– Я этого не знаю, – сказал Мун.

– Тогда я не могу ответить на этот вопрос, – вежливоулыбнулся доктор Гановер, довольный тем, что нашел путь к спасению своей чести.

– Но мы можем это выяснить, – сказал Мун. – Если судпозволит, я предлагаю суду взглянуть на место преступления, прежде чем кто-тосумеет исказить улики. Предлагаю отложить заседание суда, чтобы прямо сейчасвзглянуть на этот морозильник. Предлагаю и доктору Гановеру вместе с намиосмотреть предполагаемое место преступления.

– Я думаю, суд пожелает осмотреть место преступления, –объявил Кейлор. – Это кажется вполне разумным при данных обстоятельствах.

– Минутку, ваша честь, – сказал Мун. – Я полагаю, весь этотэффектный дивертисмент был организован с единственной целью – отсрочить тотнеприятный момент, когда мистеру Перри Мейсону придется объяснять, как попала кнему склеенная пленка с оригиналом записи, из-за которой произошло этоубийство. Я полагаю, все это – лишь отчаянная попытка защитника отвлечьвнимание суда и помешать ему спросить мистера Мейсона, что он делал в квартиреФрича в девять часов утра седьмого числа. У нас есть запись разговора мистераМейсона, подтверждающая, что он сам вошел в квартиру Фрича с целью обыска.Прежде чем мы туда направимся, я предлагаю суду послушать эту запись.

Мейсон рассмеялся:

– Эта запись практически бесполезна для суда. Ее можноиспользовать только для того, чтобы оспорить мои показания. Оспорить же ихможно лишь в том случае, когда сказанное мною здесь будет противоречить тому,что записано на этой пленке.

– Позвольте вас спросить, – сказал Мун, – входили вы или нетв квартиру Фрича в девять утра седьмого числа?

– Давайте сначала определим, – ответил Мейсон, – скольковремени прошло к тому моменту после совершения убийства. Четыре или шестьчасов?

– Это было по меньшей мере через шесть часов после крайнегосрока возможного убийства! – закричал Мун. – Так сказал доктор Гановер, и ябуду придерживаться его показаний, пока он их не изменит.

– Мне показалось, он уже изменил их, – сказал Мейсон. –Несмотря на это, вы все еще пытаетесь связать действия обвиняемой с моимидействиями, совершенными шесть часов спустя после убийства, в котором ХэттиБэйн обвиняется, когда, как я вас заверил, я еще не представлял ее интересов.Вы хотите обвинить меня в даче ложных показаний, представив суду записьразговора, о котором обвиняемая ничего не знала и который происходил в ееотсутствие.

Судья Кейлор покачал головой:

– Боюсь, мистер Мун, возражение адвоката придется принять.Разумеется, если вы хотите использовать эту запись для доказательства нарушенияпрофессиональной этики, сокрытия доказательств, то вы имеете на это право, носейчас вы можете ее использовать, только чтобы оспорить показания свидетеля, аусомниться в ответе свидетеля вы можете только в том случае, если ответ дан напрямо относящийся к делу вопрос.

– Итак, – заключил Мейсон улыбаясь, – я предлагаю взглянутьна место преступления.

Судья Кейлор кивнул:

– Суд прекращает заседание на время осмотра местапреступления.

Удар молотка судебного пристава явился сигналом к началунастоящего столпотворения: зрители повскакивали с мест, начались споры,раздались выкрики и замечания в адрес участников процесса, некоторые изприсутствующих протиснулись вперед, чтобы пожать руку Мейсону.

Хэтти Бэйн посмотрела на Мейсона широко открытымииспуганными глазами:

– Это… что все это означает?.. Хорошо для меня или плохо?

– Вам придется потерпеть, – сказал ей Мейсон, – и вернутьсяпод опеку надзирательницы.

– Надолго?

– Судя по тому, как идут дела, ненадолго, – улыбнувшись,успокоил он.

Сержант Голкомб, с потемневшим от гнева лицом, открыл дверьквартиры Фрича.

– Конечно, – сказал судья Кейлор, – в таких случаяхпоказания, как правило, слушаются в суде, при осмотре места преступленияпоказаний не дают, однако, поскольку здесь нет присяжных, я не считаюнеобходимым соблюдать это правило. Итак, мистер Мейсон, вы ссылались на некийморозильник.

Мейсон кивнул.

– Покажите мне его, сержант, – обратился судья к Голкомбу.

Сержант Голкомб направился к морозильнику и поднял крышку.

– Насколько я понял, мистер Мейсон, – сказал судья, – высчитаете, что тело находилось в этом морозильнике.

– Хочу обратить внимание суда на то, что он достаточнобольшой, чтобы вместить человека, – сказал Мейсон.

– Таких морозильников здесь тысяча в радиусе ста метров, –выпалил Голкомб.

– Прекратите, сержант, – сказал судья Кейлор. – Я простохочу узнать мнение мистера Мейсона. Ну, мистер Мейсон, есть хоть какое-нибудьоснование считать, что тело находилось в этом морозильнике? Такая возможностьсуществует – ящик достаточно велик, но вы должны опираться на нечто болеевесомое, чем просто возможность.

– В первую очередь давайте взглянем вот на это, – сказалМейсон.

Он взял из морозильника картонный пакет с мороженым, вскрылего, достал из буфета чайную ложку и воткнул ее в мороженое.

– Вы понимаете, что я имею в виду? – спросил он судьюКейлора.

– Я не уверен, что понимаю, – нахмурился тот.

– Это мороженое растаяло, а затем было вновь заморожено.Видите вот эти кристаллы? Масса должна быть однородной, без всяких кристаллов.

– Понятно, понятно. – В голосе судьи Кейлора прозвучалазаинтересованность. – Дайте-ка я попробую.

Он погрузил ложку в мороженое. Захрустели образовавшиеся тамкристаллы.

– Видите, объем мороженого уменьшился, и оно состоит изхлопьев, вместо того чтобы быть однородной массой, – пояснил Мейсон.

– Сержант, – резко сказал судья Кейлор, – вскройте еще одинпакет с мороженым.

Тот повиновался.

– То же самое состояние, – констатировал Мейсон.

Судья Кейлор проверил мороженое ложкой.

– Еще один, сержант.

Результат был тот же.

– Очень интересно, – протянул судья. – Совершенно очевидно,что это мороженое оттаивало и вновь замерзало.

– Морозильник мог не работать, – сказал Голкомб. – Я непомню, но, возможно, мы отключали его, когда осматривали квартиру.

– Вы отключали морозильник, сержант? – спросил Кейлор.

– Не помню.