расходились яркие круги, затем произошли еще три вспышки и снова расходящиеся круги. А после это зрелище стало возникать с изрядной частотой.

— Тревога по базе, — произнес один из десантников.

— Похоже, там, на орбите, жарко, — сказал Иван и добавил: — Смотрите в оба, десантура, сейчас эти железки могут полезть, пока флот занят.

И не дожидаясь ответа, Иван ринулся в низ, думая только от том, как бы поскорее успеть в оружейную. А еще о том, что сейчас там, на орбите, гибнут люди, много людей. И так будет до тех пор, пока все эти пришельцы будут считать людей слабыми. Поэтому нужно бить с такой силой, чтобы надолго отбить охоту воевать с человеческой расой. А когда все это закончится, вспомним и о погибших, обо всех погибших, уж он то точно никого не забудет.

* * *

Орбита планеты Оршу. Борт фрегата «Юйден»

Сработали пиропатроны, и крышка капсулы отлетела в сторону. Превозмогая легкое головокружение, Лукашевич ухватился за края и, напрягая мышцы, попытался направить свое тело наружу. При отсутствии гравитации это удалось довольно легко. Взмыв над капсулой, он начал озираться, пытаясь понять, что происходит, но сильное задымление мешало что-либо разглядеть. Усугубляло положение работающее аварийное освещение, которое придавало всему зловещий красноватый оттенок. В пространстве БИЦ летали какие-то мелкие части внутренней обшивки, винты и даже пара силуэтов человеческих тел.

Неожиданно из дымовой завесы вынырнул человек, в котором Лукашевич узнал старшего помощника на фрегате «Юйден». Тот взял Лукашевича за плечи, и его губы зашевелились, не издавая никакого звука. И только сейчас он понял, что ничего не слышит, кроме своего дыхания. «Видимо, повреждена связь в скафандре», — подумал он и постучал себя указательным пальцем в районе уха, а затем развел руки в стороны. Старпом понял его жесты и приблизился так, чтобы стекла шлемов соприкоснулись.

— Господин контр-адмирал, вы в порядке? — донесся приглушенный голос старпома.

Передача звука через вибрацию защитных стекол скафандров — так себе связь, но это один из способов общаться в ее отсутствии. Да и общаться таким образом можно хоть в атмосфере, хоть в вакууме.

— Да, я в порядке, только голова немного кружится. Наверное, сильно приложился. Что случилось, и что с кораблем? — Лукашевич почти кричал, напрягая связки, чтобы его хорошо было слышно.

В этот момент аварийное освещение погасло и загорелся обычный свет. Затем система тушения начала закачивать в БИЦ углекислый газ, но немного, только чтобы создать небольшое значение избыточного давления. После чего дым стал рассеиваться, уходя в вентиляционные приемники. Старпом лишь на мгновение отвлекся на происходящее и тут же доложил:

— Противник вышел в непосредственной близости от нашего корабля и нанес удар. Капитан мертв. В каком точно состоянии корабль — неизвестно, но носовой части у нас больше нет, реакторы ушли в защитный режим. Сейчас все держится только на биологической части фрегата. Но нас задели чем-то мощным, и живому фрегату тоже досталось, поэтому он не сразу пришел в себя.

Лукашевич кивнул и принял от подлетевшего к ним матроса внешний передатчик. Как только он воткнул его в разъем скафандра, тут же услышал на канале доклады с дежурных постов. Но слушать все это было некогда, и контр-адмирал обратился к старшему помощнику:

— Старпом, мне нужна связь, немедленно! Я должен знать, что происходит.

— Есть наладить связь, — козырнул старпом и отлетел в сторону.

Лукашевич так и остался висеть над своей капсулой, ощущая себя слепым и глухим. Он чувствовал, что снаружи происходит что-то очень нехорошее и каждая минута промедления грозит катастрофой. Через минуту ожидания он снова услышал старпома.

— Господин контр-адмирал. Биогенераторы выйдут на полную мощность через тридцать секунд. Вспомогательные антенны уцелели, так что мы сможем выйти в сеть.

Эти тридцать секунд показались Лукашевичу вечностью, но вот, наконец, засветились экраны и в БИЦ фрегата начала поступать информация — снаружи шел бой. К увиденному Лукашевич не был готов и даже не мог себе представить подобное. Похоже, противник применил прием, который флот Федерации осуществлял уже не раз, а именно выход из гипера прямо посреди скопления кораблей на орбите. Это привело к потере фрегатов еще до начала сражения. Вспомнив о том, кто виноват в таком плотном построении, Лукашевич сжал кулаки и заскрежетал зубами. Это был довольно хитрый, но в то же время предсказуемый ход. Противник разом лишил земной флот возможности применять торпеды из-за опасения быть облученным во время близких термоядерных взрывов. И сейчас в космосе соревновались огневая мощь пушечно-ракетного вооружения и живучесть кораблей.

То, что происходило снаружи, классическим сражением в космосе назвать нельзя, тут больше походило слово «свалка». Дружественные и вражеские корабли находились вперемешку и максимум в паре сотен метров друг от друга. Во все стороны летели снаряды и обломки, корабли разрывало на части, и они исчезали в огненных вспышках, сталкивались друг с другом. Никакого централизованного управления боем, причем с обеих сторон. Повсюду царил хаос, и с этим что-то нужно делать.

Контр-адмирал обвел взглядом БИЦ и увидел, что люди уже заняли ключевые посты управления и смотрят на него с немым вопросом в глазах: «Что делать?» Управлять боем, не находясь в виртуальной среде, не так удобно, но можно. Поэтому Лукашевич сделал круговые движения головой, разминая шею, после чего уверенным голосом произнес:

— Наше местоположение? — Затем указал рукой на левую часть экрана и добавил: — Вывести сюда информацию о состоянии флота. Пост связи, что с атаковавшей флот противника эскадрой?

— Она все еще выполняет маневр торможения, — отозвался офицер связи

Лукашевич ударил кулаком по краю капсулы:

— Передайте им, пусть делают что хотят, но если через пять минут они не прыгнут в гипер, я лично каждому капитану натяну штаны на голову и завяжу узлом.

Тем временем на экранах появилась тактическая схема с отображением местоположения фрегата «Юйден». Сейчас корабль находился ниже разворачивающегося сражения на пятьдесят шест километров. Похоже, удар был довольно сильным, что даже изменил орбиту корабля. Но это еще не все — вычислитель показывал, что если ничего не предпринять, то через два часа фрегат сойдет с орбиты и врежется в планету. Чтобы этого избежать, нужно запустить маршевые двигатели, но биогенераторы просто не выдадут достаточно мощности.

Лукашевич повернулся к старшему помощнику:

— Старпом, берите ремонт корабля под свой личный контроль. Хоть сами крутите роторы генераторов, но дайте мне рабочие двигатели.

— Есть дать двигатели, — козырнул старпом и направился в центральный коридор.

— Пост связи, мне нужно, чтобы меня слышал весь флот, — продолжил контр-адмирал и после кивка офицера начал: — Говорит командующий флотом контр-адмирал Лукашевич. Противник застал нас врасплох, но это не значит, что ему удастся нас уничтожить. Мы победили одного страшного врага, победим и этого. Наша сила в единстве, и мы должны действовать все как один. Потому что мы сражаемся не за какую-то чужую планету, мы сражаемся за нашу Землю, за наших родных и близких. И так победим. А теперь слушай мою команду.

* * *

Выход противника прямо посреди дрейфующих кораблей посеял панику, что привело к значительным потерям в первые минуты боя. Одним махом были потеряны сразу тридцать четыре фрегата. Но замешательство продлилось недолго, и с вмешательством Лукашевича ситуация изменилась. В этой свалке он смог организовать локальные группы фрегатов, которые концентрировали огонь только на одном корабле противника. И это начало давать результаты — процент потерь среди человеческого флота снизился, в отличие от вражеского. Но противник тоже не дурак и очень быстро перенял эту же тактику. Вскоре пространство боя разделилось на множество отдельных групп, где преобладал тот или иной флот. Все бы ничего, но противник обладал преимуществом буквально во всем: в живучести, в огневой мощи и маневренности — и даже присоединение к бою эскадры, которая атаковала вражеский флот, не изменила ситуацию к лучшему.

Бой продолжался уже час, и все пространство было усеяно множеством обломков и остовами уничтоженных кораблей. Это позволяло укрываться за наиболее крупными, но также и мешало вести прицельный огонь. Нужно отдать должное противнику: он не добивал вышедшие из строя