— Выметайтесь, — устало проронила я, а Юлька затараторила:

— Машка, довези нас до гостиницы, я схожу к интуристу,а Сашка с картиной подождет в машине.

— Не выйдет, меня ваши лица утомили. До гостиницыдовезу, а ждать не буду.

Мы поменялись с Сашкой местами, и я отвезла их к нужнойгостинице. Юлька выпорхнула из машины, а Сашка чуть замешкался, взглянул наменя и ухмыльнулся. Здоровенный чертяка в его зрачке скривил мерзкую рожу, аБагров, сказав мне: “Пока”, стал вслед за Юлькой подниматься по лестнице.

Я развернулась и поехала на работу. Войдя в свой кабинет,открыла сейф, убрала “дипломат” и стала ждать.

Юлька появилась через двадцать минут, едва сдерживаясь,чтобы не расхохотаться.

— Как там Багров? — спросила я.

— Должно быть, все еще сидит в холле. Мы обнялись истали смеяться. Только, если честно, мне было не так уж и весело.

Багров появился часов в восемь, я знала, что он страшнонахальный тип, потому не удивилась. Сашка стукнул в дверь моего кабинета, ясказала: “Да”, дверь открылась, и он возник на пороге с сияющей улыбкой.

— Здрасьте, Марья Павловна, — произнес ондурашливо.

— Здравствуйте, Александр Степанович, — ответилая. Сашка поднял брови, улыбка приобрела некоторую ядовитость, и он заметил;

— Проявили интерес к моей скромной особе?

— Насчет скромной — явное преувеличение, — повозможности ласковее улыбнулась я. Сашка сел на стул верхом и уставился наменя, а я на него. — Ну и что? — не выдержала я. — Так и будешьсверлить меня глазами?

— Я соскучился.

— Ты имеешь в виду деньги?

— Нет. Я имею в виду тебя. Машка, ты разбила мнесердце. Кстати, подсылать ко мне Юльку, а потом обвинять в измене было довольноподло, ты так не считаешь?

— Как тебе сказать… так сразу и не ответишь… К примеру,бросить меня, укатив с отцовскими деньгами, тоже было не совсем порядочно. Каксчитаешь?

Сашка развел руками, улыбаясь и глядя мне в глаза.

— Хочешь, чтобы я уехал? Я пожала плечами.

— Зная тебя, логичнее предположить, что ты останешься,чтобы вернуть свои деньги.

— А ты хочешь, чтобы я остался?

— Счет 2:2, — усмехнулась я. — Он меня вполнеустраивает. А играть в эти игры мне уже надоело.

— Никаких игр. Ты можешь просто сказать: останься.

— И ты останешься? — подивилась я.

— Конечно.

— Здорово. — Я неожиданно разозлилась:

— Багров, я тебе говорила: “Останься”, говорила:“Люблю”, а также говорила: “Саша, не обманывай меня, я для тебя и так всесделаю”. Каждый раз — все было чистой правдой.

— Надеюсь, — хмыкнул Багров, весело поглядывая наменя.

Я поднялась, подошла к сейфу, достала “дипломат”, которыйлежал сверху, извлекла из него пачку долларов и положила ее на стол.

— Я произвела подсчеты, — поясниладеловито. — Вышло, что я оттяпала у тебя лишних десять тысяч. Лишнего мнене надо, держи. На дорогу, думаю, хватит. Ну и на то, чтобы где-то устроиться.

— Спасибо, — с улыбкой ответил Багров, но весельяв его глазах убавилось. — Можно несколько вопросов, чтобы удовлетворитьлюбопытство.

— Можно, — кивнула я.

— Те типы, что держали меня в бочке, ребята отца?

— Нет, охрана нашего заведения. Точнее, Денис — нашохранник и два его друга, тренеры из спортшколы.

— А интурист?

— Юлькин друг, преподает в университете. Переводчик —самый настоящий, мой одноклассник. Рассерженный кредитор, мой старый знакомый,кстати, работает в театре. Он же и “Летящих по ветру” нарисовал. Талант учеловека.

— Я справлялся в гостинице…

— Багров, — развела я руками. — Мы ведьзнали, с кем имеем дело, и на это рассчитывали. Все почти правда. Кстати,настоящий Шагал висит у нас в гостиной. Юльке он действительно нравится. Ещевопросы есть?

— Полно, — сказал Багров, поднимаясь, и направилсяк двери. — У тебя еще есть время сказать мне: “Останься”.

— Да пошел ты! — рявкнула я. — И необольщайся: если ты сможешь прожить без меня, значит, и я без тебя смогу. Онулыбнулся, сделал ручкой и исчез. А я стала смотреть в окно. Вошла Юлька,обняла меня и сказала:

— Может, ты зря его выгнала?

— Ты не знаешь Багрова. Он так просто не уедет. И сюдаявился для того, чтобы выяснить, где его денежки. Я ему показала: здесь, в моемсейфе. Значит, Багров не сегодня завтра непременно объявится…

— Ты думаешь? — спросила Юлька, а я в ответкивнула, извлекла из сейфа “дипломат”, а потом села за компьютер сочинятьписьмо.

Юлька устроилась рядом, поглядывая на меня с грустью. Потоммы позвонили отцу.

— Папа, — сказала я. — Тут какие-то типыпринесли “дипломат”, просили тебе передать. Типы очень вежливые, а “дипломат”тяжелый.

— Быстро все из ресторана! — крикнул отец. —Сейчас я подъеду…

Папа приехал через несколько минут и не один. “Дипломат”стоял в моем кабинете, а мы на улице, но очень скоро тоже переместились вкабинет. Деньги пересчитали, а папа стоял с отпечатанным на компьютере письмомв руках и диву давался. Письмо радовало лаконичностью:

"Уважаемый Павел Сергеевич. Просим извинить за досаднуюошибку”.

— Да здесь денег почти вдвое больше, — озадачилсяотец.

— Должно быть, компенсация за моральный ущерб, —хохотнула Юлька. Папа, конечно, не мог знать, что к деньгам, которые у негоувели совсем недавно, прибавились те, что Сашка свистнул в прошлом году.

— Чудеса, — хмыкнул отец, и они с Юлькой пошли квыходу, а я, взглянув на сейф, не удержалась и написала записку. Положила ее наполку, в пустом сейфе она выглядела сиротливо, потом со вздохом прикрыла дверцуи заперла ее. И пошла на улицу, где ждали меня отец и Юлька.

Вечером мы с подружкой смотрели телевизор, вдруг вошел папаи очень серьезно сказал мне:

— Маша, зайди в кабинет.

Мы с Юлькой испуганно переглянулись, я пошла за ним, аподружка за мной, подслушивать. Устроившись на диване, я спросила:

— Чего, папа?