дал высокую оценку правлению Брежнева, Андропова, Черненко. Однако прозвучали и новые нотки. Он впервые заговорил о «периоде застоя», о «застойных явлениях» как в экономической, так и в социальной сферах [202]. Хотя с Брежневым и его окружением эти обвинения пока не связывались. Осуждались как бы обезличенно.

По докладу Рыжкова был принят план на двенадцатую пятилетку – «Основные направления экономического и социального развития СССР на 1986–1990 годы и на перспективу до 2000 года». Хотя он заранее оказывался сомнительным! Потому что в основе планов лежала все та же программа «ускорения». А возникшие финансовые проблемы уже обозначили угрозу ее провала.

На этом же съезде приобрел широкую известность Ельцин. Заменив во главе Москвы Гришина, он вел себя очень активно. Самолично приезжал с проверками в магазины, на склады. Разогнал многих чиновников. Появлялся вдруг в поезде метро или рейсовом троллейбусе, вроде бы желая узнать о нуждах граждан. Для улучшения их положения организовал продовольственные ярмарки (хотя столица жила не в пример лучше, чем провинция). Об этом пошли слухи, обрастали легендами. «Народный» начальник!

А выступление Ельцина на съезде стало самым смелым по тем временам. Он раскритиковал вмешательство партийных органов в хозяйственные дела. Поднял вопрос, что руководители, даже самого высокого ранга, должны отчитываться о своей работе. Затронул и тему привилегий «номенклатуры», «там, где блага руководителей всех уровней не оправданы – их надо отменить». Эта речь распространила его репутацию поборника справедливости на весь Советский Союз. Впрочем, на самом-то деле никакой чрезмерной смелости не было. Выступление полностью ложилось в струю тогдашней линии Горбачева. Пропагандировался возврат к «ленинскому стилю руководства». Что подразумевало отказ от роскоши, строгое соблюдение партийных норм. Правда, сами новые начальники отказываться от привилегий не собирались. Но нарушение «ленинского стиля» было удобным оружием против неугодных.

На съезде Михаил Сергеевич говорил и о сближении с Западом, маскируя его программой мира. Называл такие задачи как взаимную ликвидацию Варшавского Договора и НАТО, общее ядерное разоружение. Шаги в этом направлении уже предпринимались. И Горбачев, и Рейган в своих новогодних выступлениях высказали стремление смягчить международную напряженность. 15 января прозвучало заявление Михаила Сергеевича о необходимости уничтожить ядерное оружие во всем мире. Но он учел и пожелания американского президента относительно «прав человека». Самых видных диссидентов, находившихся в заключении, начали освобождать. Еще без амнистии, с заменой наказания на высылку из СССР.

Первым стал будущий министр Израиля Натан Щаранский (хотя осужден он был отнюдь не за инакомыслие, а за измену Родине и шпионаж). Но и этот жест был не случайным. С 1967 г. дипломатические отношения между СССР и Израилем были разорваны. А теперь, впервые за 19 лет, между ними в Хельсинки начались переговоры. Причем их темой стало… положение евреев в Советском Союзе! Казалось бы, какое дело может быть одному государству до граждан другой державы? Но нет, Израилю позволили вмешиваться в наши внутренние дела, не отвергли, стали обсуждать.

Ну а Рейган, чувствуя настроения в Москве, уже примерял на себя роль распорядителя мировых судеб. Дошло до прямой агрессии против Ливии, дружественной Советскому Союзу. Американский флот входил в ее территориальные воды, провоцировал столкновения с пограничными катерами, после чего самолеты с авианосцев бомбили их базы. А 5 апреля в Западном Берлине произошел взрыв на дискотеке, которую посещали американские солдаты, 3 человека погибли, около 250 получили ранения. Без всяких расследований Рейган объявил: у него есть «неоспоримые доказательства», что за терактом стоит Ливия. Авиация США подвергла бомбардировке ливийские города, погибло более 40 мирных жителей, в том числе приемная дочь главы государства Мамуара Каддафи, 226 человек были ранены и искалечены. В США как раз собирался лететь Шеварднадзе. Пришлось отменить визит, чтобы не потерять лицо перед странами, ориентирующимися на СССР. Но никакой другой реакции со стороны Москвы не последовало.

А из уст Горбачева в эти же апрельские дни впервые прозвучал лозунг перестройки. Его мгновенно подхватили партработники, пропагандисты, средства массовой информации. Но смысл этого термина еще очень отличался от того, во что он вылился. Он был старым, «андроповским». Генеральный секретарь посетил Волжский автозавод в Тольятти, и перестройка в его выступлении означала не политические, а экономические реформы, завод преобразовывался в научно-технический центр.

Использовались и другие андроповские установки «наведения дисциплины и порядка». В мае в рамках повышения «дисциплины» Совет министров принял постановление «О мерах по усилению борьбы с нетрудовыми доходами». Подразумевались меры по искоренению теневой экономики. Но на деле все вылилось в еще одну карикатурную свистопляску. Администрация и правоохранительные органы на местах вовсю принялись шерстить репетиторов, подрабатывающих частными уроками, бабушек, продающих на углах цветы или овощи со своего огорода, хозяев, сдающих внаем жилплощадь, работающих на дому портных, кустарей.

А между тем положение Советского Союза, и без того непростое, усугубилось катастрофой. Ночью 26 апреля случилась авария на 4-м энергоблоке Чернобыльской атомной электростанции. Реактор останавливался для перезагрузки и планового ремонта. На этапе остановки обычно проводились разные эксперименты. Вот и сейчас было решено проверить работу реактора в несколько ином режиме. По расчетам, это давало экономию электроэнергии. Но обслуживающий персонал допустил грубые ошибки, реактор стал неуправляемо разгоняться, и произошел взрыв.

Пострадавших сперва было немного. Один человек погиб при взрыве и один скончался от полученных травм. Но в атмосферу выбросило радиоактивные отходы из реактора. Было эвакуировано население городка Припять и сел из 30-километровой зоны – 115 тыс. человек. Из тех, кто тушил пожар, 28 умерли от лучевой болезни. Горбачев и его команда сперва попытались действовать чисто по-советски. То есть скрыть катастрофу. На 1 мая в Киеве и других городах Украины и Белоруссии были назначены обычные праздничные демонстрации, чтобы показать: ничего экстраординарного не произошло. Хотя многие из этих городов располагались в опасной близости к Чернобылю, радиоактивные осадки выпали в воду Припяти, попали в Днепр.

О бедствии наперебой извещали западные «голоса». Но советские средства массовой информации привычно оспаривали их сообщения, объявляли «клеветой», а то, что случилось – рядовой и совсем нестрашной аварией. Однако масштабы катастрофы были такие, что спрятать их все равно не получалось. Для ликвидации последствий, замуровывания разрушенного реактора под «саркофагом», пришлось мобилизовывать множество людей (общее их количество превысило 600 тыс.) А по стране растекались слухи, приводя народ к однозначному выводу – правительство, телевидение, радио, газеты беспардонно врут.

Но беда не приходит одна. 1986 г. вообще был богат на катастрофы. В августе под Новороссийском, столкнувшись с грузовым судном, затонул теплоход «Адмирал Нахимов», погибло 423 человека. Потом взорвалась ракета на атомной подводной лодке К-219. Здесь большинству экипажа удалось спастись, жертвами стали 8 моряков,