Кирианцы приняли его с воодушевлением и даже ликованием, особенно армия. И пока на планете царила эйфория, Грахем поспешил указать цель, после чего начались спешное восстановление флота и подготовка к походу. И эта цель — не дать усилиться другой расе за счет опорной базы старого врага. А наилучшим исходом будет самим захватить планету, производственные мощности которой послужат возрождению Кирианской империи. И вот сейчас все, что способно передвигаться в космосе, находится здесь.

— Я решил, что именно ты, Шайнари, поведешь наш флот в бой, — произнес Грахем, когда тот приблизился.

От волнения и удивления шипы Шайнари завибрировали и стали издавать легкий шум.

— Я с радостью выполню приказ моего императора, но могу я задать вопрос?

— Спрашивай, — ответил Грахем и поднялся с ложемента. Он не спеша подошел к краю площадки и взялся руками за перила.

— Почему я? Я же не флотоводец, у меня нет подобного опыта.

Грахем повернулся к Шайнари, не отрывая рук, и оскалил зубы.

— А у кого он есть? Последнюю сотню лет флот занимался чем угодно, только не своими прямыми обязанностями. И сейчас оказывается, что ты единственный, у кого есть хоть какой-то боевой опыт и нестандартное мышление в придачу. В конце концов, именно ты принес весть об изменении в поведении старого врага и о происходящем здесь. — Он обвел рукой пространство. — Ты справишься, я уверен.

— Благодарю за доверие, мой император, — склонил голову Шайнари. — Но позволь еще один вопрос?

Император лишь махнул рукой, давая разрешение.

— Мы здесь уже более тридцати циклов, чего мы ждем, почему не атакуем?

Император сразу не ответил, размышляя, и Шайнари терпеливо ждал.

— Это очень молодая раса Шайнари, гораздо моложе нас. Они даже уступают нам технологически. Посмотри, взмахнул он в сторону изображения одного из вражеских кораблей, их громоздкие вращающиеся конструкции, говорят, что у них даже нет искусственной гравитации. Тем не менее они смогли разбить врага, который превосходил нас даже во времена пика могущества Кирианской империи. — Грахем развернулся и направился к своему ложементу. Устроившись в нем, он посмотрел в глаза Шайнари и сказал: — Они опасны. Я не хочу совершать ту же ошибку, которую совершили наши предки, источая наш флот в безумных и безрезультатных атаках. Нужно ждать подходящего момента и наблюдать.

Шайнари в очередной раз убедился в правильности своего выбора тогда на допросе в обители. Грахем рассудителен не по годам и будет достойным императором. Тем временем император продолжил.

— А еще есть проблема в нашем флоте. Он в таком плохом состоянии, что применить стандартную тактику разгона и удара нам не удастся. Большинство не смогут выдать достаточную тягу двигателей, чтобы разогнаться за приемлемое время. Я уже не говорю об удержании постоянного ускорения, как, например, только, что прибывший «Дакатрий». Он может запускать двигатели лишь на несколько секунд.

Император замолчал, давая Шайнари обдумать услышанное. В принципе он и так все это знал, но из-за воодушевления после восхождения Грахема на трон ситуация с флотом ему казалась более радужной, чем она была на самом деле.

— Может, стоило основательнее восстановить корабли, прежде чем явиться сюда?

— Тогда бы мы упустили возможность пресечь амбиции и военный потенциал этой расы, — сказал Грахем. — Сейчас еще есть такой шанс, он небольшой, но есть. И я уверен, что ты сможешь его увеличить.

Шайнари повернул голову и посмотрел на изображение планеты, затем на Кирианский флот и произнес:

— Тогда здесь напрашивается только один вариант сражения.

— Верно, — оскалился император, — поэтому нужно ждать подходящего момента.

* * *

Орбита планеты Оршу. Боевой информационный центр фрегата «Юйден»

В БИЦ царила тишина, экипаж находился на своих постах, ожидая команд, и лишь мерный гул систем корабля создавал уже привычный фоновый шум.

— Господин контр-адмирал, ваш кофе.

— Спасибо, — поблагодарил Лукашевич и принял у матроса чашку непроливайку.

Ему не нравилась вся эта затея с разделением флота и попыткой напугать неизвестный флот. Тем не менее приказ есть приказ, и сейчас, находясь в боевом информационном центре фрегата, он готовился отдать команду на начало этой операции. Но пока еще есть время, Лукашевич решил выпить кофе и поразмыслить, все ли он предусмотрел, хотя, конечно, всего не учтешь.

Делить флот на две части он не стал, в приказе не сказано, как именно это нужно сделать. Поэтому посчитал, что пушечным фрегатам триста первой серии в атакующей эскадре делать нечего. Но Лукашевич оставил триста первые не потому, что это логично, а потому, что интуиция просто вопила — эта вылазка, затеянная командованием, закончится плохо, и он каким-то шестым чувством ощущал, что триста первые пригодятся здесь на орбите. Эскадра, которая должна сымитировать атаку, состояла только из торпедных платформ и торпедных фрегатов. Еще около тридцати ударных кораблей находились в гипере, рядом со станцией. На каких-то из них проводилась ротация экипажа или ремонт, а также загрузка боекомплекта. В общем, в данный момент не боеспособны, но это около десяти процентов флота, так что Лукашевич учитывал их у себя в голове — на всякий случай. Еще в гипере уже как две недели ждет десантный флот, но данные силы готовят для высадки на планету. Да и как их применять в скоротечных космических боях, Лукашевич представлял смутно.

— Пожалуй, начнем, — пробормотал Лукашевич себе под нос и громче добавил: — Ударной эскадре, начать переход на исходную позицию!

Флот вероятного противника вот уже месяц продолжал висеть на орбите звезды, в двух миллионах километрах от планеты. На попытки связаться незваные гости не отвечали, да и сами не пытались выйти на связь. В общем, все говорило о том, что они чего-то ждут.

По спицам гиперпространственных ворот пробежали огоньки, и между ними развернулась воронка большого размера, способная принять до десяти фрегатов одновременно. Космос озарился множеством факелов плазменных двигателей, и более сотни кораблей начали сближение с воротами. Когда в гипер практически одновременно уходит столько кораблей, это то еще зрелище, и Лукашевич, наблюдая за этим на обзорных экранах, наслаждался. Но он был такой не один — все, кто мог видеть сейчас этот процесс, также затаили дыхание.

Вот вытянувшийся строй кораблей подошел к границе воронки, и первые резко рванулись вперед, при этом как бы уменьшаясь в размерах, чтобы потом вспыхнуть маленькой искоркой и исчезнуть в гипере. Казалось, что корабли подходят к границе воронки группами одновременно, но в космосе пара десятков метров не расстояние, что влияет на момент входа. Поэтому и прыжок в гипер получался не одновременно, а с небольшой разницей, что создавало эффект проливающегося дождя в огромную огненную чашу.

Когда воронка схлопнулась, в тот же момент рядом с воротами появилась еще одна, но меньшего размера. Спицы ворот выбросили в пространство облачка газа и начали сближение друг с другом, как бы смыкаясь к центру. Когда произошла сцепка, ворота уже представляли собой одну цельную конструкцию, которая также нырнула в гипер. Лукашевич оторвался от экранов и направился в капсулу. Через пять минут он стоял в виртуальном пространстве, где его ждало высшее командование экспедиционного корпуса. Пожав руки каждому из старших офицеров, он остановился возле генерала Уолтерса.

— Господин генерал, флот готов. Разрешите начать, — приставив руку к виску, произнес Лукашевич.

— Начинайте, — кивнул Уолтерс.

Конечно, генерал никак не был связан с флотом, но сейчас именно он командующий всеми силами в системе Хадар, поэтому требовалась подобная формальность. Лукашевич отошел немного, свел вытянутые руки пред собой, а затем резко развел их в стороны. Вдалеке появился крошечный огонек, который очень быстро понесся Лукашевичу навстречу. Перед контр-адмиралом огонек резко увеличился и превратился в центр планирования операций — Лукашевич как бы влетел в него и мгновенно остановился. Сразу же послышалось множество голосов дежурных офицеров, находящихся у своих постов, а перед контр-адмиралом развернулась объемная тактическая схема.

— Статус, — не став раскачиваться, произнес Лукашевич.

— Эскадра готова к выходу. Ждут только вашего приказа, господин контр-адмирал, — донеслось с поста связи.

— Начать выход на исходную позицию.

На схеме появились новые отметки, выноски, данные о расстоянии, относительных скоростях и прочей полезной для стратегического планирования информации. На той же орбите, но на расстоянии триста тысяч километров, из гипера выходила эскадра людей, чтобы начать разгон в сторону цели. На схеме