– У вас есть чем поделиться?

– Так совпало.

– Большое количество?

– А сколько вы можете купить?

– Столько, сколько у вас есть.

– Любое количество?

– Абсолютно любое. – Скупщик улыбнулся. – У меня большой кредит в местном банке.

– В районном? Который беж лишних бумаг и налогов?

– Вижу, вы человек опытный, много чего повидавший. – Тон старика стал ещё любезнее.

– Не беж этого, – скромно подтвердил ИХ.

– Хорошо. – Скупщик вздохнул и перешёл к делам: – У вас есть жолотой песок?

– Да.

– Но вы не похожи на старателей.

– Мы с другом сочли неприличным появляться в таком большом городе в гряжных рабочих шмотках, – объяснил Бабарский, но понимания не добился.

– Сынок, не морочь мне голову, я вижу, что ты в жижни лопату в руках не держал, – усмехнулся старик. – А твой спутник больше похож на громилу, чем на старателя.

– Это мой главный рудокоп, – представил Акселя ИХ. – На нём вся добыча держится.

– Полагаю, мы говорим о ражных способах добычи песка.

– Это имеет жначение? – Бабарский добавил в голос металл.

– Никакого, – развёл руками скупщик. – Но почему твой рудокоп всё время молчит?

– Яжык лопатой прищемил.

– Пусть покажет, – оживился старик.

– Хочешь увидеть, как это бывает?

– Пожалуй, нет, не хочу, – взял назад скупщик, бросив взгляд на невозмутимого Акселя. – Впервые у нас?

– Да, – не стал врать ИХ. Как и уточнять, что он впервые на Урии.

– Нравится город?

– Сейчас ужнаем.

– Что принесли?

Бабарский кивнул Крачину, и Аксель осторожно поставил на прилавок тяжёлый ящик.

– Немножко жёлтого металла, который может покажаться вам интересным. – ИХ открыл ящик своим ключом, позаботившись о том, чтобы крышка перекрыла скупщику обзор, и бросил на прилавок первый мешочек. – Прошу.

Как показал опыт бесчисленных путешествий по Герметикону, золото всегда оставалось золотом, и определить его происхождение было делом затруднительным: примеси отличались от прииска к прииску, а не от планеты к планете.

– Какой интересный цвет… – пробормотал скупщик, разглядывая высыпанный на весы песок. – Откуда добыча?

И услышал вежливый, но предельно туманный ответ:

– Мы с товарищем исследовали несколько бесперспективных районов. И нам, как ни странно, повежло.

– К северу от Быстроходки?

Бабарский ответил долгим взглядом. И улыбкой.

– Понимаю… – Скупщик прищурился на ящик. – Сколько?

– Сколько предложите?

– Семьдесят пять грандов за унцию.

Улыбка Бабарского стала шире: въехав в Пучербумбль, он велел Крачину остановиться, купил у мальчишки свежую газету, ознакомился с котировками и точно знал, сколько предлагают за унцию золотого песка местные банки.

– Сто пятьдесят.

– Это официальная цена, – спокойной ответил скупщик.

– Она привлекательнее твоей.

– Хочешь пойти в банк?

– Не пойти, а поехать – мы на колёсах.

– Не жабудь прихватить лиценжию на старательскую деятельность и карту, где ты добыл жолото. Потому что, если вдруг выяснится, что ты намыл его на чужом участке, – придётся жаплатить крупный штраф.

– А вдруг у меня есть и лиценжия, и карта?

– В этом случае, сынок, ты получишь свои сто пятьдесят грандов жа унцию, но с отсрочкой выплаты в десять дней. – Скупщик дружелюбно посмотрел на действительно годящегося ему в сыновья Бабарского. – Семьдесят шесть.

– Сто сорок девять.

– Даже не думай. Восемьдесят.

– Я не первый день живу на свете и жнаю левые расценки. Сто сорок.

– Я вижу, что ты человек опытный, я таких за версту чую. Девяносто два, и это последнее слово.

– Вы умеете вести дела, уважаемый, но у меня четверо детей, жена-мотовка и три бывших жены, чьих детей я поклялся содержать. Сто тридцать.

– Дети хоть от тебя, сынок?

– Не надо меня обижать. И не жабывайте, что мы говорим о крупном опте. Вряд ли вам часто приносят столько песка.

– Сколько? – поинтересовался старик.

– Триста унций.

– У тебя с собой триста унций?

– Да.

Несколько мгновений изумлённый скупщик переводил взгляд с ИХ на Крачина и обратно, после чего покачал головой:

– А ты рисковый парень, сынок. Я понял, что ты ушлый, но что настолько смелый… Прими уважуху, сынок, ты сумел меня удивить.

Суперкарго склонил голову, с достоинством принимая слова старика и прищурился:

– Теперь удиви меня ценой.

– Сто пятнадцать грандов. Больше не проси – не дам.

– Договорились.

Бабарский развязал второй мешочек, а скупщик переставил весы с полки позади себя на прилавок.

– Нужен какой товар? Оружие? Наркотики?

– Нет, только наличные. Мы поиждержались.

– В горах?

– По дороге.

– Собираетесь расслабиться?

– Думаем об этом.

– Не советую напиваться «У болтливой Молли» – там пасутся совсем отмороженные головорезы, даже днём беж штанов оставят.

– Только «У Молли»? – притворно удивился ИХ.

– Ну, тут вежде могут раждеть, так что светить лопатником не советую.

– Мы ребята осторожные.

– Охотно верю.

– Но плохо относимся к тем, кто наводит на нас жнакомых бандитов.

– На этот счёт можешь не беспокоиться: меня все жнают как Честного Диогена, и это имя я жаработал честно.

– Имя «Честный Диоген» ты жаработал честно?

– А как иначе?

– Я просто уточнил.

После этого собеседники замолчали и следующие десять минут обменивались лишь короткими репликами: взвешивание золота и пересчёт денег требуют внимания. Расстались, если можно так выразиться, почти добрыми друзьями: скупщик приглашал заходить ещё, Бабарский невнятно обещал рекомендовать Честного Диогена всем своим друзьям.

Выйдя из лавки, они уселись на мотоциклету, за которой честно присмотрел охранник Честного, и Бабарский негромко произнёс:

– Первый экжамен сдали успешно. Подожрений не выжвали. Всё хорошо.

– Ты можешь хотя бы здесь говорить правильно? – поморщился Крачин.