– Сегодня особенный день, герр Александрофф. Темные и Светлые впервые за века не следят друг за другом. Правда, они договорились, что будут следить сами за собой. Но до полуночи нам делить нечего. Почему бы мне не помочь вам?

– Чем помочь? – с глупым подозрением спросил «герр Александрофф».

– Вы не знаете этого господина, однако следите за ним. Полагаю, вы решили снять очередную сумеречную картину – и увидели нечто феноменальное. Но вас что-то насторожило, и вы не стали… открываться, а захотели проследить за этим человеком. Тем не менее совсем скоро, примерно через пятнадцать секунд, вы окончательно потеряете такую возможность. По крайней мере так мне говорят линии вероятности.

Леонид был в замешательстве. А Фрилинг не прекращал:

– В конце концов, мы все сегодня ди вэхтэр… Даже те, кто не состоял. Мне доверены окрестности павильона оптики. Я сам крайне заинтересован, чтобы до полуночи здесь ничего не случилось. Если вас что-то насторожило, мой долг помочь. И пусть вас не смущает, что этот господин может оказаться никем не определенным Иным. Скорее всего кто-то пытается водить Иных за нос. А это тем более подозрительно, что за нос сегодня водить кого бы то ни было нет никакой надобности.

Александров почувствовал, что сдается.

– Как мы будем следить за ним?

– С помощью собачьего нюха! Майн кляйн фройнд…

Фрилинг отвинтил набалдашник своей трости. Лишь сейчас Леонид понял, что тот представляет собой фигурную собачью голову. Кажется, она была сделана из чистого серебра. Фрилинг что-то прошептал по-немецки и положил голову прямо на мостовую.

От того, что случилось потом, Леонид даже отступил на шаг. А ведь он убеждал себя, что привык ко всему.

Фигурка из серебра поменяла форму, затем увеличилась в размерах, как будто распухая. Гладкая блестящая поверхность вдруг покрылась шерстью… Скоро на мостовой лежала, свернувшись калачиком, небольшая собака странной породы. Нет, ничего сверхъестественного помимо способа появления на свет не было, кроме того, Леонид уже видел подобных маленьких псин. Только в названиях собачьих пород он толком не разбирался, потому и не знал, как та называется. Существо было черным, лохматым, чем-то похожим на четвероногую кляксу.

– Познакомьтесь, это Хассо, – сказал Темный. – Моя личная ищейка.

Леонид поставил камеру на треногу и наклонился, чтобы погладить собачонку.

– Не советую, – предупредил Фрилинг.

Рука российского дозорного замерла на полпути.

– Это не живая тварь, – объяснил немец. – Будете разочарованы. Хассо – сумеречный фантом-ищейка. Он выглядит как настоящий, но его видим лишь я и вы. Лучше дайте ему что-нибудь вкусненькое.

– Что? – вопросительно посмотрел на Фрилинга Леонид.

– Слепок ауры вашей цели.

Леонид, наверное, густо покраснел. Он не догадался снять этот отпечаток. Он все же был не сыщиком, а только сотрудником научного отдела и немного фотографом и синематографистом.

Фрилинг посмотрел на него одновременно с немым укором и пониманием.

– Зато я сделал, герр Александрофф. Хассо, майн фройнд…

Немец протянул руку. Пес, виляя коротким хвостом, засеменил к хозяину. Леонид догадался взглянуть через Сумрак и увидел, как похожий на паутинку отпечаток отделился от руки Темного целителя и притянулся к блестящему черному собачьему носу.

Хассо тут же развернулся, тявкнул и побежал вдоль набережной.

– Скорее, герр Александрофф! – Фрилинг с неожиданной прытью заспешил вслед за своим питомцем.

Леониду ничего не оставалось, кроме как подхватить аппарат и пуститься следом сквозь толпу на набережной.

Фрилинга он нагнал в несколько шагов. К удивлению, черный маленький пес не затерялся под ногами у прохожих. Он упорно бежал вперед, не отрываясь и не медля, при этом уже не лаял. Все-таки он вел себя не как живая собака.

– Хассо жил у меня давно, – рассказывал на ходу Фрилинг. – Когда его не стало в физическом смысле, я решил придать его вид этому заклинанию. Мне кажется, получилось неплохо. Но я так редко им пользуюсь, что даже благодарен вам, герр Александрофф, за это маленькое приключение…

Собака промчалась вдоль целого ряда павильонов, в конце которого стояло большое здание мареорамы с двумя башнями по краям. На несколько секунд Леониду показалось, что сейчас собака забежит туда, потому что прямая, как шпага, линия движения Хассо ненадолго прервалась, и пес подбежал к ступеням. Но затем собака заливисто взлаяла и пустилась бежать дальше.

Леонид догадался о конечной точке ее маршрута. Впереди оставался единственный выставочный павильон.

Глоб Селест. Небесный Глобус.

Громадный зелено-голубой шар двадцати двух сажен в поперечнике, установленный на белом основании. Он чем-то напоминал рождественские игрушки, прозрачные шарики с водой, внутри которых, если встряхнуть, начинают кружиться снежинки. Конечно, на фоне башни Эйфеля то было не самое величественное строение выставки.

Леонид еще ни разу не был внутри этого творения архитектора Галерона. Он мельком подумал, что, будь несколько более проницательным, мог бы догадаться и без помощи Фрилинга с его сумеречным псом, куда именно направляется Бриан. Если, конечно, некто был все же Брианом. Единственное, что не смог бы Леонид без Фрилинга, так это понять, что аура незнакомца была фальшивой.

Когда они с немецким Темным уже подошли к подножию огромной сферы, их окликнули:

– Леон!

Александров испытал «вздрог». Так, наверное, сказал бы на его месте петербуржский поэт Андрей Белый.

Обернувшись, он увидел Жана.

– Что ты здесь делаешь с… – Жан посмотрел на Фрилинга и поменял концовку уже вылетающей фразы: – …с этим месье?

«Леон» оказался в тупике.

Он не мог и не хотел разговаривать о своих подозрениях при Темном. Но он уже втянул Темного в дело.

Тогда Светлый применил самый простой и действенный прием: набросился с обвинениями.

– А вы что тут делаете? Вы же должны быть на Эспланаде!

Он при этом отчаянно боялся, что товарищи увидят Хассо. Однако, похоже, сумеречного пса мог видеть только его хозяин и тот, кому он позволял.

Жан неожиданно пошел на попятную:

– Мы там и были. Пардон, но не сообщили тебе. Наш клиент переместился сюда. Судя по всему, он что-то задумал в этом шаре. Бернар уже внутри.

Молодой сантинель вдруг осекся и снова подозрительно взглянул на Фрилинга.

– Мне все известно, – просто сказал немец. – В самых общих чертах, герр вэхтэр. Сегодня Темные и Светлые делают общее дело. Впрочем, как и всегда, на мой взгляд, но по-особенному. Оборотни рыщут по всей выставке в поисках Крысиного Короля. Светлые ловят очередного бедолагу, возомнившего себя мессией. Обыкновенно все, конечно, бывает наоборот…