вышел, аккуратно притворив дверь. Пусть Лилиан придёт в себя и тогда сама поймёт абсурдность своих подозрений.

Гарпии и иные Пришлые не могут ткать узоры заклинаний, для этого мало обладать способностями, нужны знания, годы тренировок под присмотром опытных наставников. Как в случае с Лилиан.

Я чуть было не стал её жертвой. И ведь стал бы, помешала боль, которая, кстати, утихала, оставив лёгкое покалывание на месте пятна. Я почти перестал хромать.

«Надо всё-таки показаться лекарю», — подумал я и довольный зашагал в кабинет отца.

Глава 23

Два стакана крови

Я вертела в руках серый конверт, уверенная, что и на этот раз отложу его в сторону.

Читала свой адрес и имя, написанные рукой Карла, проводила пальцами по жёсткой бумаге и гладила выведенные слова и буквы, словно дотрагивалась до руки Дракона.

А потом долго сидела, смотря в окно на жёлтые деревья и разноцветный ковёр из опавших листьев.

Я понимала, что впервые бессильна перед обстоятельствами, и никакие послания, тайные или явные, не изменят предначертанного.

— Что за глупые стенания? Надо радоваться тому, что есть, — подбадривала меня Далида и сама надолго замолкала.

Последнее время подруга была задумчивой и грустной. Так мы и встретили осень: ту, которая одела яркими красками деревья за окном, и другую, тёмную и промозглую, что заползла в души.

— Всё образуется, — улыбалась я и не верила собственным предсказаниям.

Конечно, как-то жизнь устроится, только пока неясно к чьей радости. После отказа стать женой Мага из Северного королевства, для меня оставался один путь: служительницы закона. Того самого, который сломал моё счастье.

Я с головой погрузилась в учёбу и в конце семестра стала лучшей на курсе, видимо, поэтому в День равноденствия мне разрешили посещение столицы.

С Далидой уговорились наведаться в лавку Витора, чтобы дубовик прояснил некоторые моменты, а точнее, вывел из тумана недомолвок, в котором мы блуждали.

Была и ещё одна причина: пятно на правом бедре стало бледнее, но постоянно жгло и горело. Две недели назад, вечером, когда я готовилась к занятиям, оно запылало огнём.

По ноге пробежала судорога, да так, что хоть криком кричи!

Боль постепенно отпустила, знак на бедре из голубого сделался чёрным, как трупное пятно, но я уже смогла подняться с пола и доковылять до комнаты.

Хорошо, что за дальними стеллажами библиотеки, где хранились мифы и сказки вперемешку с историческими монографиями ушедшей эпохи Древних, в этот момент никого не было. Лишние вопросы, сочувствие и косые взгляды были равно неприятны мне.

— Мы всё выясним, — повторяла Далида всю дорогу, как заклинание, пока мы ехали в самоходном экипаже.

Вре́менной хозяйкой невиданной роскоши считалась сидящая напротив Селена, у русалки были настолько испуганные глаза, будто её как минимум везли на казнь, а не на увеселительную прогулку.

Внезапно появившийся отец так и не показался, зато щедро одаривал ундину подарками через посредников. Это пугало её ещё больше, чем посыпавшиеся как из рога изобилия бесконечные наряды и украшения, достойные знатной дамы.

— Ты теперь такая и есть, — пожала плечами Далида в ответ на сетования Селены.

Я не вмешивалась в их разговор, слушала вполуха, рассеянно кивая и поглядывая в окно: скоро ли приедем. — А когда знакомство?

— После бала, посвящённого равноденствию.

Я вздрогнула: совсем про него забыла, а ведь не явиться не могла. А если и Карл придёт? Конечно, придёт.

Хоть без своей ведьмы, и на том спасибо! Видеть их вместе было бы невыносимо вдвойне.

— Это здесь, — крикнула Далида, делая ундине знак притормозить.

Лавка Витора была на том же месте в Переулке Модисток, но вывеска «Кружева и сласти» и неяркое освещение витрин говорили, что дела у Витора Силкинса пошли на лад.

Внутри перемены тоже бросались в глаза: манекены с винтажными нарядами, похожими на паутину, сновали туда-сюда, как живые.

Хозяин, разодетый во фрак, комично строил из себя важного господина, владельца целого модного дома, где угождают самым взыскательным грандам.

— Проходите, сиятельные! — поспешил он навстречу, но узнав меня, скривился. — А, это вы? Очень рад.

* * *

По его лицу было видно обратное.

Витор щёлкнул пальцами, и манекены застыли, как и полагалось бездушным куклам. Хозяин лавки снял цилиндр, вытер пятернёй взмокший лоб и рассмеялся от души:

— Ой, может так и к лучшему. Играть чужие роли тяжело, не так ли, грандина Анна?

— Мне нужно кое-что узнать, — начала я разговор, проигнорировав вопрос.

— Похоже, я ошибся с призванием. Надо закрывать, к лешим, лавку и торговать информацией.

Витор выкатил любимую бочку, спрятанную за манекеном в белом парике, и уселся на неё, как на барный стул.

— Слушаю, дева с зеркальным именем — вздохнул он.

— Каким?

— Таким! — огрызнулся Витор. — Пора было уже догадаться: зеркальное имя читается одинаково, что справа налево, что наоборот. Отсюда и сила. Её ты через сыновей передашь клану мужа. Всё ясно? А теперь спрашивай то, за чем пришла.

Я оглянулась на подруг, словно сомневалась, стоит ли говорить при них, но, в конце концов, именно эти двое поддержали меня в сложной ситуации.

И замалчивание сейчас было бы сродни недоверию, оскорблению нашей дружбе.

— У меня пятно на бедре. Выглядит ужасно и болит. Иногда, — смущаясь, начала я, стараясь ни на кого не смотреть.

— А я при чём? — откликнулся дубовой эльф, попыхивая трубкой.

— Оно появилось после свидания с Драконом, — встряла Далида, видя мою растерянность.

— Свидания? Как интересно, — дубовик прищурил глаз. Его лицо приняло хитрое выражение, как у старого лиса. — Встреча была тёплой? Разумеется. Хе-хе. Первый контакт? Или нет? Пропала ты, зеркальная.

— Почему пропала? — с вызовом спросила Далида. — Она что, подхватила от крылатого нехорошую болезнь?

— Это не заразно? — спросила я со страхом.

— Конечно, нет, вила. Бедняга Дракон.

— Пострадала наша Анна, а жалко Дракона. Мужская солидарность! — фыркнула Далида, не обращая внимания на Селену, пытающуюся не допустить ссоры.

Миротворец из неё был никудышный, ундина только больше огорчалась, видя, что её усилия бесполезны.

— Показывай! — коротко сказал Витор, обращаясь ко мне.

Серьёзный вид дубовика отнял у меня последнюю надежду на то, что недуг — сущий пустяк. «Все болезни от нервов», — вспомнила я расхожую фразу и задрала подол платья так, чтобы было видно пятно на бедре, но ничего более.

— Ух ты! Впервые такое вижу. Зеркальная, да ещё и с клеймом. Повезло, нечего сказать!

— Значит, вы не знаете, что это? — испуганно спросила Селена, косясь на округлую голубоватую метку, с таким ровными краями, словно её нанесли искусственно.

— Я этого не говорил, — произнёс Витор и затянулся. Мне казалось, что