Поэтому Нита решила сделать, как велела докторка, да и вообще – а вдруг получится что-то приличное. Должно же хоть раз повезти!

Но спросила:

– А бывшего, который ПП, его куда девать?

Но докторка ответила сухо:

– Это не ко мне, это к соцработнику.

Тьфу, какая жлобка.

Однако дала наводку насчет настоящего мужчины.

Нита пробила адрес, поехала одна: а то ПП с собой брать – цинизм какой-то будет. А в ней было много романтики, чистой нежности и сильной страсти.

* * *

Консультант посмотрел на Ниту умным взглядом, задумался на три секунды и сказал:

– Я знаю, что вам надо! У меня есть НМ спецом для вас!

Настоящий мужчина стоил лимон сто. Кешбэк десять процентов, то есть по факту девятьсот девяносто талонов. Норм.

Обаятельный жутко! Темно-русый, слегка смуглый, умеренно накачанный, стройный. Глаза серо-карие, то, что надо! Руки очень красивые. Ноги тоже. Голос приятный. Рост сто восемьдесят. Вес тридцать восемь кг, если мало – долить через ротовой клапан, еще макс двадцать два кг, то есть до шестидесяти, жидкость приобретать отдельно. Нита подумала, что тридцать восемь самый раз. Зато не раздавит. Разговор, чтение, секс с подгонкой по величине, частоте, ритму и стилю. Подогрев, соединение со всеми сетями на G9, и возможен апдейт – в случае если выше. Сервомоторы: берет на руки тело до 80 кг и носит по горизонтальному полу, кладет в койку, и все дела. По лестнице или наклону вверх до 65 кг, то есть Нита ему как раз взять на ручки, взнести на третий этаж и брякнуть в койку. Предустановленный блок от гомосексуальности – распознавание мужских образов, на любые поползновения агрессивная реакция, плюс зарядный разъем в анусе, и там же легкий электрошокер.

– Можно поставить блок от других женщин, но лучше не надо, я бы не советовал, – сказал консультант. – Может глюкануть, тогда и вас не подпустит.

– Ха! Это я буду решать, подпускать его или нет.

– А он, если блокировка глюканет, станет типа импотент. Асексуальный напрочь. Разлочивать только на фирме. Дикий гемор.

Ну хорошо. Зато у него в глазах была новинка: виртуальный стереоскоп. Если смотреть близко в упор, вдруг начинаешь видеть объемные эро-сюжеты; очень возбуждает. Нита посмотрела. Да, правда.

Ну и плюс любая надобность по хозяйству. Любой аутсорс в нейросетях. Моется сам простым шампунем, то есть воды не боится. Управляется с любого девайса в один клик, но лучше поставить двухнедельную программу. А потом перезагрузить, вместе с подзарядкой.

* * *

– Как тебя зовут? – спросила Нита, едва распаковав его.

– Данила, – сказал Настоящий Мужчина и протянул руку.

– Блин! – возмутилась Нита. – Два Данилы, засада. Он ведь тоже Данила, – она показала на ПП, который сидел на табурете. – Так что ты пока будешь НМ. Настоящий мужчина, понял?

– Понял, – сказал он. – Но звать меня всё равно придется Данила. Чтобы переименовать, надо всё перепрошивать на фирме. Дикий гемор.

– Что ж они, блин, не предупредили?

– Они рандомно выдают, – объяснил он. – Чтоб как в жизни.

Хорошо, пускай. Она подзывала его как Данилу и говорила, что делать – типа: «Данилочка, приберись в доме, закажи пожрать, накрой на стол, убери со стола, а теперь спать пора, приласкай свою девочку», но в уме звала его НМ. А ПП она всё равно никогда не звала Данилой, только ПП, и он привык. Хотя, наверное, дергался, когда слышал свое имя – потому что остался у нее жить и даже купил себе юзаную надувнуху; спал в коридоре. Чистый куколд! Ну и фиг с ним, его выбор. Тем более что он подзаряжал и перезагружал НМ. И пытался подбить его на группешник МЖМ. Кстати, сама Нита была в принципе не против и даже за, разок попробовать, потому что, во-первых, любила всякие эксперименты. Собственно, и приобретение НМ тоже ведь было экспериментом, нет? А во-вторых, потому что, при всём уважении, не воспринимала НМ как… даже сама не знала, как что или кого. Как реал? Как секс-партнера? Ах да. Как человека! Но вот сам НМ был категорически против МЖМ: у него тут же включался блок на гомосексуальность. Зато он был не против ЖМЖ. Но тут уж Нита была не готова. НМ сказал, что это у нее нарциссизм – всегда хочется быть в центре внимания. Ну, может быть. Ладно.

Однажды НМ спросил про ее фамилию. Не родственница ли она Капитону Ивановичу Невоструеву, известному археографу, который, вместе с ректором Духовной академии Александром Васильевичем Горским, составил описание славянских рукописей Московской синодальной библиотеки и издал в трех томах в 1855–1869 годах?

Нита слегка подохренела, но вежливо сказала, что первый раз слышит. В ответ НМ стал доставать ее разговорами о древнерусской литературе. Особливо же о живом древнерусском языке сравнительно с так называемым церковнославянским, а также с чистым старославянским, который сохранился всего в двадцати одной рукописи, включая отрывки, и пяти надписях, итого двадцать шесть.

– Ты что, умный? – спросила она.

– Глупый вопрос! – ответил он. – Лимон сто, умнее не бывает.

– Засада! – сказала Нита. – Ну и что с тобой делать? Нет, Данилочка, ты очень хороший, но вот это лишнее. Я тоже умная и интеллигентная девушка, но – всё в меру. Здесь тебе не филфак.

– Здесь просто фак! – подал голос ПП из коридора.

– Взяла бы жлоба за триста! – обиделся НМ. – Это ты, что ли, умная? Тебе показалось.

– Я тебя по трейд-ину обратно сдам! – заорала Нита.

– Сдавать дикий гемор! – заржал ПП, он стоял в дверях и прямо со смеху покатывался. – Не, я уссусь в натуре! Ниточка, ты с ним теперь вместе! Навек! В радости и горести, богатстве и бедности, держись, дорогая!

Нита тоже улыбнулась.

– Ничего смешного! – сказал НМ и пошел на кухню.

* * *

Кажется, он слегка обиделся. Всё делал, но замкнулся в себе, и в койке был какой-то слишком формальный. Три месяца так прошло – НМ ходил, поджав губы, а ПП хихикал из коридора. Тогда Нита сказала НМ, что теперь она хочет безудержной радости жизни и любви, водопада распутной страсти и поэтому пригласила подружку для ЖМЖ.

– Ты же сам предлагал, Данилочка, – зашептала она ему в ухо, и очень эротишно, вот прямо именно через «ш», обняла его и принялась гладить.

– Неважно! – ответил НМ и снял ее руку со своего бедра. – Я тогда еще не разобрался в своих чувствах к тебе.

– Ну и? – насторожилась Нита.

– Я люблю тебя! – сказал НМ. – Сильно, искренне и нежно. Не хочу тебя ни с кем делить, и чтоб ты мною с кем-то делилась, тоже