Прохожу мимо дверей в купе. Некоторые из них закрыты, но большинство либо приоткрыты, либо настежь распахнуты. Внутри открываются разные картины. Но все с участием ребят из моей школы.

В одном купе Триша Голдмарк удирает через обледеневший лес от окровавленного маньяка, в другом – любовь моей юности, точнее, шестого класса – Денни Крингл разгуливает по кишащему крокодилами болоту. Напротив рыдает Криста, продававшая выпечку, а какой-то мутант, пакуссвинья-женщина, один за другим пихает ей в рот шоколадные кексы. По вымазанному шоколадом лицу текут слезы. И тут в проеме двери, ведущей в кошмар, появляется Головешка.

Кошмары – вот что творится кругом. Кошмары, потому что во снах присутствуют Головешки, их порочное естество заражает подсознание спящего. За это тоже стоит поблагодарить меня и Уэса…

Уэс. Где же он?

Выкидываю все мысли, стараюсь не фокусировать зрение, смотреть сквозь поезд. Краем глаза вижу рядом какое-то свечение, оно отплясывает как во сне Джейми. Оборачиваюсь в надежде, что оно приведет меня к Уэсу, в надежде, что оно поможет понять, зачем он все это делает.

Не успеваю и шага сделать, в бесплотном тумане материализуется какой-то предмет, появляется… рука. Она толкает меня в грудь. Я падаю на землю с громким «ой». Стены поезда внезапно возвращаются на место, запирая меня, и в этот момент замечаю Уэса. Он становится рядом со мной на колени, пока я перевожу дух.

– Ты пришла! – пылко говорит он.

– А у меня был выбор? – скрипя зубами, спрашиваю я.

Рывком сажусь, придвигаюсь поближе ко сну Кристы, Головешке и всему прочему. Хочу увеличить расстояние, насколько это возможно, между собой и настоящим чудовищем.

– Сколько людей ты накачал, Уэс?

– Не считал, – пожимает он плечами. – Я отдал это на откуп печенюшным богам. Но постарался, – добавляет он лукаво и игриво, – чтобы пара важных гостей приглашение получила точно.

На его лице появляется озорная ухмылка, и я прихожу в бешенство.

– Сколько сама съела, пока поняла?

Молчу.

Его когда-то волнующая меня, но теперь лишь раздражающая ухмылка все шире.

– Да ладно, Сара. Признайся. Ты рада здесь оказаться. Ты хотела прийти. Тебе нравится здесь быть. Быть со мной…

– Я здесь не ради тебя, – цежу сквозь зубы.

Его бесконечный рефрен уже достал. И хотя я успеваю закрыть рот, не назвав имени, вижу, как в его глазах мелькает догадка. Вот дура.

– Тесса! – у него вырывается радостный крик. – Так здесь Тесса?

– Нет, – вру я.

Усмехнувшись, Уэс начинает осматривать двери.

– Интересно, как к ней попасть?

Накатывает до боли знакомая паника.

– Уэс, не трогай ее!

Бесполезно.

– Прям музыка для души! Формально ведь это ты дала ей печенья с начинкой. Не я. То есть попала она сюда исключительно по твоей вине. – Он поворачивается ко мне лицом. – Но если хочешь, можем договориться.

– Как? – напрягаюсь я.

– Я обменяю всех этих беззащитных бедняжек – обещаю: ни один волосок не упадет с их невинных головок, – если уступишь мне Тессу. – Его глаза теперь как щелочки, улыбка исчезает. – Я брошу ее посередине неосвещенной магистрали в четыре утра, а может, она будет пить касторку, литр за литром, пока не лопнут все кровеносные сосуды в выпученных глазах. Я буду пинать ее спящее тельце, буду делать все, что в голову взбредет, а ты и пальцем не пошевелишь. Смотреть разрешаю.

– Да пошел ты! – кидаю ему я.

– Повторяешься, – огрызается он в ответ.

Смотрит на меня свысока, вместо страсти в глазах омерзение.

– Пришло время двигаться дальше. У нас, конечно, все было прикольно, но воображения тебе не хватает. Досадно… Я мыслю широко, а ты циклишься на какой-то ерунде. Как там Эмерсон говорил? «Бессмысленное постоянство есть признак скудости ума».

– Точно, – презрительно усмехаюсь я. – Потому что я не собираюсь калечить людей ради забавы. Знаю, мамочка с отчимом тебя не сильно любили, но не находишь, что крушить все на своем пути немного банальный способ поистерить по этому поводу?

– Господи, какая зануда!.. – Он разворачивается и идет по проходу.

Вскакиваю на ноги и спешу за ним. Если больше нет вариантов, то хотя бы его приторможу. Чем больше я удерживаю его внимание, тем меньше времени у него остается на то, чтобы найти Тессу.

– Что, если это не ты, Уэс? Что, если ты так себя ведешь из-за «Дексида»? Я помню, какие странные были ощущения после того, как мы приняли четыре таблетки. Я была не в себе. Лекарство повлияло на способность мыслить здраво. Я хотела сделать такое, чего никогда бы…

– Опять за свое? – Он резко тормозит, и я врезаюсь в него. – Это твоя проблема, не моя. У тебя плохо усваивается лекарство, а я тут при чем? Я хорошо себя чувствую. Даже отлично! – Он качает головой. – Знаешь, Сара, мне нравилась именно ты. Разве сложно понять, что я – это я, просто в тысячу раз лучше. Я чувствую себя потрясающе, и в этом нет ничего плохого.

Он заглядывает в какую-то дверь.

Тессы там нет.

Это похоже на русскую рулетку: выжил еще один круг, но пуля неотвратимо приближается ближе. Ее встреча с тобой лишь вопрос времени.

– Ты рассуждаешь как наркоман, – замечаю я.

Уэс продолжает идти по коридору.

– Можно трепаться сколько угодно, ты же понимаешь. Правда в том, что мне плевать на этих людей. Тупых, слабовольных. Кстати, когда мы проворачивали нашу маленькую месть, ты тоже так считала.

– По-моему, идею подкинул ты, – парирую я.

Он заглядывает в очередную дверь, и я задерживаю дыхание, но потом вижу, что там какая-то заучка из десятого класса бежит через библиотечные полки, а сверху падают тяжеленные тома.

– Но хотела этого ты! – отвечает он. – Они опозорили тебя, ты опозорила их. Око за око. И будь честна хотя бы сама с собой: тебе понравилось.

Я вспыхиваю. Как ни прискорбно, но Уэс прав. Можно, конечно, сказать, что меня ослепила страсть, но кого я обманываю? Дело не только в чувствах к Уэсу. А в контроле. В силе.

Он успевает дойти еще до одной двери, а я понимаю, что зря трачу время, стоя на месте.

Хочу догнать его, но он уже идет обратно. Из дверного проема на него рычит Головешка, но порога не переступает. Уэс хохочет.

– Видишь? – говорит он. – Как я и сказал, Головешки сделали выводы. Фокус с Джейми научил их уму-разуму. Они не горят желанием попадать в спящего, ни умышленно, ни случайно. Но нас-то им надо остановить. Поэтому теперь они держатся поближе к своим воспитанникам, а не бегают за нами. Просто класс!