я нашел его и разорвал на части вместе с остальной кучкой чернокнижников. С силой Тьмы они оказались лишь жалким мусором.

Я нервно сглотнула. Он с таким спокойствием сказал об этом, словно здесь нет ничего ужасного.

– Ваша семья не пыталась примирить вас?

– Они, как и я, до последнего думали, что это обычное противостояние дух братьев.

– И что с ними стало? С вашей семьей?

– Не знаю. После этого они стали мне абсолютно не интересны. У меня было много других дел.

Я опустила голову, посмотрев на сцепленные пальцы. Голос Люмиуса так и говорил, что ему все равно, что произошедшее уже давно не волнует его, но вот на его лице все еще читается злость и обида. Но из его рассказа я почти ничего не поняла о нем самом. Каким он был? Чего именно он хотел? Неужели просто стремился к силе? Но не мог же он так легко отказаться от своих убеждений и примкнуть к Тьме? Он же как я понимаю наоборот собирался сражаться против ее последователей. Или это плата за его спасение?

– Вы разве не сожалеете о случившемся? О том, что не смогли исправить это? Или хотя бы о том, что отвернулись от своей семьи?

– Я жалею лишь об одном, что когда снова увидел Виларея, поддался гневу и убил его слишком быстро, – холодно произнес Люмиус и допив вино, резко встал.

– Но неужели вы так резко поменялись? Только из-за предательства брата?

Лорд удивленно изогнул брови.

– Я хочу сказать, что я не считаю, что жажда убийства может проснуться так внезапно. Чтобы с вами ни сделал ваш брат, но… Я просто не понимаю, как вы смогли встать на сторону того, против чего боролись. По вашим эмоциям и рассказу я даже не могу сказать, что вам это далось с трудом, что вы были обязаны. Это выглядит так, словно вы поменялись по щелчку пальцев.

Хотя возможно так и есть. Может Тьма просто изменила его, влила в него столько темной силы, что он поменялся навсегда, как и его брат. Хотя иногда в нем проскальзывает что-то человечное.

Люмиус задумчиво склонил голову, задумавшись над моими словами, но почти сразу же посмотрел на меня все с тем же равнодушным видом.

– Мне все равно, – спокойно ответил лорд, – Меня не волнует чужая боль, чужое мнение. Я делаю лишь то, что нравится мне или моей Богине.

– Вы как-то сказали, что вам нравится причинять боль. Разве до обращения ко Тьме вам это доставляло удовольствие? Вас радовали чужие страдания?

Он нахмурился и раздраженно повел плечами.

– Какая уже разница, что было когда-то?

– Она ведь вас контролирует…

– И даже если и так, то что? – Люмиус приблизился ко мне и схватив за руку, резким движением заставил встать. – Как видишь Амара меня все устраивает. У меня есть сила и я могу многое позволить себя. А что можешь ты? На что ты рассчитываешь? Думаешь достучаться до меня? Воззвать к моей совести? – Он тихо рассмеялся, посмотрев на меня как на глупого ребенка.

Его прохладная ладонь сжала мое запястье так сильно, что я застонала от боли, в безуспешной попытке вырваться.

– Пожалуйста… вы делаете мне больно.

– Я знаю. – Люмиус еще сильнее сдавил мою руку, наблюдая за моей реакцией.

– Отпустите!... зачем вы это делаете?

– Назови меня по имени, – холодно приказал лорд.

– Что?

Рука сжалась еще сильнее и твердые ногти лорда впились в мою кожу.

– Хорошо-хорошо. Мэргвейн.

– Нет, я не это хотел услышать.

По запястью потекли струйку теплой крови.

– Вейн… прошу тебя…

Лорд вздрогнул и тут же отпустил меня, но так и остался стоять рядом со мной.

Зачем он это сделал? Все же я ошибалась и ничего разумного в этом мужчине нет. Он тоже не смог противиться Тьме и полностью попал под ее влияние. Возможно так же сойдя с ума как когда-то и его старший брат.

– Прости, – тихо прошептал Люмиус и погладил меня по щеке.

Я отстранилась от него и выпрямившись, посмотрела в его глаза. Такие бездушные. Я видно не в себе, раз совсем недавно они казались мне живыми… Да и не были они никогда живыми, это ведь не его глаза, а подарок Тьмы.

– Прости, – снова прошептал лорд и отступил назад, растворившись во всколыхнувшимся вокруг него черном тумане.

Глава 21

Знает или нет? Этим вопросом я задавалась на рассвете, когда окончательно поняла, что заснуть у меня так и не получится. Люмиус выглядел так странно в самом начале своего визита, словно ему и правда было обо всем известно, и это меня сильно настораживает. Хоть он и словом не обмолвился на счет нашей затеи сбежать из этого места. Даже наоборот сказал, что был занят. Но что-то у меня на душе все равно тревожно.

Хотя то, что он не показал своей осведомленности еще ничего не значит. Точнее не высказался на счет этого прямо. Он может просто запереть нас в покоях или волки не позволят нам выйти за территорию его владений. А может для него это будет просто игрой. Даст нам убежать, позволив поверить, что мы сможем спастись, а потом с легкостью вновь поймает и заставит вернуться в это мрачное, унылое место.

К слову сказать, эта ночь была особенно шумной. Я еще никогда так отчетливо не ощущала чего-то присутствия за закрытой дверью, словно кто-то или что-то стоит за ней. А еще шум был куда громче обычного. Я слышала чьи-то стоны, скрип прогнивших половиц под тяжелыми шагами, слышала как кто-то зовет меня по имени. Похоже вся тьма этого места пробуждается и нетерпеливо ждет возвращения своей хозяйки.

Еще и волки были необычайно оживленны и носились вдоль стены непрерывно воя и рыча. Даже сквозь закрытые окна я отчетливо слышала их. Единственный, кто был спокоен и лениво лежал на обломке стены был крупный белый волк. Граг. Несколько раз он оборачивался и смотрел в мою сторону и я зачем-то каждый раз махала ему рукой, но он тут же отворачивался от меня.

Как только первые лучи солнца окрасили верхушки деревьев, я стала собираться. Надела самое на вид удобное темное платье, мягкие сапожки, взяла теплую накидку и сложенные в самодельную сумку фрукты и булочки, оставшиеся с ужина. Хотя сумка это