Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Внезапно на меня пролился золотой дождь от моих компаньонов:
@Нюра@Алексу: «Прими перевод, 150 золотых. Нам лучше быть без денег. Всё равно отнимут.»
@Игорь@Алексу: «Прими перевод…»
@Нож@Алексу: «Прими перевод…»
…
К свалившейся на меня более чем тысяче золотых, отнёсся спокойно. Даже не стал отнекиваться. Прислали? Значит, считают, что так правильно. Вернулся в лавку и приобрёл ещё четыре простые ячейки для пространственного кармана, одну из которых сделал особой. Итого у меня пять особых ячеек и четыре простых. Простые планирую использовать только как ячейки быстрого доступа для оружия или артефактов, вроде моего браслета.
Затем, поговорив с торговцем, я узнал, что ячейки пространственного кармана можно покупать и в подарок. Как в случае с учётной записью «Игрок» это дороже, но поторговавшись за оптовый заказ, я потратил 540 золотых и купил каждому члену моего отряда по простой ячейке.
Уже уходя из лавки, узнал, что ячейкам можно докупать ещё одно улучшение: возможность десятикратного снижения размещаемого в них веса. Но этот апгрейд мне не по карману. Принял к сведению на будущее и выбросил из головы.
Далее, вывел на карту маркеры, указывающие на моих друзей. Человеческая память не может удерживать в себе все мелочи, и, однажды активировав трансляцию геолокации, её так никто и не выключил. Очень хорошо, получается, я смогу найти свою команду, не отправляя дополнительные запросы. Пересоздавать отряд или вести переписку настроения не было.
Проложив маршрут до ближайшего маркера, я отправился присмотреться, что называется, на месте. Двигаясь по услужливо рисуемым стрелкам, я пришёл… к площади, на которой меня казнили.
«Площадь вознесения» — так называется эта весьма примечательная часть города, и она заслуживает детального описания.
По виду этот пустырь представлял собой нечто вроде множества широких дорожек, с мягким покрытием. Такое оформление иногда можно встретить в парках — не асфальт, но и не песок. Вернее, это всё же песок, но состоящий из очень крупных песчинок. Значительный размер не позволяет им слипаться. Пройди по такой дорожке в дождь — ноги всё равно останутся чистыми. Между проходами располагались обычного вида газоны, засаженные невысокой и густой травой. Зелёные полосы вместе с пешеходными зонами образовывали этакое солнышко — собственно площадь, предназначенную для различных мероприятий.
Сам пустырь располагался одновременно как бы и в центре, и на окраине Лиама. Кому-то может показаться это странным, но дело в том, что именно здесь висит тот самый летающий остров — резиденция монархов и прочих дворян.
В обычное время этот кусок земли парит на высоте около сотни метров, и здесь получается окраина города. Несколько раз в сутки Верхний Лиам снижается, и на площадь спускаются широченные помосты или трапы. По этим сходням небожители могут спуститься на грешную землю, по ним передвигается обслуга и различные грузы.
Прямо у площади, спиной к ней, расположен огромный Храм Всех Богов. Это — циклопического вида постройка, очень похожая на древнегреческие строения. Его навершие, стены и колонны сделаны из белоснежного камня. Выглядит приблизительно, как Парфенон в Афинах, но, разумеется, действующий.
Однако есть и некоторые отличия от греческой архитектуры: края крыши венчают этакие двух- или пятиметровые каменные завитушки и получается, что снизу храм похож на древнегреческий, а сверху представляет этакую огромную японскую пагоду.
Когда летающий остров находится в пристыкованном к земле состоянии (вот как сейчас), он вписывается в ландшафт как постройка такой же высоты, как и храм.
Как я уже говорил ранее, на площадь Вознесения меня привели метки на карте. Построенный маршрут показывал, что мои друзья находятся где-то в недрах этого летающего куска земли.
Выбравшись из переулка, я заозирался, переводя взгляд с храма на остров и обратно.
Не сразу, но я сообразил, что швартовка острова только-только произошла и вокруг меня постепенно скапливается народ. Я сперва было хотел ретироваться, вернувшись в переулок, но быстро понял, что я здесь никому не интересен: все ждут какого-то события, что вот-вот произойдёт.
Большинство собиравшихся здесь людей тащили различные яркие флажки и куски материи, которыми размахивали или обматывали свои плечи. От обилия красок казалось, будто площадь постепенно заполняется множеством огромных попугаев какаду.
Решив понаблюдать, я пробрался к храмовой колонне и встал, опершись на неё спиной, глядя на разворачивающуюся передо мной сцену.
А посмотреть было на что. Оказывается, разноцветная разношёрстная толпа встречала делегацию небожителей.
Как только монтаж трапов, ведущих на остров, был завершён, по помостам вниз двинулась группа людей, облачённых в белоснежные одежды
Шли они медленно, я бы сказал — торжественно и, ожидая, пока они, наконец, доберутся до площади, я заскучал.
— Меня! Меня! — вдруг закричал кто-то из встречающих.
— Я! Я! — подхватил другой.
Собравшаяся толпа заголосила и качнулась навстречу небожителям. Я же остался стоять, прижавшись спиной к колонне. Отсюда с небольшого возвышения, была хорошо видна вся площадь.
Ритуал, всё происходящее напомнило мне какой-то ритуал, и я вдруг вспомнил, что сегодня пропустил свой.
Дело в том, что все последние месяцы, с тех самых пор, как у меня появилось умение «Предчувствие», каждый день я начинал с того, что мысленно представлял, будто открываю мессенджер и пишу письмо жене. Чувство опасности сразу накрывало меня с головой, и по его наличию я понимал: с Ленкой всё в порядке — её адрес не поменялся, она всё так же живёт во внешнем мире.
А сегодня, с этой вчерашней (или позавчерашней?) казнью, я нечаянно пропустил это важное действие.
— Меня! — бесновалась какая-то женщина, вовсю размахивая зелёным шарфом.
— Я! Я! — завывал полуголый мужик с двумя синими флажками.
А я отрешённо глядел в себя и думал, как сейчас открою редактор и напишу: «Привет, родная!».
…
Не так. Что-то было не так! Навык молчал. Будто именно теперь наступил такой день, когда все опасности канули в Лету, и кто-то на небе встал на страже наших будущих переписок.
Отсутствие плохих предчувствий повергло меня в шок, отодвинувший куда-то на второй план все переживания последних дней.
«Что-то случилось!» — понял я. Разобраться в своих чувствах я не смог — в меня вдруг влетел и вывернул наизнанку вихрь.
— Я! Меня! — громче прежнего завывала толпа вокруг.
А я почувствовал нечто, вроде как кто-то огромный вставил в меня трубочку и надул, словно воздушный шарик. Это раздувание было буквальным и… очень приятным. Мышцы внезапно стали в десяток или сотню раз
