Лаорр привстал, не в силах более сдерживаться, мучительно медленно погрузился в меня, и… вышел, почти полностью. От нестерпимого желания стало почти больно, и я впилась ногтями в его спину, протестующе вскрикивая и издавая прерывистые стоны. Тогда он ворвался, проникая глубже, сильнее, и я выгнулась навстречу ему так же неистово. Мир вокруг исчез, я кричала и плыла в огненном вихре, будто пламя с камина выплеснулось вон и теперь пожирало мое тело, рассыпалось искрами под кожей, плавило кости.

Какофония звуков, эмоций, ощущений вплеталась в огненные всполохи, кружилась все сильнее, сильнее…

Толчки яростные как удары кнута, еще, быстрее… Взрыв…

И невероятно ослепительный оргазм, один на двоих.

– Я люблю тебя!

То ли прошептали над ухом, то ли почудилось…

***

Поцелуи, поцелуи, поцелуи… Сладкие, долгие и очень нежные. Я могла бы оставаться в постели еще бесконечно долго, целую вечность, а потом еще вечность и еще одну. Но сегодняшний день был особенным, долгожданным и радостным, а потому разлеживаться не приходилось.

Я с нежностью посмотрела на Лаорра. Смогу ли я когда-нибудь привыкнуть к тому, что этот мужчина – мой муж, к тому, что мы вместе, к тому, что мы счастливы.

Вряд ли. Разве можно привыкнуть к чуду, даже когда оно становится повседневностью?

– Пора, – с сожалением сказала я ему, разрывая очередной поцелуй, долгий и нежный.

– Зачем спешить? – сказал он лениво, прижимая меня к себе.

– Зачем? – возмутилась я. – Неужели ты забыл, сегодня приезжает Риаса.

Он хмыкнул:

– Забудешь тут, как же, ты уже две недели ни о чем другом говорить не можешь.

– Тогда зачем спрашиваешь? – притворно надулась я.

– Я не спрашиваю. какой сегодня день, я спрашиваю, зачем спешить. Список дел и развлечений дополнялся столько раз, что, боюсь, бедной девочке не хватит жизни на то, чтобы все реализовать, а не то что каких-то жалких каникул.

В чем-то Лаорр был прав.

– Просто я очень по ней соскучилась.

– Я понимаю. И все-таки тебе не стоит слишком переживать и нервничать. Это тебе не на пользу…

Так-так-так… Это на что это он намекает? Следовало безотлагательно уточнить этот момент.

– Почему мне нельзя нервничать? – сварливо спросила я.

Лаорр стушевался.

– Ну, молодым красавицам вообще нервничать нельзя, от этого портится красота, – выкрутился он.

Но я посмотрела на него с подозрением: неужели уже знает, но откуда, Сандра проболтаться не могла, а больше я пока никому не говорила. Хочу сделать сюрприз, когда мы соберемся семьей.

– Позавтракаем вместе? – предложил он, поднимаясь наконец с кровати.

– Не сегодня, – строго сказала я. – Сегодня я позавтракаю с Сандрой, нам еще многое надо обсудить. Риаса приедет уже вот-вот, а еще почти ничего не готово. Наряды привезут только в полдень, к тому же я вчера вспомнила, что хотела купить ей еще кое-что в подарок.

– Понял, – со вздохом освободился Лаорр, – у меня самая занятая жена в мире. Раз уж в вашем плотном расписании нет для меня местечка, займусь делами. Например, встречусь с брокерами. Они всегда рады меня видеть.

«Еще бы, – подумала я про себя, – ведь это позволяет им содержать дорогие дома, армии любовниц и жить в роскоши». Но говорить вслух этого не стала. Лаорр не слишком любил обсуждать свои дела.

Лаорр еще долго не хотел уходить, но наконец, трижды простившись со мной, покинул помещение. Едва только дверь за ним захлопнулась, на пороге появилась Сандра, катя перед собой тележку, обильно заставленную блюдами.

Соленья и сладости, экзотические кушанья и простые деревенские блюда. Уж не ограбила ли она королевскую кухню? Есть при Лаорре мне казалось опасным. Ему достаточно один раз увидеть, как я мажу вареньем шпинатную лепешку, и все, прощай моя тайна, все выплывет наружу. А пока не время.

– Мне кажется, он догадывается, – проговорила я с набитым ртом.

Сандра покачала головой.

– Сомневаюсь… Мужчины в таких делах на удивления слепы. С чего вы взяли?

Она так и не решила, как ей меня называть – на «ты» или на «вы». И мы оставили «вы», чтобы не смущать тех, кто может случайно нас услышать. Дело ведь не в словах, а в том, что за ними стоит…

– Сказал, что мне нельзя нервничать.

– Так это, конечно, какому мужу понравится, чтобы жена нервничала. Не ровен час, и пилить начнет, и вопросы всякие задавать.

Все это было верно. И все-таки подозрения меня не оставляли.

– Что там? Не прибыл ли извозчик?

– Сказано же, после обеда.

– А все ли готово? – не унималась я.

Сандра хмыкнула:

– Все настолько готово, что можно принимать самого короля.

Ну уж нет, кто-кто, а король мне здесь совершенно без надобности. Говорить этого вслух я, конечно, не стала. А вместо этого чмокнула Сандру в щеку и сказала:

– Я знаю, милая, на тебя можно полностью положиться. Лучше никто бы не справился.

Она посмотрела на меня со вздохом и сказала:

– Ну хотите, пойдем еще раз проверим ее комнату.

– Хочу, – с энтузиазмом согласилась я.

Конечно, необходимости в этом совершенно не было. Но мне нравилось разглядывать убранство представлять, как совсем скоро моя любимая сестричка, моя Риаса будет жить в этой комнате. Мы как раз торговались с Сандрой, стоит ли оставить темно-синие шторы или сменить их на что-нибудь жизнерадостное, когда слуга, осторожно постучавшись, сообщил:

– Молодая госпожа явились.

Я взвизгнула, как совершенно не подобает благородной леди, и побежала ко входу. Риаса! Какая же она стала взрослая и прехорошенькая. Ей уже двенадцать! Нос в веснушках, рыжие кудряшки, а вот глаза все такие же озорные, видно, что в них пляшут веселые чертики. Наклонившись ко мне, она прошептала на ухо:

– Ну ты даешь сестричка, я только кошелек украсть хотела, а ты решила все к рукам прибрать. Твой подход лучше… Я тобой горжусь.

Мы рассмеялись теперь уже вместе. Я схватила ее за руку и потащила за собой.

– Сейчас я покажу тебе комнату, а потом расскажу, что мы будем делать на каникулах. Предупреждаю, у меня огромный серьезный план развлечений. Сегодня вечером – театр.

– А лежать, задрав ноги кверху, и ничего не делать в твоем плане есть? – рассмеялась Риаса.

– Хм, дай-ка вспомнить… – я притворилась, что задумалась, и после небольшой паузы сказала: – Нет ничего даже похожего.

– Тогда я предлагаю что-нибудь такое внести хотя бы для начала.

Мы проговорили до самого обеда. Она рассказывала о своей жизни в пансионате, я о своих приключениях. Впрочем, далеко не о всех, лишь одну-единственную историю, ту самую, в которой фигурировал один юный король, я рассказывать не стала. Да и вообще о роли молодого короля в моих злоключениях предпочитала не распространяться. Мне казалось, если об этом узнает Лаорр, или сестра, или кто-то еще, лучше точно не станет. И раз уж его величество благосклонно решил оставить нас в покое, то, как утверждает народная мудрость, не нужно дергать тигра за усы.