бы интересно познакомиться с кем-то, кто это может сделать.

Некоторое время она молчала. Потом прыснула и засмеялась:

— Блин, чувак, эк тебя хорошо зацепило! Ты не парься если что — мир уже давно того… с катушек съехал. Вокруг посмотри! И знаешь что?

— Что? — автоматически ответил я.

— Это прекрасно, вот чё! — улыбнулась она. — Ты посмотри вокруг: тепло, море, веселье! Вот ради чего жить стоит, а?

— Наверное, — я пожал плечами.

— Ты сам откуда?

— Москва. А ты?

— Питер… — девушка вдруг погрустнела. — Знаешь, а я бы, пожалуй, реально хотела бы сдвинуть мир так, чтобы вот это всё никогда не заканчивалось.

— Ты никогда не устаешь от шума? — решился спросить я.

— От шума? — она улыбнулась. — Нет! Не успеваю! Я от другого устаю… от Питерского… серь, сырь, бырь-бырь-бырь.

Девушка спрыгнула с камня, после чего, призывно улыбаясь и приплясывая, направилась в сторону ближайшей сцены. Я же пошёл дальше.

Таких разговоров было много. Может, несколько десятков. Я знал, что найти требуемое будет сложнее, чем иголку в стоге сена, но не сдавался. В запасе оставалось ещё несколько вариантов, с перерывом в два-три года, но я прекрасно понимал, что время может быть безнадёжно упущено. Поэтому продолжал, насколько хватало сил.

Глубокой ночью я сделал перерыв. Сел под одним из соломенных зонтиков, установленных вдоль берега, и стал глядеть на море. Я знал, что там, на другом берегу, светит огнями Мариуполь. В этом времени обычный, ничем не примечательный промышленный город…

— О чём думаешь?

Мирослава подошла совершенно бесшумно. Впрочем, это было несложно: не так далеко грохотала кислотным ритмом одна из площадок.

— О войне, — честно признался я.

— Вот как… ты не против? — Она указала на место рядом.

— Конечно, — кивнул я.

Мирослава села на песок, положила руки на колени.

— Интересные иногда совпадения бывают, да? — спросила она.

— Ты про нашу встречу? — уточнил я. — Да уж!

— Повезло нам… в смысле, мне с Ленкой.

— Слушай, вот если честно — ходить на ночь в такое место с подружкой — вот так себе идея!

— Да знаю, знаю… просто хотелось чего-то такого вот… безбашенного. Сам же, наверно, знаешь, как оно бывает — до последнего не верится в плохое.

— Пожалуй, — согласился я после небольшой паузы.

— Я всё думала, зачем тебя сюда принесло? Ты ведь не пьёшь, так ведь? — спросила Мирослава. — Признаюсь, наблюдала за тобой… Саша, ты кого-то ищешь? Может, я смогу помочь? Мне кажется, у меня всё-таки больше знакомств в этой среде. Если кто-то действительно нужен — из под земли достанем!

Я посмотрел на неё, ухмыльнулся и всё-таки не удержался от колкости:

— Вижу, это у вас семейное.

— Ну зачем ты так… я же искренне, по-человечески… — Мирослава вздохнула и начала было подниматься.

— Постой, — остановил я её, взяв за локоть.

Она с недоумением посмотрела на меня, но осталась на месте.

— Ищу, действительно… — ответил я. — Проблема в том, что я сам до конца не знаю, кого именно я ищу.

— Так бывает, — Мирослава улыбнулась. — Давай для начала поговорим о приметах. Кого ты ищешь?

— Человека… — начал я, прекрасно понимая, как глупо это звучит. — Вообще-то он или она может быть кем угодно. Единственное, что я знаю — он очень талантлив. И, скорее всего, сейчас находится здесь.

— Он музыкант? — уточнила Мирослава. — В смысле, очень талантливый музыкант, так? Это… если совсем честно — странно в таком месте искать настоящие таланты. Люди тут не за этим…

— Это не кастинг, Мирослав… если бы я просто искал талант — наверно, пошёл бы в консерваторию. Нет, тут не в этом дело… да и не факт, что он музыкант! Он может быть кем угодно: писателем, художником…

— Я что-то запуталась…

— Понимаю.

— Что в нём ещё может быть такого особенного, кроме таланта? Что отличает от других?

— Не знаю… наверно, взгляд на мир, — ответил я. — Он плохо воспринимает границы. Любые. А ещё то, что он делает, цепляет совершенно разных людей. Как бы объяснить…

— Значит, талантливый музыкант, гражданин мира… — задумчиво сказала Мирослава. — Да из них половина себя такими мнят! Другое дело, мало кто из них… стоп!

Она вдруг округлила глаза и вскочила на ноги.

— А вполне может быть! — сказала она, после чего потянула меня за руку. — Пойдём же, познакомлю!

Несколько ребят пили пиво, сидя возле костра. Все молодые, примерно моего возраста. Среди них заметно выделялся смуглый паренёк в чёрной кожаной жилетке с длинными волосами.

«Короче, тебе нужен этот, с длинными волосами. Он мажор, сын какой-то молдавской шишки. Играет забойный готический металл, так что тут не выступает. Просто тусуется. Зовут Дэн Галан. У него точно талант, который он пока что не осознаёт. Попробуй его разговорить», — быстро прошептала Мирослава мне на ухо.

— Хай, ребятишки! — сказала Мирослава, подсаживаясь рядом. — Мы к вам!

— О, Мира! — улыбнулся Дэн. — Подсаживайся! Так, а это твой брат или парень?

Музыкант глядел на нас, широко улыбаясь.

Мирослава замялась, глядя на меня.

— Меня Саша зовут, — сказал я. — Мы учимся вместе.

— Да ладно! — Дэн притворно удивился. — То есть, ты тоже военный? Вот подобралась компашка, а? Оркестра не хватает!.. Ладно, не обращай внимания, садитесь. Пивка будете?

От пива я, конечно, отказался. Впрочем, это никого не смутило. Разговор потёк дальше своим чередом.

Говорили много и о всяком: про музыкальные тусовки, про новые веяния, про то, как будет развиваться шоу-бизнес на пространстве бывшего СССР.

Я узнал, что Дэн и ещё один парень у костра, Петя Жилин, организовали группу «Инферналы». Лабали готический металл, записали пару треков, думали о дальнейшей раскрутке.

Потом Дан вдруг сказал, что собирается приехать в Москву на концерт Жан-Мишеля-Жара. И что вообще увлекается электронной музыкой.

И всё же у меня до последнего оставались сомнения. Пока на следующий день я не услышал его новые экспериментальные работы, которые имели мало общего с готическим металлом.

Глава 7

Правда в том, что не только китайцы додумались до прикладных методов математического анализа хаоса. Без таких расчётов возвращение в прошлое информационной