– Вот теперь ты появилась, – хриплым голосом сказал он.

– Ты меня видишь?

– Да… да, я вижу тебя, Элис Солт, – прошептал Винсент.

Наши взгляды встретились, в то время как еще одна слезинка тихо-тихо побежала у меня по щеке.

– Не плачь, Элис. – Он провел пальцем по моей согнутой шее. – Я с тобой, слышишь? Я с тобой, несмотря ни на что. Я сделаю все, чтобы мы оба остались живы после этой игры. Я не позволю Джексону заполучить тебя! – В его чертах на секунду проступило почти собственническое выражение. – Ты принадлежишь светлой стороне. Нам. Мне. Ты – мое чудо, о котором я молился каждый день.

– Я не чудо, – отозвалась я дрожащим голосом. – Я это просто… я.

– И это именно то, что делает тебя такой уникальной. Я не знаю никого такого, как ты, Элис.

– И я не знаю никого такого, как ты, Винсент Честерфилд, – тихо отозвалась я. Мои веки отяжелели, а пальцы Винсента продолжали нежно гладить мою кожу. Мы были так близко, что я могла сосчитать яркие пятна в его глазах.

– Мне жаль, что тебя втянули во все это, Элис, – прошептал Винсент. – Но в то же время я и невероятно рад этому.

Мои губы раскрылись, и я почувствовала мягкое прикосновение воздуха, которое было почти похоже на поцелуй. Едва заметно вздрогнув, я оглянулась и посмотрела на Винсента.

– Что ты делаешь, Винсент? – прошептала я, дотрагиваясь до его губ. Прикосновениями, похожими на маленькие крылья бабочки. Мы оба задрожали.

– Ты доверяешь мне? – шепнул он.

Когда я кивнула, Винсент нежно прижал руки к моей шее и притянул меня ближе. Потом я почувствовала его полные мягкие губы на своих, и хаос в моей голове резко стих. Все тело стало твердым и мягким одновременно. Ощущение казалось настолько интенсивным, что мне пришлось резко втянуть в себя воздух.

Винсент тут же отпрянул.

– Прости, это было слишком быстро? Я не мог…

Я прервала его, зарывшись пальцами в его локоны и снова прижав губы к его губам. Не нежно и мягко, а требовательно.

Винсент вздрогнул, то ли от удивления, то ли от удовольствия, однако прижал меня к себе еще крепче. Мое сердце пульсировало так дико, словно я все еще бежала по лесу. Сладкий адреналин помчался по венам, а кончик языка Винсента раздвинул мои губы и очутился у меня во рту. Винсент почувствовал вкус соленых слез, наверное, это были слезы моего отчаяния и надежды, и судьбы, и одиночества. Его сердце пульсировало рядом с моим, а мои ноги словно сами собой обвились вокруг его бедер, в то время как наш поцелуй замедлился и перестал быть таким неистовым.

Целоваться с Винсентом Честерфилдом было самым захватывающим действием, которое я когда-либо совершала. Я чувствовала его прохладные пальцы на своей разгоряченной коже, его губы были на моей шее, как раз там, где неистово бился пульс.

Я сунула руки под его рубашку, гладила прохладную гладкую кожу, чувствовала, как вздрагивают его мышцы под моим прикосновением – и вдруг застыла. Его живот был покрыт длинными шрамами, отчетливо выделявшимися под моими пальцами.

Дыхание Винсента ускорилось и сделалось прерывистым. Задыхаясь, он откинул голову, и в его глазах засветилось нечто, что казалось уже почти не человеческим. Словно лед в его взгляде дал трещину, сквозь которую проник струящийся солнечный свет.

– Подожди, – буркнул он и схватил меня за руки.

– Я делаю тебе больно, – прошептала я.

Сияние в глазах Винсента померкло, они снова будто подернулись льдом, и он, тяжело дыша, покачал головой.

– Просто это такое странное ощущение, когда тебя так… трогают, – произнес он.

– Это был твой отец? – спросила я так тихо, что едва слышала себя сама.

Взгляд Винсента стал тускнеть, и он кивнул. Сильное напряжение между нами немного ослабло, и Винсент снова натянул рубашку. Губы его заблестели и слегка припухли, глаза замерцали в сумеречном свете, который тем временем опускался над поместьем.

– Ты отвернешься от меня теперь? – спросил он.

– С какой стати?

– Потому что ты видела меня сломленным. – Отчаяние в его голосе разрывало мне сердце.

– Никогда, – выдохнула я и потянула его за руку, удерживая, точнее пытаясь удержать.

Винсент уцепился за меня, зарывшись лицом в мою шею и судорожно вдохнул.

– Ты прекрасен, Винсент. Как внутри, так и снаружи, – прошептала я ему на ухо, цепляясь за него еще крепче.

– А ты – мое чудо, Элис Солт, – тихо ответил он, проводя пальцами по моим волосам. – Я долго не знал, во что мне верить. Пока не встретил тебя. – И тут, наконец, на его лице снова появилась улыбка.

Я наклонилась над ним, чтобы поцеловать его ямочки, и внезапно почувствовала щекотку на ноге, в икре. Испугавшись, я поднялась и увидела, как по мне молниеносно поползли длинные черные паучьи ноги. Паук был большим и волосатым, и потребовалось примерно одно мгновение, чтобы я узнала его.

– Опять ты? Ты преследуешь меня? Убирайся! – прорычала я, неистово отряхивая рубашку.

В панике я вскочила, пытаясь избавиться от паука. Но он бегал по мне и уворачивался от моих рук с невероятной скоростью. Что-то в его движениях было странным, непохожим на то, что было раньше: он выглядел раздраженным, почти агрессивным, и когда я нагнулась, чтобы сбить его с плеча, он метнулся к моему горлу и энергично укусил.

Мышцы дернулись, словно все мое тело пыталось сопротивляться. Я услышала, как застонала.

– Элис! – Винсент поймал меня, когда я, задыхаясь, упала, и схватил паука, перед тем как отползти.

Укус болел очень сильно, будто эта штука оставила во мне свои челюсти. Я ругалась и продолжала моргать, видя черные пятна, которые плясали у меня перед глазами. Винсент с омерзением на лице держал пальцами огромного паука, махавшего всеми своими восемью ногами. Его тело дергалось, он издавал яростные, пронзительные звуки.

– Я думала… эти Ткачи проклятий преследуют нас только тогда, когда мы покидаем игровое поле, – вздохнула я.

Ледяной пот выступил у меня на лбу, а рана на шее запульсировала. Я пощупала ее, и когда убрала палец, на нем была видна прозрачная блестящая жидкость.

– Проклятие тут ни при чем, – рычал Винсент, глядя на гадину с таким отвращением, что она заерзала еще отчаяннее.

– Тогда что же это такое? – вскричала я.

– Шпион. От Джексона.

– Ч…что? – Я отрывисто посмотрела вверх, попытавшись зафиксировать свой взгляд. Эта штука была шпионом? Мои мысли заметались, и я стала припоминать, когда впервые увидела эту тварь. Это случилось в школьном коридоре вскоре после того, как я встретила Джексона под трибуной.

Винсент нахмурился, в то время как пальцы его руки сомкнулась вокруг паука, который визжал и отчаянно извивался.