ученица распевали дуэтом. В штате Полины состояло несколько агентов тайной полиции, доносившие обо всем, что происходило в ее окружении. Невзирая на свою легендарную сверхзанятость, Наполеон не упускал из виду ни одного члена своей семьи. Бланджини безумно боялся, как бы фавор сестры императора не обернулся для него посылкой в чине младшего лейтенанта на Иберийский полуостров, где испанцы безжалостно уничтожали французов.

Вскоре Полина получила известие, что император решил объединить девять департаментов, некогда образовывавших Сардинское королевство, в Цизальпинское губернаторство со столицей в Турине и назначить губернатором «нашего зятя, князя Камилло Боргезе». Так что Полина в сопровождении супруга выехала в Турин.

Наполеон во всех подробностях расписал, каким должен быть штат как двора Камилло, так и Полины, общими должны были быть только корпус пажей и придворный оркестр с его руководителем. Княгиня изучила эти списки и поинтересовалась, кто такой некий Канавасси, который назначен руководителем оркестра. Камилло пожал плечами и высказал предположение, что такова была, несомненно, воля императора. Полина не согласилась с этим и заявила, что из 6000 франков, положенных на жалованье Канавасси ему следует оставить 2000, Бланджини будет получать 3000 как руководитель ее личного оркестра, а 1000 франков она израсходует на благотворительные цели.

Жители Пьемонта – испокон веков так называлась область на Апеннинском полуострове, которая теперь стала Цизальпинским губернаторством, – с энтузиазмом приветствовала правящую чету, Полина погрузилась в выполнение своих обязанностей, но после двух месяцев почувствовала себя плохо и в начале июня сбежала на курорт в Экс-ле-Бен, даже не дождавшись разрешения Наполеона, которое срочно испросила. Перед отъездом у нее состоялась встреча с братьями Люсьеном и Жозефом, которые действительно подтвердили, что выглядела она плохо. Бланджини же, невзирая на то, что был урожденным туринцем, сбежал. Он боялся гнева князя и Наполеона, а потому в один прекрасный день отправился в Германию, где явился к Жерому Бонапарту, королю Вестфалии, назначившего его главным музыкальным распорядителем своего двора.

В Экс-ле-Бене Полина вела примерный образ жизни, не держала любовника и 12 июля 1808 года отплыла по реке в Лион, а оттуда отправилась в Париж. Теперь в ее штате фрейлинами и компаньонками были итальянки. Она боялась гнева брата, но все обошлось. Наполеон не стал наказывать ее за непослушание, а, напротив, положил ей ежегодный доход в 700 000 франков и подарил ей в частную собственность поместье Нейи с замком, построенным в середине прошлого века. В 1804 году Мюрат, тогда губернатор Парижа, купил его, пристроил два крыла, увеличил количество помещений до шестидесяти, оформил интерьер и обставил мебелью в стиле Империи. Позднее чета Мюратов приняла правление Неаполитанским королевством, поместье стало собственностью короны и Наполеон презентовал его Полине. Она пожелала произвести там некоторые переделки, для чего заняла в казне полмиллиона франков. На радостях княгиня отправилась к ювелиру Девуа, где накупила драгоценностей на 250 тысяч франков: бриллиантовое колье за 135 тысяч, всякой мелочи на остальные и пояс с подлинными бриллиантами и фальшивыми изумрудами. Полина полагала, что совершила удачную сделку, ибо все будут считать, что драгоценности обошлись ей в миллион франков. У этой транжирки временами случались приступы скупости, унаследованные от матери. Пока император воевал с австрияками, она отправилась полечиться на курорт в Экс-ла-Шапель, где отдыхали мадам Летиция и вторая жена Жерома, Катарина Вюртембергская. Там Полина пробыла до середины октября и вернулась в Париж. Вскоре состоялось великое событие, которое ожидали и радостно приветствовали все Бонапарты: Наполеон развелся с Жозефиной.

Пока император пребывал в состоянии ведения переговоров по его женитьбе на «чреве» из династической семьи, он стал чаще навещать сестру и проявил интерес к ее компаньонке, Кристине Матис. В этом эпизоде из интимной жизни Наполеона Полина с удовольствием сыграла ту роль, которую иначе как словом «сводница» назвать нельзя. В благодарность брат подарил ей на новый, 1810 год роскошный гарнитур из бирюзы, а в середине января сильно увеличил сумму ее ежегодного дохода, который теперь достигал полтора миллиона франков. Император выразил надежду, что она будет вести себя разумно и ему в будущем не придется спасать ее от долгов. Приступы экономии стали постигать Полину все чаще. Во время переоборудования замка Нейи ей сказали, что жизненно необходимо устроить там бильярдную. Полина приказала управляющему купить стол и стойку для киёв, но когда тот завел речь о новых стульях, сочла эту мысль в высшей степени крамольной:

– Это еще зачем? Достаточно перенести туда старые из прихожей на первом этаже.

27 марта в Компьен прибыла невеста Наполеона, эрцгерцогиня австрийская Мария-Луиза. Полина была включена в состав лиц, приехавших туда встречать будущую императрицу. По этому случаю, согласно требованиям протокола, в Париж приехал Камилло Боргезе. Супруга в присутствии своих фрейлин ознакомила его с письмом, согласно которому Наполеон узаконивал между ними разделение имущества, и сообщила, что князь обязан теперь сам нести расходы по пребыванию в Париже как его личные, так и его свиты. Если он желает говорить с ней, то должен предварительно уведомить об этом согласно всем правилам этикета. Камилло адресовал свое первое уведомление «Княгине Боргезе», но оно было возвращено, ибо надлежало написать «Ее императорскому высочеству мадам принцессе Полине».

По случаю бракосочетания императора его родственники устраивали празднества, не стала отставать от них и Полина. Сохранилось письмо, которое она направила своему управляющему:

«Мсье Мишло, прошу вас отправиться к мсье Бенару (архитектор) и уведомить его, что праздник, который я хочу устроить императору, должен обойтись не более чем в 80 000 франков, включая ужины, балы и абсолютно все. Это должно остаться в секрете, ибо я желаю, чтобы говорили, что он стоил 120 000 франков. Так что надо сэкономить на мелочах, но подлинную стоимость должны знать только вы и мсье Бернар…»

Переговорив с ответственными лицами, Полина обычно заявляла, что неотложные обязанности призывают ее к их исполнению и покидала хозяйственников. О том, каковы были эти обязанности, написал в своих воспоминаниях немецкий писатель, офицер и авантюрист Иоганн Конрад Фридрих, не беспочвенно заслуживший прозвище «немецкий (или франкфуртский) Казанова». В ту пору он был молодым лейтенантом и прибыл в Париж на переговоры по поставкам для французских полков. Генерал Миоллис, губернатор Папской области, попутно возложил на него обязанность передать княгине Боргезе прошение: генерал желал стать маршалом и полагал, что Полина может добиться от брата чего угодно. Княгиня заверила лейтенанта, что слухи об ее влиянии на брата преувеличены и пригласила его полюбоваться на сады замка Нейи. Когда фрейлина довела Фридриха до искусственного грота, там вскоре появилась Полина, которая очень мило побеседовала с лейтенантом