упорно отказывался приходить в себя и лежал без сознания вот уже вторые сутки, из-за чего Салли приходилось дежурить возле него большую часть времени и от нечего делать девушка стала внимательно изучать тело Мадаава.

"Интересно, а где он получил все эти раны? Неужели нырял в вулкан с медведем в обнимку? Без сомнений, арканные чародеи в массе своей совершенно безрассудны, но не до такой же степени…"

Обычных шрамов на теле седого гиганта было немало, но отметин от когтей и ожогов на Грегоре было какое-то совершенно невообразимое количество. Причем взгляд опытной целительницы быстро заметил, что эти два вида шрамов друг друга не перекрывали и скорее всего, раны были нанесены в одно и то же время. И что нужно было делать ради их получения — оставалось для девушки большим секретом, хотя с начала вторжения Плети Салли успела поработать с самыми разными травмами и неплохо разбиралась в боевых отметинах.

" — Странно… Такое чувство, что удар Ледяной Скорби прорвал плотину, за которой скрывалось море темной силы…" — Положив ладонь на мерно вздымающуюся грудь флегматичного великана, Вайтмейн прислушалась к собственным ощущениям. От Грегора всегда исходила подавляющая окружающих аура, которая после ранения стала в несколько раз сильнее, из-за чего жрице было слегка не по себе.

Но хотя жрица в данный момент ничем не могла помочь великану, оставлять его наедине со злобно зыркающими эльфами, или хуже того, с их предводительницей — Вайтмейн не собиралась.

— Он еще не пришел в себя?

" — Помяни демона — он и появится…" — Недовольно поморщилась жрица, глядя на вошедшую в пещеру эльфику. Если остальных кель'дорай коренная жительница Лордерона просто считала высокомерными ублюдками и слегка недолюбливала, то Ветрокрылая девушку откровенно бесила. Причем чем конкретно ей насолила предводительница следопытов — служительница Света и сама сказать не могла. Возможно, что самим фактом своего существования. — Нет, все также лежит без сознания, пока пара остроухих, стоящих у входа, спит и видит, как сделать из своего спасителя мишень для стрел…

— У них есть на то причины. — Сильвана мазнула взглядом по телу рослого колдуна, слегка поморщившись при виде ладони девушки, что продолжала лежать на груди Грегора. — Это часть лечения?

— Меня тоже интересует этот вопрос. — Внезапно раздался хриплый голос очнувшегося чародея, заставивший густо покрасневшую Салли с испуганным "Ой!" отпрыгнуть в сторону. — У Алого Ордена довольно своеобразные методы целительства… Надо будет ознакомиться с ними подробнее.

Приняв сидячее положение, Мадаав осмотрелся по сторонам и оглядев пещеру в которой он находился, тихо просипел.

— На тюрьму не похоже. На морг или кладбище — тоже. Значит, вы все-таки не стали меня убивать. Внезапно.

— Уби… Да зачем нам это делать?! — Ошарашенно уставилась на гиганта служительница Света. — Вы же лично обратили вспять полчища мертвецов и чуть было не одолели рыцаря смерти!

— Наш бой с Артасом закончился скорее ничьей, чем победой. Сам по себе Падший Принц не представляет для меня большой угрозы, но вот его рунический клинок… — Грегор слегка поморщился и потер шрам, оставленный Ледяной Скорбью. — Эффективное, но крайне неприятное оружие. Причем совершенно неважно, находится оно в руках врага или в твоих же. Этот меч будет терзать каждого, кто посмеет его коснуться…

— Это крайне любопытная информация, колдун… — С легкой издевкой начала Сильвана, из тона которой исчез любой намек на вежливость, с которой она раньше говорила с великаном. — Но сейчас меня куда больше интересует другое. Когда я посылала одного из своих бойцов в Лордерон, то меньше всего ожидала, что на помощь мне откликнется один из магов смерти!

Несколько мгновений до служительницы Алого Ордена доходил смысл слов светловолосой эльфийки, а следом за этим…

— Хотите сказать, что господин Мадаав — труповод?! Что за бред! — Подобрав лежащий рядом посох, Вайтмейн встала между эльфийкой и сидящим на полу чародеем, и обвинительно ткнула своим оружием в сторону в генерала следопытов. — Вы, кель'дорай, что в час нужды всегда отказывались помогать нам, людям, сейчас сами взмолили о помощи! А когда господин Мадаав откликнулся на ваш зов и сразил предводителя мертвых орд, то смеете обвинять его во в использовании темной магии?! Да за такое…

Гнев девушки был настолько силен, что лишь огромным волевым усилием она не обрушила всю мощь света на наглую остроухую, что посмела обвинить в настолько тяжком преступлении одного из сильнейших(По мнению самой жрицы) людских чародеев, который был одним из столпов сопротивления Плети в Лордероне.

— Салли. — Сухой и безжизненный голос Грегора заставил девушку обернуться, и спустя мгновение её глаза расширились до предела — за то время, пока Вайтмейн наседала на Ветрокрылую, за её спиной появился трон из костей и черепов, на котором прямо сейчас сидел тот, кого она так яростно защищала от генерала следопытов. — Она не лжет.

Выпав из руки служительницы Света, посох с гулким звуком упал на каменный пол пещеры…

***

— Эт-то… Это наваждение! — С ладоней фанатичной жрицы сорвалась волна света, что бессильно разбилась о выставленную некромантом полусферу защитного оберега. — Я вам не верю!

— Сколько же с тобой хлопот… — Видя, что её чары не могут пробиться через заклятье Грегора и что стоявшая в углу Сильвана с интересом наблюдает за этой картиной, служительница Света попыталась было удрать, но созданный Грегором барьер перегородил выход из пещеры, в которой они находились и врезавшись в него на полном ходу, девушка плюхнулась на задницу.

В пару шагов оказавшись рядом с мотающей головой девушкой, бретонец сгреб извивающуюся, словно змея, жрицу в охапку и усадив её на трон из костей и черепов, сотворил цепи, обмотавшие Салли так, чтобы она совершенно не могла пошевелиться.

— Лжец! Предатель! Еретик! — Вайтмейн практически сразу же начала вырываться из своих оков, но металл, созданный чарами школы Изменения, был крепок и не поддался даже тогда, когда жрица попыталась воздействовать на него магией Света. Предвидев подобный исход, Грегор не стал делать оковы из костей, уязвимых к подобной силе и сотворил их из самой обычной стали, которая к желтой энергии была совершенно равнодушна. — Как вы… Как ты мог так поступить с собственным народом?!

Большая часть обвинений вырывающейся девушки совершенно не беспокоила седого чародея, но от последнего её вопроса уроженец Хай-Рока на пару мгновений впал в прострацию, пытаясь понять, чем конкретно он так сильно навредил своим сородичам, если покинул Нирн около тысячи лет назад и почему ему вообще должно быть за это стыдно, если даже в жестокой среде бретонцев власть имущие посчитали бы Грегора скорее обособленным радикалом, нежели предателем. (Неофициально, само-собой. При всех