирнитского появился капитан Алексей Хемлёв.
Полковник пригласил капитана.
Хемлёв сел напротив начальника.
– Вызывали? – спросил он.
Дочитав оперативную справку, Смирнитский отложил документ в сторону.
– Да. Алексей, по твоей информации, – было заметно, что полковник был напряжён и взволнован, – от оперативного источника, которую ты вчера оформил и доложил.
Хемлёв кивнул.
– В отношении Гагкаева?
– Она самая. Ты доверяешь источнику? – в лоб спросил Смирнитский.
Хемлёв, не ждавший подобного вопроса, замялся.
– Мы же его проверяли в этом году, Анатолий Иванович.
– Это я помню, – отмахнулся Смирнитский, – я у тебя как у оперативника спрашиваю: ты своему источнику, как человеку, доверяешь?
– Как и всем чеченцам, Анатолий Иванович.
– Понятно, Алексей, – заключил Смирнитский, – ладно, давай, иди, работай по плану.
– Есть, – и Хмелев направился к выходу.
– Алексей, – остановил Смирнитский в дверях Хемлёва, – пока не забыл. Устрой с источником контрольную встречу».
г. Москва, гостиница ФСБ России «Пекин»
Одноместный номер гостиницы ФСБ России «Пекин», в котором поселили Сергея Разумовского по его прибытии в Москву, представлял собой живое воплощение культуры и сервиса советской эпохи. Но если время Советского Союза безвозвратно ушло в прошлое, и жизнь, повинуясь закону поступательного развития, двигалась дальше, то номер так и остался в прошлом. Этакое воплощение мечты человечества о машине времени, реализованное в отдельно взятой гостинице.
Перешагнув порог, Разумовский, давно отвыкший от атмосферы минимализма в комфорте, которым поражал номер, от неудовольствия поморщился. Невзрачная комната удручала. Окна были занавешены плотными серо-зелеными шторами, отчего серость комнаты достигала немыслимого апогея. Сложенный незатейливой мозаикой и давно выцветший паркетный пол местами вспучился, а по краям около плинтусов виднелись расщелины, бросавшиеся в глаза, словно знак «Макдональдса» в темноте ночи.
– М-да, – протянул Разумовский, бросив небольшую дорожную сумку на одноместную старую кровать, что могла бы рассказать множество, хвативших не на один том, историй, – вот так и живём.
Сергей раздвинул шторы, впустив свет, который не был здесь частым гостем, в комнату. Теплые солнечные лучи моментально развеяли невзрачность помещения, принеся с собой чуточку позитива надвигающейся весны.
– Так намного лучше, – улыбнувшись, сказал Разумовский и принялся разбирать сумку.
Бритвенный станок, зубную щетку и пасту, он отнёс в ванную, мало того, что совмещённую с туалетом, так ещё и выполненную в стандартных темно-коричневых тонах. Снова весьма не оптимистично. Создавалось ощущение, что всё это сделано специально: мол, дорогой сотрудник, не обольщайся и не питай иллюзий, ты не в сказке, сухая действительность Службы отдает именно той мрачностью, которую передает номер.
«Ладно, хорошо, что вода не ржавая», – подумал Разумовский, ополоснув осунувшееся от бессонной ночи, которую он провел за рулем машины, и кажется, принявшее серый цвет под стать номеру, лицо. На секунду задержался на своём отражении в небольшом зеркале, висевшем над умывальником, и, вернувшись в комнату, продолжил разбирать сумку. Пару футболок и запасные джинсы, аккуратно сложив, убрал в шкаф. Множество пар носков и нижнего белья бросил в выдвижной ящик. Полученный в приемной руководителя 1 Службы ФСБ России жёлтый конверт с нанесённой литерой «Р», что, по всей видимости, означало «Разумовский», положил на прикроватную невзрачную, как и весь интерьер комнаты, тумбочку.
Материалы из конверта он прочтёт чуточку позже, а сейчас Разумовский хотел отдохнуть.
Расстелив постель, Сергей буквально сразу забылся крепким сном.
Часа через два, когда уже давно перевалило за три пополудни, Разумовского разбудил звонок мобильного телефона.
– Да, – сонно пробормотал Сергей в ответ.
– Не спишь. Вот и чудно, – быстро говорил бодрый голос на том конце провода. – Ты в каком номере остановился?
– Двадцать третьем.
И Разумовский положил трубку, повернувшись на противоположный бок, намереваясь ещё часа три-четыре подремать.
Однако больше поспать ему не удалось.
Только Разумовский начал погружаться в сладкое царство Морфея, как в дверь постучали, и в номер ввалился Игорь Кириллов с пакетами в руках.
– Какого хрена! – недовольно выругался Разумовский, поднимаясь с кровати и протирая сонные глаза.
– Ты здесь живёшь? – Кириллов не обратил внимания на ругань друга. – Какое убожество!
Он прошёл внутрь, поставив на журнальный столик белый пакет. Уловив ароматный запах горячей курицы-гриль, свежеиспечённого хлеба и овощей, желудок Разумовского издал предательское урчание.
– Вот, оденься, – продолжил Кириллов, бросив джинсы ещё не отошедшему ото сна, но, как оказалось, голодному Разумовскому, – я принёс горячую шаурму, чтобы перекусить. Правда, не знаю: изменились твои пристрастия со времен Академии или нет. Конечно, не полноценный обед, но годится «заморить червячка».