Симомура протер бумажной салфеткой массивный лысый череп и прикрыл узкие щелочки глаз, переходя в состояние чистой медитации мокусо. Когда перед его внутренним взором открылась бескрайняя водная гладь и тело наполнилось необычайной лёгкостью, в наступившей тишине внезапно раздались звуки канкана. Мысленно процедив неуместное в данной обстановке бранное слово тикусё[25], генерал Симомура провёл пальцем по экрану айфона.

– Что там у вас происходит, капитан Курияма? Неужели ваш шеф не заслужил отдыха хотя бы в воскресенье? Или вы уже не справляетесь с рутинным мониторингом? – укоризненно промолвил он в микрофон и страдальчески поморщился.

– Прошу прощенья, господин генерал, – почтительно выдохнул из динамика Курияма. – но вы просили сразу же сообщить…

– Ты хочешь сказать, что…

– Да, русские прислали меморандум. Они на все согласны. Просят только максимально ускорить поставки материалов, чертежей и инструкций. Максимально!

– И чья подпись стоит под этим меморандумом?

– Государственный секретарь Кравцов.

– Не слышал про такого. И должности такой в России, кажется, нет.

– Мы проверили. Должность существовала с июня 1991 по ноябрь 1992 года при Ельцине. Её занимал фаворит президента некто Геннадий Бурбулис. Пользовался почти неограниченными полномочиями и держал в руках всё правительство. Ну, как глава гэнроин при сёгуне. Потом появились другие фавориты, его сместили и должность ликвидировали. Так вот, только вчера эту должность утвердили заново и назначили на неё Кравцова. Раньше он был вторым секретарём посольства России в Латвии. Майор ГРУ Кравцов Михаил Петрович. Теперь вот госсекретарь…

– Нару ходо, ну-ну – недоверчиво покачал головой Симомура, – фусигина сэкай дана!.. Что за удивительный мир! Эти русские даже не дождались результатов своей шпионской миссии. Не утерпели. Решили поскорее втайне провести обмен, а разведку, наверное, даже не сочли нужным информировать. Выходит, их агенты стараются зря. Ну что ж, тем более – не будем им мешать.

Он медленно встал с колен, поправил пояс юкаты и с телефоном в руках пошел во внутренние приделы храма.

Махмуд Курбанов слов на ветер не бросал, тем более, что в данных обстоятельствах его постоянные клиенты были настроены серьёзно. Уже на следующий день у него в офисе сидели два генерала госбезопасности, три полковника военно-строительной службы, начальник Метротрансстроя, камер-олигарх Игнат Коровин и ещё несколько специалистов по техническим вопросам.

После того, как генерал ФСБ выступил с кратким сообщением о положении дел в связи с угрозой астероида, Махмуд поднялся со своего председательского кресла и, неторопливо разгуливая с потухшей трубкой в руке вдоль длинного стола, приступил к инструктажу. Трубку он на этот случай приготовил заранее.

– Значит так, господа! Все мы знаем: положение серьезное. Астероид летит, и от него никуда не деться. Пока. Но во многих передовых странах кое-что уже предпринимают для спасения населения или хотя бы его части. Вот и наша задача – спасти часть населения Российской Федерации. Причём, заметьте, лучшую его часть. Можно сказать, элиту.

Видя, как вытянулись лица присутствующих, Махмуд успокоительно покачал трубкой из стороны в сторону:

– Не волнуйтесь, вас тоже спасут. Вернее, вы сами себя спасёте, если в срок выполните ответственное задание… э-э… правительства. Да, правительства страны. Дело непростое. Будем строить супер-бункер на пятнадцать тысяч человек. Проект проходит под кодовым названием «Японский ковчег». К работам приступим в среду, послезавтра.

– Господин Курбанов! Простите, не знаю в каком вы чине и звании, – поднял руку один из полковников, – но вы, наверное, шутите. Мы ведь пока даже представления не имеем об объекте. У нас нет ни общего плана, ни технического обоснования, ни чертежей. Да на одну разработку проекта уйдёт минимум полгода. А уж о сроках строительства я и не говорю…

– Я же сказал, не волнуйтесь! – с нажимом произнёс Махмуд, направив черенок трубки прямо в грудь полковнику. В каком я чине и звании, не ваша забота. Наша фирма обо всем позаботится. Будут технические обоснования, будут готовые новейшие технологии, будут вам все чертежи на блюдечке с золотой каемочкой. Но попозже, да? Сейчас пока нету. Скоро будет, думаю.

Махмуд не раз ловил себя на том, что ему нравится быть похожим на отца народов, всемогущего, всезнающего и вызывающего благоговейный страх. Хотя реального сходства между высоким поджарым Махмудом и невзрачным, низкорослым рябым Вождем и не было, он любил иногда на людях разыграть роль «Сталина в ближнем кругу» и даже обзавелся для этой цели гнутой вересковой трубкой, хотя что сам никогда не курил.

В глубине души Махмуд считал, что, живи он во времена Сталина, он бы наверняка добился большего, чем этот хитрый и злобный семинарист, который заодно с врагами истребил всех своих наиболее способных друзей, соратников и единомышленников. Отомстить врагу и насладиться местью – это святое, но вот так убивать без разбора… Нет, Сталин был поистине безрассудным тираном, а не эффективным менеджером. Он построил всю свою империю на страхе, а в результате добился только того, что люди превратились в бессловесных скотов. Неудивительно, что система стала давать трещины еще при жизни своего создателя, а затем и вовсе рухнула.

Он, Махмуд, тоже сторонник твердой руки, но он не стал бы карать без причины, не стал бы уничтожать интеллектуальную элиту, не стал бы насаждать страх. Если должен, отомсти и убей, но не тронь невинных и защити слабых – таков закон гор, а в горах нет плохих законов. Поддержи умелых и предприимчивых, подхвати их инициативу; обмани противника, оттесни конкурента, опираясь на союзников; мысли глобально и умей лавировать – таковы законы бизнеса. Если наложить законы гор на законы свободного предпринимательства, получится та самая Империя, которую создал на пустом месте он, Махмуд Курбанов.

Сейчас он твердо знал, что все эти люди в погонах с большими звездами отданы в его распоряжение и должны, без различия чинов и званий, ловить каждое его слово. Пока дело не будет сделано или пока он сам не скомандует им «вольно». Однако Махмуд был не настолько наивен, чтобы и впрямь отождествлять себя с покойным вождем и учителем. При всех своих талантах и немереных возможностях, он был всего лишь ферзем на чужой шахматной доске. Да, могущественным и дерзким ферзем, но всего лишь шахматной фигурой, а не игроком. Казначей – таково было его партийное имя или, как сказали бы дружки из далекого нелегкого детства, кликуха.

Конечно, он был не простым счетоводом, но Казначеем с большой буквы. Через его руки прошли суммы, от которых мог бы на порядок измениться годовой отчет Центробанка. Он принимал вклады от государственных корпораций и частных предприятий, тщательно отсчитывал долю своих клиентов, конвертировал и распределял по депозитным счетам под вымышленными именами, на каждое из которых имелся в сейфе законный, по всем правилам оформленный паспорт. В его компьютере хранились коды этих счетов, и по кодам можно было в считаные секунды получить доступ к миллиардным состояниям. Но не он, Махмуд Курбанов, был хозяином компьютера. Он был всего лишь доверенным пользователем, нанятым администратором. А хозяином, кукловодом была все та же всемогущая Контора, которая держала на коротком поводке и владельцев немыслимых валютных счетов, и его самого, опытного исполнителя рискованных поручений.