Усадили возле себя и поведали, по какому случаю он им понадобился: неподалеку отсюда стоит заколдованный замок, золота там лопатой греби — не выгребешь. Несметным богатством этим великаны и решили завладеть. Да никак в замок попасть не могут: есть там черная собачонка, бегает она по крепостным стенам взад-вперед, каждого издалека чует да такой лай поднимает, что все в замке на ноги вскакивают. Это бы еще ничего. Великаны со всеми жителями сладили бы, но нет в замке ни калитки, ни ворот. Одно лишь оконце, через которое мусор выкидывают. Великаны могут в это оконце лишь по одному протиснуться. Стали с нашим молодцом совет держать.

— Первым делом пристрелишь собачонку, — говорят, — а потом мы тебя подсадим в оконце. Ты тощенький, пролезешь. В замке все будут спать, ведь собачонка уж не залает. Оглядишься и нас одного за другим втащишь в оконце.

Так. Подошли они к замку. Меткий стрелок подстрелил черную собачонку, как только она залаять собралась. Двенадцатый великан подсадил его к самому окошку. Стрелок был парень стройный, ловкий и пролез без труда.

Ходит он по заколдованному замку, все осматривает. А золота там и впрямь хоть лопатой греби, не выгребешь, но он к нему не притронулся. Только глядит, есть ли в замке хоть одна живая душа, чтоб от великанов спасла. Долго искать не пришлось. Заходит в покои, а там шесть служанок спят. Во вторые перебрался. И там столько же горничных спят мертвым сном. Вошел в третьи, это была прекрасная светелка. Посредине золотой стол стоит, на нем бокал вина. Напротив стола — золотая постель, над постелью на стене золотой меч висит. В постели спит красавица-принцесса.

Первым делом ему меч в глаза бросился. Захотел он его снять. Да не тут-то было. С места стронуть не в силах. «С чего это я так ослабел, что и меча не сдвину». Еще раз попробовал. Нет, никак. «Выпью-ка вина, подкреплюсь».

Выпил вина, сразу силой налился. Подошел к стене, снял меч, как пушинку, и мечом опоясался.

— А сейчас, — говорит, — можно и потрудиться!

Как тихонько пришел, так тихонько и подкрался к оконцу. А там его великаны ждут.

— Ну, что там? — спрашивают.

— Все в порядке, — отвечает наш молодец. — Золота — хоть лопатой греби, а все жители спят, как убитые. Поднимайтесь!

Стали великаны по одному через оконце в замок пролезать. Только голову в окошко — а наш молодец ее мечом! А тело внутрь втаскивает. Всех перебил. Ведь от того вина у него сил во сто крат прибавилось. Не успела у последнего великана голова скатиться, как в замке тысячи людей ожили. Шум поднялся, крик: кто тут был, кто вино выпил, кто золотой меч унес?

Не стал наш молодец дожидаться, пока его схватят, мы-то с вами знаем, что время его истекало, а уговор с братьями был строгий. Пролез он в оконце и поспешил туда, где ему давно пора быть.

Прибежал к костру, что великаны разложили, взял огонька и помчался дальше. Добрался к тому дереву, где день да ночь привязаны были. Те на него накинулись, где, мол, столько времени пропадал! Не знает что ли, что всё в мире пойдет шиворот-навыворот, коли он еще хоть немного замешкается.

— Ну-ну, хватит ворчать, — отвечает им молодец, — сейчас я наведу порядок.

Развязал их. Ночь подтолкнул в ту сторону, куда ему надо идти, а день — в обратную.

— Теперь ступайте, да глядите никогда больше не встречайтесь! — пригрозил он им и бегом пустился догонять ночь.

Добежал до своего угасшего костра. Братья еще спали. Он огонь разжег, костер разворошил, аж в самое небо пламя рвется. Растолкал братьев, те поднялись и говорят:

— Ох, братец, до чего же эта ночь долгой была!

А он отвечает:

— А мне она еще дольше вашего показалась!

И больше ни словечка, чтоб уговор не преступить. Однако братья поняли, что у костра стряслось что-то, коли у младшего на боку золотой меч блестит.

С трудом выбрались они из дремучего леса и потихоньку-полегоньку направились туда, откуда пришли.

Вот было радости, когда увидали, тот самый постоялый двор, где останавливались в начале пути.

— Зайдем? — спрашивают старшие братья.

— Отчего не зайти, — отвечает младший, — ведь он для нас, путников, а король велел их даром кормить-поить.

Входят братья, трактирщик их встречает с поклоном, сейчас, мол, расскажут, где были, что видели. А перед младшим шапку скинул и на почетное место усадил. Ведь у младшего-то на боку золотой меч сверкает. Шепнул хозяин словечко своему слуге и незаметно отослал. И стал потчевать гостей дорогими яствами и напитками. Отведали наши молодцы доброго вина, развеселились. У старшего у первого язык развязался.

— Не зря, — говорит, — ходил я по белу свету. В ту первую ночь, когда я костер стерег в глухом буковом лесу, кинулся на меня дракон о трех головах. И что вы думаете я сделал? Ни звука не издал, как и договаривались, а схватил свой меч, зарубил дракона и тело сволок в заросли. Коли не верите — вот глядите — языки из трех голов!

И достает из мешка три драконьих языка.

— Подумаешь — три языка, — перебил его средний брат, — всего-то делов! У меня их шесть!

И выкладывает на стол шесть драконьих языков.

— Ну, коли вы проболтались, — говорит самый младший, — ладно! Значит нашему уговору конец. Сами придумали, сами и отдумали. Слушайте теперь про мои злоключения. Вот вам двенадцать языков, — достает и на стол кладет. — Глядите! А вот вам золотой меч, — вынул меч, да как рубанет, только свист пошел да заискрилось-заблестело, на все четыре стороны света лучи пошли.

— А меч у тебя как оказался? — спрашивают братья.

— Расскажу все по порядку: с драконом все было, как у вас. А вот про меч другой разговор!

И поведал про ту самую долгую ночь и про то, что ночью случилось. Не успел договорить, а уже перед постоялым двором золотые королевские кареты громыхают. Из первой вылезает король с дочерью, а из остальных королевские придворные.

— Что такое? Что такое? — галдят все. Только хозяин помалкивает. Ведь это сам король повелел ему немедля слугу послать, как только на постоялый двор завернет путник с золотым мечом.

Младший брат только на принцессу глянул и сразу ее признал.