Где-то за полночь от отчаяния она превратилась в летучую мышь, метнулась через окно навстречу луне и звёздам и принялась наматывать круги над общежитием. Завтра концерт, очередной рядовой концерт, коих уже состоялось с добрый десяток. Тогда чего она так волнуется? Курс успокоительных, что ли, пропить?

Летучая мышь совершила ещё один неровный круг и на полной скорости вмазалась в Кю. Вот надо было ему сейчас на балкон выйти! А она? Не могла выбрать другую траекторию?

Кю вздрогнул и пошатнулся, вцепившись для устойчивости в поручень.

— Мамочки, — пробормотал он. — Не знал, что они и тут водятся.

Пелагея не рассчитала и после столкновения нечаянно превратилась в себя. Благо, она была в родной одежде, иначе ситуация стала бы совсем уж неудобной.

В темноте Кю превращения не заметил. Когда он обернулся, Пелагея стояла перед ним в человеческом обличье во всей красе.

— Мне это, похоже, снится, — опешил он. — Только что тут была летучая мышь. Ты меня разыгрываешь?

— Ага, — нашлась Пелагея. — Чтобы поднять твой боевой дух. Завтра же концерт. Ну и вот.

Она натянуто улыбнулась — и проворно смылась в его комнату, чтобы оттуда перебежать в свой номер.

— Подожди! — крикнул Кю и рванулся за ней.

Возле самой двери, уже у выхода, он поймал её, развернул лицом к себе и прижал к стене, цепко обвив пальцами её тонкие запястья.

— Зачем ты так поступаешь? — тяжело дыша, спросил он. — Тебе нравится меня мучить?

— Вовсе нет! Извини, на самом деле я не хотела… — пролепетала та. — Случайно вышло.

Ощутив, что Кю ослабил хватку, Пелагея вырвалась, поднырнула ему под руку и, хлопнув дверью, умчалась к себе. Хлопок перебудил половину обитателей модуля. Они, заспанные и переполошённые, включили в коридоре свет, когда беглянка уже заперлась в своей комнатке.

Никто не видел, как она выбегала из номера Кю. Никто, кроме Хёка, которому именно в этот час приспичило прогуляться в уборную.

Пелагея сползла по обратной стороне двери, хватаясь за сердце, и провела языком по пересохшим губам. Мысли суматошно толклись в голове.

«Я была на волоске от разоблачения».

«Если он узнает, что я могу превращаться, мне крышка».

«Что он обо мне подумает? Что я с ним заигрываю? Даже самый распоследний дурак в жизни не поверит, что я пробралась на балкон без умысла».

Остаток ночи Кю не мог сомкнуть глаз. Он всё прокручивал в уме эпизод с мышью и не мог взять в толк, что его смутило. Пелагея никогда не держала у себя дрессированную летучую мышь, чтобы проворачивать с нею подобные фокусы. Тогда откуда?.. Как?.. Совпадение?

Утром, в день выступления, многие из группы пребывали не в духе.

— Знатно вы расшумелись вчера, братцы и сестрицы, — ворчал Хёк, наливая в кружку чай из термоса. — Беготня, хлопанье дверями. У нас завёлся лунатик? А может, влюблённая парочка?

— Не городи чушь, — злился Кю.

— Как ты со старшими разговариваешь?! — прикрикивал на него Ли.

Пелагея понятия не имела, как разрядить обстановку, особенно с учётом того, что виновницей вчерашнего беспорядка была именно она.

Перед концертом все и без того были взвинчены, а тут вдобавок шум среди ночи. Кому такое придётся по нутру?

Хёк не мог держать себя в руках. Когда участники уже оделись и собрали вещи, чтобы спуститься к фургону, он прошёл мимо Пелагеи и нарочно, на глазах у Кю, с едкой ухмылкой потрепал её по волосам.

Глава 27. Друг или враг?

Кю был напуган и сбит с толку. Что Хёк себе позволяет? Неужели он видел, из чьей комнаты вчера выскочила Пелагея? Неужели он… догадался?

У лифта, куда толпой вошли участники, Кю соседа задержал и попросил, чтобы ехали без них, а они отправятся на следующем лифте.

— Ты зачем это сделал? — спросил он у Хёка. — Ты видел, да?

Тот медленно кивнул, и сквозь его ресницы блеснула искра злого взгляда.

— Давай-ка прекращай свои игры, — процедил он. — Группу развалишь — кто будет отвечать?

— Ты не так понял, ничего не было!

— Тебе лучше знать, что было, а что нет, — неохотно выговорил Хёк. — Но, если продолжишь в том же духе, я за себя не ручаюсь. Считай это предупреждением. И только попробуй допустить сегодня хоть одну оплошность…

Он оставил Кю у лифта и стремительным шагом вышел на лестничную клетку, чтобы спуститься пешком.

В гримёрке концертного зала их вновь одели, причесали, накрасили — и сообщили, что начало через десять минут. У Пелагеи от волнения подкашивались ноги. Кю ходил из угла в угол, уперев руки в бока. Хёк сидел у зеркала с подсветкой, поджимал губы и бросал хмурые взгляды то на Кю, то на Пелагею.

За пять минут до начала к ним, как весенний ветер, ворвался Ли Тэ Ри — на нём был расшитый золотом эльфийский плащ, изумрудно-зелёные штаны на ремне с вычурной пряжкой и простая белая рубашка, расстёгнутая вверху на три пуговицы.

— Пелагея, радость моя, — набросился он на жену. — У тебя всё получится. Ты будешь лучшей!

Он расцеловал её в обе щеки, и та не осталась в долгу: её помада отпечаталась на щеках у эльфа. Стилисты ворчали: костюм помялся, макияж опять поправлять, ну не целуйтесь вы перед выходом, а?

Даже в гримёрке было слышно, как орут в зале ополоумевшие фанатки. Они размахивали жезлами с голубыми светодиодами, которые были куплены в кассе за полтора глория, и надрывали глотки в темноте, ожидая своих кумиров.

Что ж, время вышло. Пора на сцену.

Адреналин витал в воздухе. Пелагее снова, как и в прошлый, и в позапрошлый раз, было неспокойно. Дыхание застревало в горле, ладони потели, хотелось залечь куда-нибудь на дно и затаиться.

Но зазвучала музыка, участники выбежали из-за кулис, чтобы исполнить замысловатый трёхминутный танец, — и напряжение как метлой смело. Вот оно, преимущество физической активности: стресс улетучивается без следа.

Следующий танец был сложнее. Гремели басы, из прожекторов шпарил свет, применялись всевозможные спецэффекты вплоть до имитации огненных струй, которые вырываются по краям сцены. Но кроме танца, вообще-то, ещё и петь надо умудряться — в микрофоны, которые закреплены на голове возле рта.

Группа работала слаженно, без ошибок, как единый выверенный механизм. Публика плавилась от экстаза.

После второго номера была запланирована передышка, и лидер Ли толкнул речь. Он говорил о том, что очень рад присутствовать здесь, в зале, что безмерно благодарен фанаткам за преданность и что без них не было бы и его группы. Речь подхватил по очереди каждый из участников.