— Впереди все бегут, а сзади все рыдают, кто жив остается, конечно, ваша светлость.

— Во, запомнил, а в жизни я еще страшнее, уяснил, Решш?

— Да, ваша светлость.

— И второе, по поводу торговли я так и не услышал ваши предложения, как мы будем зарабатывать на этом. Вы слышите, бургомистр, я пока говорю «мы», но вскоре я могу сказать «я», я буду зарабатывать на торговле, а город убирать мусор после ярмарок.

— Я понял, ваша светлость, а...

— Думайте, бургомистр. Нужно чтобы у нас была самая большая торговая ярмарка, чтобы купцам было выгодно ездить и торговать у нас, а не в Лароде или еще где-нибудь. Чтобы изо всех городков и деревень съезжались к нам, продавать то, что вырастили и поймали, покупали то, что им нужно. И все знали, что Большая Подухская ярмарка осенью, осенью, наверное, это правильно, это фантастика. Со скоморохами, танцами, рыцарским турниром, петушками на палочках, сапогами на столбе, глинтвейном на каждом углу, попкорном и сахарной ватой. И покупками, конечно. Что, вы не понимаете, что это все? А кто вам должен это рассказывать? Я? Могу, но вы же не спрашиваете. Вы думаете, герцог сейчас перебеситься, а потом как обычно, охота, бабы и пиры? Да, нет проблем, только между этим всем я еще устрою торжественную порку или даже торжественную казнь кое-кого.

— Я понял, ваша светлость.

— Надеюсь. И вот еще что... надо делать мост через реку. Пошлите смышленого человека, пусть промерит глубины верх и вниз по реке от замка. Если морозы грянут и лед встанет, то сможем ряжи со льда в реку опустить.

В замке позвал казначея.

— Вис, я совсем не понимаю, что сколько стоит и сколько получают наши люди и сколько зарабатывают городские и деревенские. Просвети меня, пожалуйста.

Все оказалось довольно просто. Где можно, не платили. Большинство работало за еду и кров от герцога или барона. Дружинники получали небольшую денежку раз в полгода, там, правда, были еще трофеи с боя или разборок всевозможных. И это считалось очень большим везеньем, так пристроится. Крестьяне жили на свое, сдавали почти все своему господину, чуток продавали, а чаще меняли, на то, что могли предложить ремесленники. У тех деньги шли на закупку сырья, оно поступало сравнительно издалека, поэтому там был денежный оборот. Но миром правил бартер, и это было нехорошо. Для торговли, и, главное, для конкуренции. Зачем пахать больше, если в итоге все одно, зачем делать лучше, если ни на еду, ни на кров, ни на что это не влияет.

Велел позвать Лама и Грея, и все троим озвучил эти мысли. Те смотрели на меня со скепсисом.

— Да, господа, я прошу вас мне поверить, мне тяжело объяснить вам убедительно, но у людей должны быть хоть маленькие, но денежки, чтобы все завертелось и закрутилось.

— Один серебряный, — Вис положил на стол передо мной приличный кругляк, на котором был выбит вензель «П», от Поду, как я понял.

— Да, медных денег нет, золотой есть, но у обычный человек и не видел золотой никогда, — вспомнил я, очередной пласт сознания открылся мне, — большие деньги -это серебряные слитки на вес. И чеканим сами. А мелочь?

Вис положил рядом с большим серебряным кругляком еще один поменьше:

— У нас такой, у Лароды чуть побольше.

— А сколько маленьких в большом?

— Взвешивать надо же, ваша светлость.

— Они что все разные?

— А как же...

— Вот ведь, а пресс у нас стоит в подвале под библиотекой, это я вспомнил. А полосы серебряные кто прокатывает?

— Плавит, вы хотели сказать...

— Плавить слитки, а для монеты надо в лист раскатать.

— Нет, кузнец плющит и...

— Твою же... дивизию...

— Что, ваша светлость.

— Да так... будем делать свои деньги, более мелкие. Одинаковые и большие, и маленькие. И ровный курс. Один маленький серебряный, назовем его... таньга, деньга, к черту, копейка, а большой будет рубль. И главное, сядьте втроем с Греем, он хоть и «ботаник», но читал и знает про разные страны и тому подобное, и напишите, как вы представляете, сколько нужно платить одному стражнику, одному гвардейцу, одному работнику простому, одному квалифицированному работнику и так далее. Сделаем мы это или нет, но понимать к чему идти надо. — Обернулся уже около выхода, — а как мы поля сеем? В какой очередности? Что я опять не так спросил?

— Ваша светлость, а поля при чем здесь?

— Просто хочу знать. Ладно, понял, спрошу у кого-нибудь другого.

Вышел на стену, уставился на серую реку, та неспеша катила воды к морю. Рыбы, кстати, было полно, и всякой разной. Она была дешевле мяса и кормила горожан.

— Ваша светлость.

— Кам, Банн, новости?

— Приехали мои ребята с Лароды, — Кам подошел ближе.

— Успешно?

— Он принял подарок, все отдал, но вечером нашел их на постоялом дворе, хотел забрать, потом выкупить, а потом им пришлось по крышам уходить, так за ними пришли стражники.

— Интересно, ушли?

— Успели, все привезли.

— Хорошо.