Пусть по главным улицам часто сновали полицейские, зато мотоциклету можно было без боязни оставить у заведения.

Ну, без особой боязни.

Ехали не быстро и по дороге провели разведку, в ходе которой было обнаружено: школ – две; скупок золотого песка – девятнадцать, из которых двенадцать в криминальном районе, а семь, принадлежащие солидным банкам, – в благополучном; залоговых контор – двенадцать, публичных домов – шестнадцать, пивных и приравненных к ним заведений – тридцать три, тюрьма – одна, мэрия – одна, церковь – одна, то есть наверное церковь, – олгемены переглянулись, но заходить внутрь не рискнули, полицейский околоток – один, библиотек – ноль.

Как и ожидалось.

Когда они добрались до центра, Аксель окончательно убедился в правоте Бабарского – он жутко проголодался, и они подкрепились в неплохой по местным меркам харчевне на берегу реки, испробовали местную же рыбу.

Во время еды Крачин привычно молчал, а ИХ просматривал купленную при въезде в город газету – теперь внимательно – и, закончив чтение, сообщил:

– Придётся навестить редакцию.

– Для чего? – удивился Аксель.

– Не уверен, что ты помнишь, но мессер отправил нас в Пучербумбль для сбора подробной информации об Урии.

– Сильно сомневаюсь, что мессера заинтересуют местные сплетни.

– Жаинтересуют, Аксель, жаинтересуют, – поправил его ИХ. – Говори правильно – ты привлекаешь к нам внимание.

– Я стараюсь, – проворчал Крачин. Огляделся, направленных на себя взглядов не заметил, но спорить с Бабарским не стал.

– Старайся лучше. И если уж мы об этом жаговорили, то меня интересуют не местные сплетни, а новости, которые местные сплетники перепечатывают из крупных центральных гажет, – ответил ИХ. – С их помощью мы получим общее представление о положении дел на Урии. То есть о местном политическом устройстве.

– Ты хочешь что-то понять из гажет?

– Я умею читать между строк.

Крачин вздохнул:

– Сколько же времени ты собираешься провести в редакции?

– Ровно столько, чтобы договориться о приобретении пачки макулатуры за пару последних лет… или больше.

– Что обяжательно выжовет подожрения.

Бабарский кивнул, показав, что доволен акцентом Крачина, и с улыбкой продолжил:

– Придумаю что-нибудь. Прикинусь старьёвщиком… да не важно. Важно то, что на последней странице «Трубадура Пучербумбля» я нашёл объявление о продаже «подержанного, но находящегося в хорошем состоянии гружовика». Нужно будет поехать и посмотреть на это творение урийских слесарей.

– Сейчас?

– Можно жавтра. А сегодня покатаемся по городу на мотоциклете, найдём податливых девчонок и ражвлечёмся.

Аксель коротко выругался и выразительно посмотрел на суперкарго. Однако впечатления не произвёл.

– Ты ведь ражбираешься в машинах? – нахально – будто не знал – поинтересовался ИХ, делая глоток кофе. Кофе, кстати, сильно проигрывал тому, к которому суперкарго привык.

– А ты? – вопросом на вопрос ответил Крачин.

– Ну, не то чтобы ражбираюсь, но покупать доводилось.

– А куда мы денем мотоциклету?

– Поставим в кужов. Короче, я покупаю гружовик, а ты садишься жа руль.

– Лучше ты садись жа руль, а я буду прикрывать тебя с мотоциклеты, – рассудительно предложил Аксель.

– Хорошо, – неожиданно покладисто ответил Бабарский. – Как скажешь.

Так и сделали.

Подкрепившись – рыба оказалась вкусной, а повар – настоящим кудесником, – разведчики отправились по указанному в газете адресу и с приятным удивлением обнаружили, что под личиной одинокого владельца, испытывающего необходимость продать свой единственный транспорт, скрывается небольшая фирма, занимающаяся перепродажей подержанных грузовиков самых разных модификаций и комплектаций. Как объяснил шустрый приказчик: «Обычную рекламу мы тоже даём, но по объявлениям чаще приходят. К тому же они дешевле». После чего предложил выбирать из десятка стоящих на парковке машин. Бабарскому понравился полуторатонный ДАБ неброского серого окраса. Покрышки у него были изрядно стёрты, кузовные борта разболтаны, однако двигатель работал прекрасно, лучше, чем у всех остальных машин, и это стало главным аргументом.

В этой же фирме ИХ приобрёл грузовую сеть, приказал расстелить её в кузове и закрепить, чтобы не съезжала. Затем разведчики отправились в редакцию «Трубадура Пучербумбля», из которой ИХ вышел слишком быстро – всего через двадцать минут, причём вышел непривычно задумчивый и явно недовольный.

– Что-то не так?

– Они гордятся тем, что распродают весь тираж.

– То есть архива у них нет? – догадался Аксель.

– Нет, – с грустью подтвердил Бабарский. – И публичной библиотеки в Пучербумбле нет. Жаместитель главного редактора сказал, что в школе имени Иобиендистеля библиотека точно есть, но это не точно.

– Точно есть библиотека, но это не точно?

– Не придирайся к словам. Имеется в виду, что библиотека точно должна быть в школе, но жаместитель главного редактора в ней никогда не был.

– В школе?

В ответ Бабарский посмотрел на Акселя с такой грустью, что Крачину стало его жаль. И, чтобы сменить тему, он поинтересовался:

– А этот Иобиендистель кто такой? Местный учёный?

– Владелец четырёх из девяти окрестных рудников, – ответил ИХ. – Семь лет нажад на его деньги был отремонтирован сарай.

– Школьный?

– Уточнять я не стал, но надеюсь, что да.

В мире должно оставаться место чистым и светлым мечтам. Ну и надежде, разумеется, куда без неё?

Увидеть обновлённый сарай Крачину не довелось. Что же касается школы, то её бурое здание с несколькими выбитыми, заделанными фанерой окнами и следами пожара в левом крыле производило гнетущее впечатление. Мрачностью оно напоминало казармы штрафного батальона и, судя по всему, было призвано подготовить учеников либо к ним, либо сразу к тюрьме. Как вариант – сначала к работе на рудниках, а уж потом – к тюрьме.

Учеников в школе не оказалось, учителей тоже, видимо, разбрелись на заработки, зато директор отыскался сразу – ругался с арендатором, снявшим цокольный этаж левого крыла под склад алхимических материалов. Как понял Бабарский, нескольким шустрым ученикам удалось добраться до запасов арендатора и начать барыжить на районе «алхимическими материалами» самостоятельно, что и вызвало у того законное негодование.

К счастью, никто никого не убил.

Пока.

Бабарский терпеливо дождался окончания бурного диалога, в ходе которого директору всё же удалось убедить собеседника, что он не контролирует вредоносную группировку, не получает доли за продажу исчезнувших «алхимических материалов» и не станет помогать ему разбираться с учениками, потому что у него с этой группировкой нейтралитет. После этого слегка утомлённый уриец перевёл взгляд на ИХ: