может быть даже сиин. Затем он нашел второго, воина аманити, бывшего некогда его правой рукой и лучшим другом. Забавы ради он медленно истязал перед ним его подругу, зная, что сам аму способен вытерпеть любые физические муки. Примерно так же он поступил с танком своего отряда, кумари из младших зверян-медведей.

С каждым убитым и доведенным перед смертью до полного отчаянья бывшим товарищем, то, что когда-то было великим стражем, теряло свой прежний вид, все меньше походя на прежнего себя. Убийства и каннибализм уничтожили все, что было в нем от разумного. После пожирания каждого из друзей, страж то, что связывало его с миром живых.

Голод вел его дальше и дальше. Прежняя жестокость и пытки не могли насытить душу чудовища, ибо проклятый бог каждый раз требовал новых эмоций и нового уровня жестокости. Павший герой стал кошмаром, бродящим по улицам Доминиона и несущим каждому мучительную смерть.

Последней жертвой в списке чудовища стала дева-чиффари. Женщина, что солнечной улыбкой своей дарила надежду каждому и поселяла в душах товарищей спокойную веру в победу. Она была особенно дорога сердцу прежнего стража, а потому ее он оставил себе напоследок. Чтобы та, уже зная, что ее ждет, сполна насладилась отчаяньем.

Вот только легендарная подруга чудовища была настоящей дочерью рода Лиса, и от природы обладала острым умом, способным на недоступную иным народам хитрость. С самого начала зная, что не имеет ни малейшего шанса выжить после встречи с измененным возлюбленным, она отрезала от Подземья один из доменов города, где встретилась с одержимым пустотой монстром в бою.

Смерть женщины была жестокой. Но она была бы в десятки раз хуже, знай бывший страж, что пока он пожирает тело подруги, верные ей разумные закрывают ловушку, навеки заточив некогда сильнейшего из стражей, вставшего под знамена бога-чудовища.

Обретя на крови третий ранг Пустоты, он обрел новое имя, дарованное бездушным богом, навеки отказываясь от всего, что связывало его с прошлым. Ненависть и желание пожирать были столь велики, что когда-то бывший светлым героем страж теперь не знал ничего, кроме голода и жажды его утолить.

Но ничто в целом мире не было больше способно на это.

Оставшись один в домене-ловушке, в приступе безумного голода, мучимый невыносимым жжением зараженного пустотой желудка, он начал жрать собственные конечности, лишив себя ног, а затем и рук. Всего, до чего мог дотянуться зубами. Он жрал и жрал, возможно надеясь погибнуть и избавить мир от себя, покуда пустота сама не преобразила его внешний вид так, чтобы отразить новую суть когда-то великого защитника Подземья.

То, чем стал некогда светлый герой, ныне названо великим отцом Всепожирающей Сферой, и горе тому, кто отыщет дорогу в его темницу, что лежит в черте разорванного отчаяньем бывшего домена Ветра.

Вой ветра стихал вместе со страхом и наплывом монстров. Мы закрыли врата на два укрепленных стальных засова, поднимать которые пришлось сразу втроем. Но мы успели вовремя – огромную дверь сразу же принялись бить и рвать когтями, не находя способ прорваться внутрь. Открыть дверь на себя у них не хватало разума. Но вздохнули мы с облегчением лишь, когда убедились в том, что она надежно заперта. Окончательно же успокоились мы, проверив весь первый этаж на наличие уязвимых мест.

Еще одна дверь была почти напротив первой. Вход в здание с другой стороны расщелины. Для нее нашелся только один засов, и место под второй осталось пустым. К счастью, монстры в эту дверь бились с куда меньшим упорством.

Место, в котором мы оказались, вызывало сонмы вопросов. Едва я бегло осмотрел убежище Разорванного домена, сразу понял, что истинную суть и значение его нам едва ли удастся понять.

Мы еще не углублялись внутрь, быстро осмотрев лишь те места, где вторжение монстров могло быть самым очевидным. Однако и этого хватило, чтобы я увидел больше книг, чем за всю свою жизнь.

Похоже, здание с башней волшебника оказалось не храмом и не оплотом выживающих, а странной укрепленной библиотекой с тысячами, десятками тысяч, возможно и миллионами книг. Два этажа основной части здания были похожи друг на дружку и были украшены множеством прекрасно сохранившихся колонн, перекрытий и книжных полок из темного красного дерева. Даже изящные резные узоры оставались так же прекрасны, как и в прежние времена, если не считать безумного запустения.

Когда-то зеркальные плиты из выцветших кристаллов отражали образ проходивших по ним существ, а изящные бордовые дорожки с золотыми узорами были черны от грязи. Книжные полки были покрыты таким слоем пыли, что не отерев ее нельзя было прочитать название ни одной из них.

Кроме того, часть книг были безжалостно сброшены с полок и валялись грудой мусора. Чуть больше повезло тем, что были неровными стопками сложены рядом, грозясь обвалиться от малейшего дуновения ветерка.

Повсюду клочьями свисала паутина и в обилии произрастал люминорис. Чудо, что здешний сорт не паразитировал на книгах, предпочтя дерево узорных перекрытий и ковровые тропы.

Светильники были масляными, но было видно, что не использовались множество лет. К счастью, света и так было достаточно – помимо мха, пауков и плесени, здесь в изобилии водились светлячки-маноеды. Благодаря наличию навыка знания монстров и посланию отца в инфо, я знал, что эти существа безобидны и во многом подобны мху люминорису – обладали разными свойствами в зависимости от цвета, связанного с потребляемой пищей. Здешние были золотистыми с едва заметной зеленцой. Такие питались ненужными и навязчивыми мыслями. Возможно, основатели этого места специально их здесь развели, решая заодно и проблемы с освещением.

Если верить словам великого отца, они должны были косвенно повышать внимание, кушая сильные переживания.

Так это или нет, но именно они были источником мягкого теплого сияния. Прочитав их инфо, я вдруг поймал в голове одну интересную мысль и применил к собравшейся группке из трех светящихся точек бирюзу. Как я и подумал, существа охотно ели цвет и перекрашивались в него.

Три бирюзовые точки взметнулись вверх и разлетелись в разные стороны. С удивлением я наблюдал, как одна из них поднялась выше, к стеклянному куполу библиотеки.

Это чудо я тоже заметил не сразу. Бледное лазурное сияние с тысячами точек и три цветных шара лун Мельхиора. Идущие рука об руку два больших небесных тела и одна серая, заметно меньше и вечно в хвосте первых двух.

Резной кристаллический купол с деревянными перекрытиями напоминал клетку, но вместе со светом настоящего неба и настоящих лун эта клетка казалась одним из чудес мира. Луна и звезды.

-