ему малыша с мраморной кожей и вишневого цвета волосами? Послушай меня хотя бы на этот раз: никаких писем! Ступай…

«Лишь бы Крестену не было очень больно… Я познала горечь утраты – никому бы не пожелала потерять любимого человека…» - мелькнула мысль перед тем, как я заснула.

- Амелия, нам пора, - тормошила меня мама, и я поднялась с кровати.

Уже собранная я подошла к домашним, которые стояли на кухне у двери, ведущей на улицу к колодцу.

- Накиньте вот эти черные балахоны, - протянула мне и отцу вещи мама, облачившись тоже. – В них будет труднее нас разглядеть в ночи.

- Лор и Лер, остаетесь дома. В окнах не мелькаете, свет не зажигаете. Если кто-нибудь нагрянет в гости: одна... кхм… один из вас выйдет к колодцу и будет нас ждать там, - привыкал отец обращаться к близняшкам как к мальчикам.

Он отворил дверь, и мы с мамой последовали за ним, держа в руках лопаты и старые покрывала. Обогнув колодец, мы прошли позади сарая и углубились в яблоневые посадки. Сад удачно располагался около леса: поэтому мы шли свободно, не боясь быть замеченными. Пройдя его насквозь, углубились в лес. Уже через несколько мгновений мы стояли на кладбище. Оно было очень старым и поэтому заросло, но могильные плиты отчетливо виднелись между деревьев.

- Внимательно смотрите на даты жизни: мы ищем тех, кто будет похож на членов нашей семьи по полу и возрасту, - напутствовал нас отец и мы рассредоточились по местности.

Это было невероятно жутко. В полной темноте мы блуждали по лесу между могилами, прикасались к плитам пальцами с зажженными на них огоньками: чтобы прочесть информацию о покойных. В нескольких метрах от меня мама остановилась и призвала своего фамильяра: рыжую тигрицу Юну. Мама указала спутнику на могилу и последовала снова на поиски, а Юна тем временем рыла землю.

Мы призвали всех трех фамильяров. Они рыли, оставляя минимальные расстояния до гробов, определяя это нюхом, а уже дальше действовали мы с помощью лопат. Достав из могил пять скелетов, мы завернули каждого в покрывало. Пришло время возвращаться домой. Фамильяры взяли в зубы по одному из тюков. Я и отец тоже взяли по ноше и перекинули себе за спины. Мама несла три лопаты. Вот таким караваном мы отправились в обратный путь. Отпустив фамильяров, занесли добычу в дом.

- Так: в красном и зеленом Аллерия и Иллория, - раздавала тюки мама. – В синем и белом я и Нельсон. Черный – Амелия. Разнести по спальням. Вперед!

- Стойте! – затормозила я всех. – Давайте лучше оставим их здесь: за столом.

- Амелия… кхм… Лия, объяснись. И побыстрее! Я уже подожгла лавку около печи.

- Потуши. Тут нужен стихийный огонь, а не обычный. Подумай: как мы умерли? В смысле маги-стихийники огня сгорели в пожаре – тебе не смешно? А вот если их кто-то отравил нас за ужином, а затем поджег дом – более похоже на правду. Надо лишь поставить дополнительные приборы за стол.

«Разыграв» на кухне смерть целого семейства, я подошла к «своим» косточкам, разбросанным на стуле. Сняла свой помолвочный браслет и бросила на пол. Семья уже ждала меня у колодца и я, подхватив вещевой мешок, поспешила к ним. Схватила веник, мешочек с солью и покинула дом.

- Лия, ты решила убраться? – прошептала мама, когда я подошла к семье.

- Не думаете же вы: что поджигателей не будут разыскивать? Если около дома будут искать следы, то приведут собак… – ответила я сразу всем удивленно уставившимся на меня лицам, но так и не дождалась, чтобы их осенило. – Идите, я догоню.

Я стала заметать наши следы на снегу, посыпая их солью. Мы добрались до сарая.

- Я не смогу отсюда кинуть заклинание. Мы ушли слишком далеко, - остановился отец.

- Идем до яблонь, не спорь, – отозвалась я, продолжая мести веником.

- И что теперь? – развернулась к нам мама около яблоневого сада.

Мне не нужно было заклинание, чтоб поджечь дом. Я просто сняла артефакт, сбросила с пальцев несколько искорок и отправила их в обратный путь.

- Идите быстрее! – шикнула я.

Соль закончилась едва мы вышли из сада к лесу. Я испепелила веник и подняла взгляд. Над верхушками деревьев небо алело – пожар набирал силу. Застегнула на себе артефакт и развернулась к семейству.

- Что?

- Лия, мне жаль, что ты не закончила академию. Из тебя бы вышел превосходный следователь, - похвалил отец.

Я улыбнулась и все вместе мы вошли в темный лес.

Глава 16

Уже на рассвете мы ввалились в кибитку. Отец занял козлы, а женский состав нашего семейства уснул. Некоторое время спустя я сменила родителя, и он отправился отдыхать.

Все дни подготовки к побегу я запрещала себе о чем-либо думать. Я не спорила с родителями и все делала по указке – кому как не им можно доверить свою жизнь. Они рискнули всем, что имели: ради меня, и уже не в первый раз. Я даже не представляла: что можно настолько любить неродного ребенка. Возможно, когда-нибудь я смогу им отплатить за их жертвы.

Наше путешествие было весьма однообразным на протяжении многих недель. В основном мы ехали в кибитке, прерываясь раз в несколько дней на ночлег в тавернах. Отсутствие кроватей нами не ощущалось, но из соображений личной гигиены приходилось делать стоянки. Отец под мороком закупал продукты, а я всегда находилась в составе женского коллектива, охраняя. Моя физическая подготовка была на академическом уровне, но все же: я была единственной помимо отца, кто мог бы дать отпор обидчикам. И уже через несколько дней я демонстрировала свои навыки, защищая семью…

Комнаты таверн в ближайшем поселении оказались дороги для нашего кошелька. И мы приняли решение: остановиться в пролеске около выезда на трап. Я собирала хворост, когда услышала несколько заглушаемых вскриков и бросилась к стоянке нашей кибитки. Бросив ветки и сняв морок, я стала пробираться к полянке, на которой мы остановились с семьей. Прячась между деревьями, я увидела: как около десятка мужчин волоком за ноги стаскивали с телеги брыкающуюся маму и сестер. Еще четверо привязывали отца к дереву. За него я не волновалась – ему под силу истлеть веревки, но нападающих слишком много, и фамильяров не призвать… Что же делать?

«Раел Всемогущий, помоги мне!» - взмолилась я, выпуская