Только Валентину это было как-то пофигу. Не то чтобы неприятно, а как-то ненужно. Во-первых, несмотря на то, что выглядел он на двадцать с небольшим, он был все-таки подростком и попросту стеснялся. А во-вторых, эти женщины были тварями из Чужой Зоны, именно так он воспринимал Москву.

Вообще Кощею нравилось гулять по Москве с Валентином. Может быть, потому, что своих детей у него не было. И если Госпожа Зона позволила сыну Звонаря родиться человеком, по крайней мере внешне, то рассчитывать, что она будет так же милостива и к своему пасынку Кощею, не приходилось. Да и Катерины в Зоне не так часто появляются. На всех точно не хватит.

Хотя насчет того, что женщины в Зоне с неба не падают, так вот это как раз неправда. Падают, да еще как! Во всяком случае, однажды Кощею довелось стать свидетелем такого случая. Тогда он прибился к семейке кровососов, как водится, прикинулся одним из них, так что они ничего не заподозрили. Надо сказать, что кровосос из сталкера-натуралиста получился неплохой. Да что там неплохой! Замечательный кровосос получился!

Тогда они не успели. Летчица успела отыскать неисправность, завести свой смахивающий на рыжего нетопыря драндулет и упорхнуть от вечно голодных обитателей заброшенного бункера на берегу Припяти. Возможно, это была та самая контрабандистка, за которую просил Ведьмак. Теперь она химера, а Кощей как был человеком, так и остался. По крайней мере внешне. Так что умение управлять мутациями, господа, оно совсем не лишнее! Особенно если ты научился управлять собственными мутациями. Первый шаг к власти – власть над самим собой, это давно известно, да только не у всех получается.

Если бы Александр Борисович не умел управлять собой, то почти наверняка привязался бы к этому ладному, сильному, жестокому, но по-своему чистому парню. Привязался бы, как к сыну. И что бы тогда было?

Но он умел. И Валентин оставался для старого мутанта всего-навсего источником. Аккумулятором, вечной батарейкой. А к батарейкам, даже и вечным, нельзя привязываться. Их надо использовать, и использовать с умом, потому что любая батарейка, любой аккумулятор, пусть даже и вечный, когда-нибудь сядет.

Важно использовать его заряд в собственных целях, не обмишулиться, запустить в Москве Зону, а потом все пойдет своим чередом.

Разве волнует садовника тот факт, что, когда из ростка вырастет дерево, самого ростка не станет? Валентин был именно таким ростком, драгоценным ростком Зоны Отчуждения. Самой величественной Зоны на планете. Сада мутаций. А он, Кощей, так и останется смотрителем этого сада. Садовником, селекционером, хозяином. И хорошо бы – навсегда.

Последнее время парень хандрил, и это беспокоило Александра Борисовича. Все, что, по его мнению, было нужно молодому человеку, у Валентина было. А того, что, опять же, по его мнению, было не нужно, – не было.

Образование? Зачем существу Зоны образование? Зачем ему нужна убогая человеческая физика, если он умеет управлять законами природы?

Хороший автомобиль – пожалуйста! Если ты «супер», то и все, что у тебя есть, тоже должно быть «супер». Тем более что разбиться Валентину не грозит. Тому, кто умеет управлять гравитацией, тому, кто регенерирует не хуже любого кровососа, автомобильная авария не страшна.

Женщина? Когда Валентину понадобится женщина, Кощей купит ему подходящую. Такую, чтобы, не дай бог, не влюбился. Женщины существа опасные, но Кощей надеялся на свои ментальные способности, будет ему женщина. Женщина в чистом виде, неумная, жадная до развлечений, красивая… Кукла. Если не найдется подходящей кандидатуры, придется поработать с ее личностью. Кощей умеет это делать.

Музыка? Кино? Театр? Что же, это можно. Но только современные разновидности, авангард, рэп, вместо живописи – перформанс, вместо настоящего кино – боевики, триллеры, в общем – только ничего серьезного.

Пусть Валентин презирает человеческих женщин, человеческое искусство, человеческую историю. В конце концов, люди достаточно натворили такого, за что их стоит презирать. И еще кричат об этом чуть ли не на каждом шагу: «Наша история ужасна, сами мы мерзки, подлы и похотливы, наше искусство…»

Пусть. Все равно нынешнему человеку скоро конец. По крайней мере никакого повода жалеть его у Валентина не будет.

В Зоне встречаются разные люди, среди них попадаются негодяи, убийцы, подвижники, неисправимые романтики и просто хорошие люди. Но все они настоящие. А здесь – не все. Здесь настоящих мало.

Когда Кощей приехал в загородный дом, где он поселил Валентина, был уже поздний вечер. В комнатах было тихо. Валентин был дома, это Александр Борисович ощущал, но что-то все-таки было не так.

Валентин сидел за компьютерным столом, компьютер был выключен, и это было неправильно. Валентин редко выключал компьютер, и Александр Борисович этому потворствовал. Интернет – самое действенное лекарство от юношеской романтики, считал он.

Валентин читал книгу. Это была старая книга в истертом картонном переплете, на обложке зеленой и желтой краской было изображено что-то вроде высокоскоростного поезда, поставленного на попа. Наверное, художник именно так представлял себе космический корабль будущего.

– Что читаешь? – спросил Александр Борисович. – Интересно?

– «Стажеры», – ответил Валентин. – Интересно, конечно. Еще бы! Дядя Саша, а где сейчас все эти люди? Они еще живы? Может быть, им нужна помощь, я бы смог, наверное… Я бы постарался.

– Какие люди? – удивился Кощей. – Кого ты именно имеешь в виду?

– Ну… Быков, Жилин, Юрковский, Крутиков, Михаил Антонович, Дауге… Я знаю, Юрковский и Крутиков погибли, когда пошли в Кольцо, Дауге тоже скорее всего уже умер, он же старый был, Дауге. А мальчишка, который с ними летел, он, наверное, еще жив.

– Этих людей никогда не было, – мягко сказал Кощей. – Это старая фантастика. Это выдуманные люди.

– Это неправда. – Валентин покраснел, теперь любому было видно, что он, в сущности, еще мальчишка. – Они настоящие. И это не фантастика, я читал фантастику, там про всяких эльфов, гномов и прочий отстой. Еще про мутантов, но мутанты там ненастоящие, таких глупых мутантов не бывает. А это живые люди. Я все понял, это книга о нашем прошлом. Совсем недавнем. Получается, совсем недавно люди занимались серьезными делами. А сейчас они занимаются всякой чепухой, жрут друг друга хуже кровососов. С человечеством что-то произошло. Какая-то катастрофа, о которой все почему-то предпочитают молчать. Я тебя спрашиваю, дядя Саша, я могу им помочь?

– Кому – им?

– Всем людям. Чтобы им снова захотелось строить межпланетные корабли, а не как сейчас, жрать, развлекаться, покупать кучу ненужных вещей, безобразничать и трахаться…

От снова покраснел. Все-таки московские подростки в его возрасте не краснеют, если вырвется крепкое словцо. А тут по-настоящему крепким словцом даже и не пахнет. «Трахаться», надо же, застеснялся-то как!

– Я хотел сказать, что пусть… пусть себе развлекаются, пусть жрут, пусть безобразничают и даже это… трахаются… Но пусть и космические корабли тоже будут. Без них как-то… Пусто, что ли. Только, знаешь, я что-то плохо представляю себе жрущего Юрковского. Или Быкова. Или…