К месту строительства в ближайшие дни сделать отводку железнодорожных путей и закольцевать для отхода порожних составов. Оборудовать грузовой терминал в подземном ангаре, доставить краны и прочее необходимое. Обеспечить следование товарных спецсоставов по Транссибу из Владивостока и бесперебойную эвакуацию разгруженных контейнеров. Чтобы никаких остановок, никаких инспекций, досмотров и прочей мутотени! Аллюр три креста!

– Прошу прощенья, но, если я правильно понимаю, мы говорим о транспортировке модульных секций на пятнадцать тысяч человек, – перебил все тот же беспокойный полковник. То есть речь идет минимум о четырех-пяти тысячах контейнеров для одновременных поставок. Где же мы возьмем столько? Во Владивостоке и пяти сотен сейчас не наскребут.

– Хороший вопрос! – одобрил Махмуд. – Но эта проблема уже решена, можно сказать, одним телефонным звонком. Посмотрите на карту. Действительно, нам потребуется, с учетом дополнительного технического оборудования, свыше пяти тысяч контейнеров и от ста пятидесяти до двухсот товарных составов. Такого количества у нас нет, и взять его неоткуда. Внутри страны. Поэтому мы договорились с китайской госкомпанией «Great Wall Cargo Enterprise[27]». И поезда, и контейнеры берем у них в лиз на четыре месяца. Во Владивосток их доставят сами китайцы. Соответственно, возврат лизинговых составов пойдет уже по маршруту Москва-Пекин который сейчас больше используется пассажирским поездом «Восток», через Читу, Ясногорск, Забайкальск на Тяньцзинь. Китайцы сами решат, что с ними делать потом. На границе наших водителей локомотивов будут сменять их машинисты. Литерные поезда пойдут без излишних формальностей и таможенных досмотров – шесть дней в один конец, шесть дней в другой. Об этом пусть позаботится начальство РЖД. С китайцами договоренность уже есть. Обратная ветка протянется от нашего объекта в Яхроме тоже к терминалу Москва-Ярославская. Составы будут подтягиваться во Владивосток из Китая по мере необходимости и по состоянию готовности объектов, чтобы не перегружать пути. Ветка от Ярославской нужна будет очень скоро, так что мобилизуйте все ресурсы на строительство.

– Ну, вы, Махмуд Казибекович, и впрямь гигант! – с уважением признал начальник Метротрансстроя. – Это же надо! Запустить с нуля такой проект в считаные дни! Хочется снять шляпу, ей-богу.

– Если хочется, снимите, – улыбнулся Махмуд. – Теперь главное. В связи со срочностью и секретностью работ весь проект осуществляется не просто под моим личным руководством, но и силами моего производственного спецконтингента. Это строительные и саперные бригады, которые участвовали в реконструкции городов, пострадавших в ходе антитеррористической операции на Кавказе и на востоке Украины. Укомплектованы высококвалифицированным инженерным составом. Многие работали в Сочи и на других объектах, включая несколько секретных, которые я лично курировал. Есть опыт строительства тоннелей и укрытий, в том числе в гористой местности. По моему указанию все были внесены в особый военно-строительный реестр. Сам знакомился с их личными делами, годами наблюдал в деле. Не знаю, как вы, но я могу доверять только своим проверенным кадрам. Так что они и будут заниматься бункером. Две с половиной тысячи человек – достаточно для работ в три смены вахтенным способом. Так же и команды машинистов я буду комплектовать сам. А за вами расчистка территории, внешняя охрана и техническое обеспечение, так сказать, on demand[28]. Плюс ветка от Ярославского. Свои саперные части и метростроевцев можете направить на реставрацию старых бомбоубежищ. Ну и еще пусть что-нибудь копают в городе для населения. Чтобы москвичи видели, что правительство и мэрия о них не забыли. Побольше глубоких ям!

– Они у вас что, присягу принимали? Откуда вообще люди? – мрачно осведомился молодой генерал-майор в новых, блестящих погонах.

– Люди откуда надо. Принимали присягу, да. На Коране. Это понадежней вашей, не беспокойтесь. Их, в свою очередь, будет контролировать моя охрана. Жить будут здесь же, при стройке, в лагере. Для всех, занятых в проекте, на время строительства поставить приличные времянки, оборудовать всем необходимым, кроме интернета. С участников проекта, и с вас в том числе, возьмем подписку о неразглашении и невыезде. Никаких личных телефонов – только напрокат и с полной прослушкой. На всех до единого наденем электронные браслеты. Что делать со строителями после окончания работ, решим позже. С охраной тоже… Исходя в первую очередь из соображений секретности. Учтем, в частности, опыт сталинских секретных объектов и германских подземных научных центров во Вторую мировую войну… Так что вы еще подумайте, хотите вы лично принимать участие в проекте или нет. Пока есть время отказаться.

Любое упоминание о проводимых работах считать тяжким дисциплинарным проступком. Каждого, кто хоть во сне словечко проронит, сурово наказывать. Alors, quelque chose comme ça[29]. У меня в целом все пока. Еще вопросы есть?

На полигон ударной штурмовой десантной бригады ВКС под Ясногорском Сергей Федорович приехал сам – посмотреть ребят в деле и отобрать кандидатов в спецбатальон для охраны бункера. Эту бригаду генерал давно заприметил, еще с сирийской кампании, и числил у себя в списках как резерв главного командования. На самом деле Службе внешней разведки, в отличие от прочих силовых структур, никаких ударных частей не полагалось – только агентура и аналитический аппарат. Но уж если президент назначил его начальником Антикризисной Чрезвычайной комиссии и поручил организовать охрану бункера, придется поднапрячься. Президента сейчас явно надо охранять всерьез. Во-первых, если с ним в такое время что-нибудь случится, в стране начнется бардак и к власти придут циничные отморозки. Во-вторых, его, генерала Гребнева, личного советника уже второго по счету президента, они, конечно, не потерпят рядом с собой. И не пощадят. Значит, надо их переиграть. Причем малыми силами. Не числом, а уменьем. А для этого нужны надежные люди. Конечно, такие в российском спецназе есть, причем в изобилии. Да вот беда: все чересчур лояльны, только за своих готовы жизнь положить. Не идти же на поклон в ГРУ. Да и альфовцы чужаков не жалуют – слушать будут своих командиров. Есть, конечно, одиннадцатое управление ФСБ, есть Федеральная служба охраны, есть Управление личной охраны президента, но при нынешних обстоятельствах и на тех, и на других, и на третьих надежда слаба. Не настолько они любят нового, бог весть откуда взявшегося лидера нации, чтобы ради него бросить жен и детей, всей командой подавшись в бункер. Да и места там для всех не хватит. Самое большее человек триста надо планировать. Значит, им бы еще и однополчан, друзей по оружию пришлось бросить и предать. В армии такие штуки не проходят. Сейчас каждое ведомство будет тянуть одеяло на себя, а кончиться все может банальным путчем и дворцовым переворотом. Что в бункере уж совсем ни к чему, да и сейчас без надобности.

Вот и придется набирать с бору по сосенке: одиноких, неженатых, бездетных, с боевым опытом, с солидным послужным списком, с наградами, ну и с идеальной характеристикой, конечно. Всех придется пропустить через приемную комиссию. Времени впереди достаточно – сумеют еще сработаться, пока будут проходить обучение. Но первичный отбор никому поручать нельзя – тут доверять можно только себе.