Михаилом прямое тому доказательство. Ведь он и вправду был тебе симпатичен. Не надо, не скрывай от меня, такое случается. Я же не говорю о любви. Вот ты и решила ему помочь, поняла, что если этот человек по-прежнему будет идти на поводу только у своих догм и намерений, то придет к полному саморазрушению. Ты его спасла.

– Не думаю, что он так считает.

– Придет время, и от него ты получишь благодарность, сейчас еще рано. Уверена, он находится в ситуации, немного схожей с той, в которой совсем недавно был Арсений.

– Кстати, Ксюш, спасибо за присланные стихи.

– Подруга, не мне, а ему говори слова благодарности. Он талантлив, очень талантлив, и я сейчас не о стихах, он быстро прошел путь необходимой трансформации и – о чудо! его жизнь радикально изменилась. И кому спасибо? Тебе!

– Нет, вот здесь ты ошибаешься, он все сам!

– Конечно сам, исхудавший, измученный, упал прямиком к тебе на кушетку. Разве не этого ты больше всего пожелала, когда растянулась перед ним в его магазине?

– Ксень, ты заходишь так далеко!

– Я всю вашу ситуацию разложила по полочкам, и мне все стало ясно как белый день.

– А мне не ясно.

– Свет, ты о чем?

– Ну, допустим формулу – уравнение Эйнштейна я еще помню из школьной программы: E = m∙c2, вот все остальное мне трудно осознать.

– Да, подруга, осознавать ей трудно, а пользоваться было легко. Ты гениально рассчитала необходимую часть материального воздействия на изменение ситуации, приправила все недостающей энергией и – вуаля! получила нужный, вполне предсказуемый результат.

– Что ты имеешь в виду? Ксень, ты меня реально пугаешь.

– Заставила Митьку вас гримировать, Арсений понял, что может быть совершенно другим, узнала от Стеллы о Юрзовске, спровоцировала в пещере Арсения… Мне продолжать?

– Не надо, по-твоему, выходит, я – монстр какой-то.

– Нет, любимая подруга, ты гений, и не нужна ложная скромность. Если хочешь, то ты отчасти – человек будущего.

– Так уж и будущего?

– Будешь удивлена, но я сделала вывод, что развить талант тебе помогла твоя специальность.

– Ну а это-то здесь причем?

– Первые мысли, возникающие в связи с возделыванием сада – обработка почвы, повышение ее плодородия, чтобы саженцы и семена лучше развивались. Убираем старые, часто мешающиеся растения, они символ результата предыдущих моделей мышления. Ведь многие люди не замечают, как застарелые установки, убеждения и блоки сводят к нулю новые усилия сознания. Многие, но не ты. Нельзя же пускать дело на самотек. Нужно знать, когда и что конкретно делать: копать, сажать, поливать и удобрять. Главное, нужно постоянно представлять, как будут выглядеть и сочетаться посаженные растения. В саду же нашего разума урожаем будет воплощение заветных мечтаний. Новый сад – новая реальность. Кстати, подруга, а знаешь, как на санскрите будет культивация личности?

– Нет.

– Медитация.

– Я, конечно, знала, что ты вникнешь в ситуацию, разложишь все по полочкам, но чтобы ты даже творчество подчинила каким-то там законам…

– Только культивируя свою личность, человек и способен на творчество.

– Ксюш, ты уникальный человек!

– Ничуть не уникальнее тебя. Кстати, хочешь, кое-что тебе посоветую: возьми у Мыки перевод манускрипта.

– Зачем?

– Ничего не происходит случайно, вам с Арсением необходимо знать содержание текста и вникнуть в суть, ведь сама реликвия в вашей семье не останется.

– А это ты откуда знаешь? Неужели снова неведомые никому, кроме тебя, законы?

– Можешь иронизировать сколько угодно.

– Да поняла я, ты никогда не ошибаешься.

– То-то же.

Магия раннего летнего утра совершенно овладела Арсением. Он приоткрыл глаза и предался сказочному наслаждению от созерцания. Светлана была очаровательна. Ее тонкая кожа, казалось, сама светилась каким-то неповторимым матовым сиянием, вторя лучам зори. Легкая улыбка девушки играла под взглядом мужчины, при этом образуя неповторимые и такие притягательные ямочки на щечках. Светлые пшеничные локоны разметались по подушке. Ресницы, красиво изогнутые вверх, слегка вздрагивали, выдавая чувственность натуры, розовые губы манили. Арсению казалось, что Светлана – необыкновенный, диковинный цветок, случайно выросший в каменных московских джунглях. Ему впервые в жизни захотелось замедлить и даже приостановить течение времени. Пусть это утро будет длинным. Так же впервые он осознавал достаточность всего: сил, средств, времени, а главное – любви. Совершенно не хотелось куда-то спешить. Мужчина понял, что жизнь нужно проживать детально, видя все огромное количество сюрпризов, заготовленное для нас, нельзя проходить мимо незабываемых рассветов и закатов, солнечного тепла. Оказывается, так легко впустить в себя радость.

Почему он раньше позволял другим установкам руководить собой? Конечно, ему многое удалось, и сейчас у него возник целый ряд идей по модернизации своего бизнеса (удивятся же его подчиненные открытию отдела с живыми растениями). Молодой человек знал, был уверен, что сможет еще много нового создать, чтобы порадовать людей и сделать их жизнь комфортнее. Он преуспеет! Главное, станет отцом, причем «папа» ему скажет человечек, который «мамой» назовет Свету, и его уже сейчас, еще не родившегося, Арсений купал в океане своей любви. Мужчина совершенно не боялся ответственности, скорее был рад налагаемым на него обязательствам. Сейчас, после всего пережитого, пока еще небольшой срок, ему следовало, пожалуй, отвезти свою любимую женщину в какое-то сказочное место. Пусть она наконец-то ощутит в полной мере всю его заботу. Светлана приоткрыла глаза и улыбнулась так, что Арсений понял: она принимает непосредственное участие в течении его мыслей, слов не нужно.

– Любимая, а куда бы ты хотела поехать вдвоем со мной, какие страны тебя привлекают больше всего?

– И тебе доброго утра. Я раньше не могла себе позволить дорогие поездки, но это в прошлом, сейчас, видимо, могу. Знаешь, путешествовать надо, имея тишину в душе, а сидеть на месте – имея большое количество движения в душе.

– У тебя хорошее утверждение.

– Это не у меня, это у русского философа Василия Розанова.

– Правильно ли я понял, что в твоей душе теперь больше покоя?

– Не совсем, но к поездкам дальше Юрзовска я теперь готова.

Зазвонил телефон Арсения. Отец.

– Здравствуй, сынок, не разбудил?

– Привет, пап. Нет. Мы уже проснулись.

– Арсений, ты не забирал вчера манускрипт?

– Нет.

– Он пропал. Мы с мамой перевернули всю квартиру, – голос у Аркадия Петровича был взволнованный.

– Папа, перестань нервничать. Я уверен, все образуется. Епифанцевым звонил?

– Конечно, хоть мне было не совсем удобно.

– Пообещай мне не волноваться. У меня новость куда значимей. Ты скоро станешь дедушкой, – Арсений пытался сбить ход мыслей своего отца, нельзя чтобы он снова ушел в уныние и отчаяние.

– Что?! А мама в курсе?

– Еще нет. Я вчера хотел сказать, но было много людей.

– Понимаю тебя, все