Однако, как только он подумал о своем состоянии, энергия мощно отозвалась в теле, пробирая дрожью, и правитель с изумлением понял, что его внутренний резерв сил полностью восстановлен.

— Сколько я спал? — спросил он нахмурившись.

— Ровно одни сутки, — просиял минасец, позволив себе посмотреть Арраэху в глаза. — Я охранял ваш сон и впредь буду всячески служить вам, великий господин…

Арраэх задумался, проигнорировав эмоциональный порыв минасца.

Всего сутки? Его резерв не мог восстановиться до такого состояния так быстро! В чём же дело?

И вдруг он почувствовал какие-то колебания, исходящие от его собственной груди. Поднял руку и нащупал висящий на шее… ментальный регулятор! Из тех, которые восстанавливают резерв.

Изумился.

Регулятор был почти новым и отлично работал.

— Откуда это? — прошептал он, стягивая его с шеи. Прибор был подвешен на обычную грубую веревку местного происхождения.

— Это мой талисман, — проговорил монах приглушенно, явно волнуясь. — Он у меня больше десяти лет, с тех самых пор, как я стал монахом. Мне его подарили в Храме, как знак благоволения небожителей… Я позволил себе повесить его вам на шею в знак благодарности за исцеление…

Арраэх удивлялся качеству прибора. Такие выпускали только в последние пару десятилетий. Значит… местные зоннёны имеют доступ к внешнему миру!

Эта мысль еще больше укрепила Арраэха в подозрении, что на Минасе скрывается кучка беглых преступников. В нем проснулся резвый поборник законов, и правитель понял, что обязательно должен задержать нарушителей и отправить в места заслуженного заключения.

— Господин! Вы, должно быть, голодны! — прервал его размышления монах. — Я принес вам пищу...

И, не дожидаясь ответа, парень зажег несколько больших новых свечей, осветив убогую комнатку, убранство которой состояло из кровати, деревянного стола, пары стульев и коврика на полу, сотканного из обрезков тканей.

На столе стояло несколько блюд и чаша, наполненная водой. Еда уже остыла, но Арраэх понял, что действительно голоден. И хотя энергия в его теле полностью восстановилась, поесть действительно не помешало бы.

Арраэх поднялся на ноги, отмечая, что монах снял с него плащ и оставил его висящим на спинке стула. Присев на этот самый стул, правитель оглядел блюда. Одно было ему знакомо: именно в таком виде подавали мясо в имении сайна Ореога. Но остальные были странными и не вызывали никакого желания есть.

Поэтому Арраэх придвинул к себе мясо, а остальную еду отставил в сторону, жестом приглашая монаха поесть вместе с ним.

Тот не сдвинулся с места, и Арраэх, уже начавший аккуратно накалывать мясо ножом, удивленно поднял на минасца взгляд.

Тот стоял бледный, как стена. Приглядевшись, правитель понял, что парень еще довольно молод. В тот раз, когда они виделись в пыточной, он выглядел немного иначе, более старшим. Что же изменилось? Отошел после пыток?

Правитель еще раз указал на второй стул, и парень несмело присел рядом.

— Простите, господин, — пробормотал он испуганно. — Разве я могу есть рядом с вами?

Арраэх почувствовал очередную вспышку раздражения. Нет, ну сколько можно???

— Можешь! — отчеканил он. — Разрешаю тебе с этого дня есть вместе со мной!..

Выпалил пафосно, словно настоящий бог. А что ему еще оставалось? Не кормить же этого чудака с ложечки!!!

Всё равно очень скоро правитель покинет эту планету, и парень больше никогда его не увидит…

Монах просиял. Щеки резко раскраснелись, на губах заиграла счастливая улыбка, и он начал осторожно есть водянистое блюдо, набирая его ложкой медленно и аккуратно, как прирожденный аристократ…

— Ты из богатой семьи? — догадался Арраэх, и парень смущённо кивнул. — Как тебя зовут?

Черные глаза монаха зажглись мягким радостным светом.

— Для меня огромная честь сообщить вам свое настоящее имя, господин, — произнес он торжественно. — Десять лет я был Безликим. Но на самом деле мое имя Миу́ри, сын Кайма…

Глава 43. Окончательное прозрение Арраэха...

Их было не просто много.

Люди набились в огромный подземный зал, словно в бочку с морепродуктами. Даже в храме Лучезарного Арраэх не видел подобной давки.

Зал представлял собой огромное помещение, выдолбленное в скале. Для чего он действительно предназначался, было непонятно, но оказался весьма удобен, когда толпа пришла почтить «нового бога» — Гардияра.

Арраэх, увидев толпу, ужаснулся, сразу же пожалев, что согласился явиться на глаза «благодарному народу». Миури на славу постарался убедить его, объясняя, что люди ждут его явления уже полтора суток.

Безумцы! Зачем им это надо? Теперь нужна новая нянька, которая будет решать все их проблемы по мере поступления?

Как же ему была противна роль божества! Но сердце, ставшее непозволительно мягкосердечным, согласилось и на эту авантюру.

Арраэх уже не прятал лицо под капюшоном и предстал перед минасцами с золотом распущенных длинных волос. По толпе пробежался вздох восхищения, кто-то попытался упасть ниц, но слишком плотное столпотворение не позволило никому сдвинуться с места.

В первых рядах стояли преимущественно мужчины, и одеты они были как самые настоящие наемники. Бородатые, здоровенные — они ухмылялись сейчас с почти детской непосредственностью, и Арраэх чувствовал, что даже подобные субъекты в этой ситуации совершенно искренни.

И да, кажется, правитель разглядел среди них знакомые лица: одного из здоровяков он знатно поколотил когда-то возле таверны…

Как же был слаб и немощен этот народ! Им мог управлять любой, кто хотя бы на пару ступеней перегонял их в развитии!

— Миури, — шепнул Арраэх бывшему монаху, который стоял рядом. — Чего они от меня хотят?

Парень расплылся в улыбке и торжественно прошептал в ответ:

— Они хотят отблагодарить вас и поклясться вам в верности!

Арраэх поморщился. Только клятв ему и не хватало!

Нет, пора заканчивать всё это! Зря он согласился появиться здесь. История с божеством заходит слишком далеко и постоянно его отвлекает. Правитель даже об Илве перестал думать, оказавшись вовлечён в подобный спектакль!

Но уйти молча будет всё-таки неправильно…

— Минасцы! — выкрикнул Арраэх громко, заставив толпу в восторге замереть и навострить слух. — Я… должен покинуть вас. Потому что у меня… — он запнулся, лихорадочно придумывая оправдание, а потом выдал совершенно глупую версию: — У меня неразрешённые дела! Помогайте друг другу и больше верьте в самих себя, чем в каких-то там небожителей…

Толпа ошарашенно молчала, жадно впитывая образ Гардияра, но даже не пытаясь его понять. Видя озадаченные лица, Арраэх с досадой понял, что они просто не способны нормально осознать