— Пока, — вяло попрощались с ним присутствующие. Все понимали, что по уходу диетика начнется серьезный разговор между командами предавших и преданных. И я точно знал, что хочу сказать Руслану.

— Так, — начала вдруг Алиса, выходя вперед. — Знаю, вам есть за что обижаться на Руслана, но хочу уверить, что он изменился. Я это, не знаю, как, но чувствую. Вы тоже прислушайтесь к его эмоциям.

Руслан откинулся на спинку кресла. Он казался измотанным, и мне его на секунду даже стало жаль.

— Егор, — произнес мой заклятый друг и несказанно удивил, — я очень горжусь тобой.

Что?!

Я напрягся всем телом и сцепил зубы.

— Ты вырос над собой, ты стал лучше себя прежнего. Я не буду говорить, что это все произошло благодаря мне… Я, видишь ли, хочу извиниться.

Мне кажется, я так давно хотел это услышать, что даже не поверил собственным ушам.

— Я прошу у тебя прощения, — чуть громче произнес Руслан, и по коже пронеслись мурашки. — Я шел за своими желаниями, не считаясь с окружающими. Я… Я забыл, как ты мне дорог.

Ника сдавленно ахнула и придвинулась ко мне. То ли тепло ее тела, то ли слова Руслана — но внутри меня что-то таяло, растекалось по венам, согревало…

— С появлением этих двух девушек я, казалось бы, обезумел. Мне было важно чего-то достичь, и когда я это, наконец, получил — я могу спокойно посмотреть на ситуацию целиком, с высоты совершенных ошибок, — Руслан неотрывно смотрел мне в глаза. — Теперь я вижу, что поступил недостойно. Ты… Ты простишь меня?

Его руки непроизвольно сжались в кулаки. Я чувствовал его эмоции каждым своим нервом, и это было до боли сладко, словно я наркоман и только что вколол себе дозу. Он смог признать, что накосячил! Он признался, что был неправ!

— Мне важно было это услышать, — сказал я, наконец, изучая мельчайшие оттенки чувств своего бывшего соперника. — Но я считаю тебя достаточно эгоистичным, так что вряд ли ты приносишь извинения ради меня. Зачем тебе мое прощение?

Руслан смутился, и я, который только было ожидал ощутить торжество — понял, что мне это уже не нужно. Мне все равно, что испытывает тот, кто был моим наставником и близким другом все это долгое время.

Я больше не завишу от Руслана. Господи, я, черт возьми, свободен!

— Я ведь привязался к тебе. Будет глупо навсегда поссориться с близким человеком, — произнес Руслан и добавил. — Да и Алисе гораздо проще общаться с вами, зная, что вы не держите на нас зла… И камня за спиной.

Мы с Никой переглянулись, понимая, что последний аргумент был самым правдивым.

— Что ж, — усмехнулся я, — раз такое дело… Я не держу на тебя больше зла. Но очень хочу выместить оставшуюся злость в честном поединке.

— Бо-оже! — протянула Ника, а Алиса молча закатила глаза.

— Договорились, — одобрительно кивнул Руслан и подмигнул мне, мол, девчо-онки, ничего-то они не понимают.

— Ника, — заговорила теперь Алиса, и ее голос звучал неестественно спокойно. — А ты сможешь простить меня и Руслана? Лично я устала постоянно скрываться, притворяться — и приняла окончательное решение, что больше никогда не буду никому врать. Это слишком… энергозатратно.

— Да, верно, — усмехнулась Ника, — я тоже пришла к такому выводу. Я верю тебе. Но с Русланом…

Мы все почувствовали, как ей стало неприятно.

— С Русланом я хочу встречаться как можно реже.

— Понимаю тебя, — несколько виновато отозвался упомянутый. — Это справедливо. Честно говоря, я и сам хочу покончить со всем этим и умчать на какой-нибудь пустынный пляж вдвоем с Алисой… Чтобы никто не напоминал мне о том, какой сволочью я был.

— Как будто ты ею перестал быть? — не удержался я от язвительности.

— Сейчас я гораздо четче понимаю, что мне неохота тратить время на гордость, глупость и подлость. Каждая моя секунда — это дар, и я хочу распорядиться им максимально грамотно.

— Это замечательное решение, — сказала Ника. Я повернулся к ней и увидел, что она вся сгорбилась и скрестила руки. Я буквально кожей чувствовал исходившее от нее одиночество, и практически бессознательно потянулся к ней, чтобы приобнять.

Она не вздрогнула и не отшатнулась.

Я почувствовал себя самым счастливым биовампиром на свете.

— У нас еще есть вопросы на повестке дня? — быстро проговорил, стараясь не потерять голову.

— Нет, — выдохнул Руслан, — идите уже, а то соблазнюсь вашими чувствами и выпью.

— Чуть-чуть можно, — застенчиво отозвалась Ника, кутаясь в мои объятия, как в теплый плед, — больному надо выздоравливать, чтобы помочь в выздоровлении всего мира.

Надеюсь, она тоже выздоравливает от Руслана. Благодаря мне.

Война на улицах города

От Николии

Мы вошли в лифт, и я только сейчас осознала, что ладони Егора лежат на моих плечах. И они настолько органично там ощущались, что я испугалась, сбросила их и тут же выставила эмоциональный блок.

— Как думаешь, переговоры прошли успешно? — спросил практически не уязвленный моим поступком парень. Я как можно небрежнее ответила:

— Насколько я поняла, они взяли ситуацию в свои руки и, соответственно, под свою ответственность. Да, у них есть стимул помогать нам, но я опасаюсь, что мы перестанем контролировать ситуацию.

Сказала «мы» и с каким-то ужасом поняла, что да, блин, есть «мы»! Мы как команда, мы как… Нет-нет-нет! Как глупо вернуться к бывшему, получив от любимого отворот поворот!

…Но почему так спокойно в объятиях Егора? Почему я ему доверяю— доверяю, наверное, единственному из всего моего окружения?

Хотя вопрос глупый — он единственный меня не обманывал. Да, психовал, обвинял — но не предавал. И его чувства… Они словно опора, которая не дает покачнуться в таком неустойчивом, постоянно изменяющемся мире.

— Мы контролировать ситуацию будем, — подчеркнул голосом Егор, — особенно ты, поскольку имеешь на это больше всех прав. Но сейчас тебе нужно переживать не за них, а за свое здоровье. До той даты, которую мы приняли как дату финальной битвы, еще две недели. Предлагаю немного отдохнуть. Тем более, что тебе это сейчас особенно необходимо.

— Необходимо, — уныло кивнула я, предпочитая действовать, а не отсиживаться в стороне. Хотела было еще добавить, но не успела: на нас напали.

***

— Она же потомственная! — говорил кто-то под ухом. Я попыталась открыть глаза, но получалось с трудом. Я сидела на стуле, руки были связаны за спиной, тело затекло от неудобной позы.

— И что? — выкрикнул другой мужчина, двигаясь передо мной. — Она не из наших! Мы бы ее точно знали.

— Пойми, если сделать ее союзником,