Горожане и, что особенно странно, полицейские не обращали на меня никакого внимания. Идет человек с большим рюкзаком — и пусть себе идет. У всех свои дела. То, как были одеты городские жители, как они общались, как себя вели, — все это напомнило мне Москву. Может, соскучился по родным краям.

Проезжая платформу Речной вокзал, я заметил баннер, растянутый на станции: «Фотографируй, отправляй, улучшай! Мобильное приложение „Пассажир-инспектор“». Интересно, как это «фотографируй» соотносится с запретом фотосъемки объектов железнодорожного транспорта? Вспомнил, как совсем недавно на дороге Слюдянка — Порт Байкал поезд остановился в небольшой деревне. Туристы воспользовались короткой стоянкой, чтобы сфотографироваться на фоне вагона. Появился местный житель: старичок с морщинистым лицом и тростью в руке. Он возмутился, что туристы фотографируют железнодорожную технику.

— Это же почти туристический маршрут! — успокаивала его проводница.

— В 1957 году я сфотографировался у вагона, когда жену провожал. А энкавэдэшники так отметелили! Фотоаппарат забрали с пленками! — кричал дед. — Теперь, выходит, фотографируй сколько хочешь?!

Когда поезд въехал на станцию Сеятель, справа за невысоким металлическим забором замелькали черные бочкообразные паровозы, зеленые вагоны и электровозы с ярко-красными токоприемниками. Любопытствующие прильнули к окнам, с удивлением взирая на диковинную железнодорожную технику. Локомотивы и вагоны выстроились на разветвленных путях станции в несколько рядов.

На платформе Сеятель тоже были установлены турникеты. Пассажиры разделились на две группы. Одна отправилась вдоль путей обходить протяженный забор станции, чтобы выйти в город. Вторая — на вокзал, для выхода по билетам. Поскольку билет у меня был, я примкнул ко второй группе. Вокзал мне напоминал тот, который я видел на станции Артём в пригороде Владивостока. Шикарное многоэтажное здание с кассами, турникетами, яркими табло и керамической плиткой на полу. На фоне окружающих строений, обветшалых и запущенных, выглядело это все очень контрастно. Возле вокзала — перехватывающая парковка для автомобилей: забор, автоматический шлагбаум и аппарат для оплаты. Но стоянка пустовала. Автомобили парковались неподалеку, у продуктового магазина, — бесплатно.

Музей был обнесен забором, у входа располагалась касса. Посещают музей с различными целями. Для чего только люди сюда не приходят! И свадьбы приезжают, и старички внуков привозят — паровозы показать и рассказать историю-другую из молодости. Приезжают и целыми семьями, и поодиночке. На пятачке станции — огромное количество техники. Часть ее передана музею Всероссийским научно-исследовательским институтом железнодорожного транспорта, что в подмосковной Щербинке. В последнее время на полигоне Новокурьяновского кольца скопилось большое количество раритетной железнодорожной техники, и решено было отдать ее новосибирскому музею. Некоторые из экспонатов пришли из локомотивных и вагоноремонтных депо Западно-Сибирской и других железных дорог.

Для меня было важно общее впечатление от посещения музея. Фотографии экспонатов в хорошем качестве есть в сети. Было приятно увидеть старую и уже забытую технику: электропоезда ЭР1, ЭР2, СР3, электровозы ВЛ23, ВЛ80, ЧС2. Единственный узкоколейный экспонат: электровоз капотной компоновки, всю жизнь проработавший на промышленном предприятии. Ширина его колеи 750 миллиметров. В центре площадки музея притаились четыре вагона скоростного электропоезда ЭР200 в самолетной бело-голубой раскраске. Когда-то такие поезда, выпущенные Рижским вагоностроительным заводом, ходили по маршруту Москва — Санкт-Петербург. Те, кому удалось попутешествовать в этих вагонах, могут помнить характерное раскачивание вагона на скорости — как на корабле в шторм. Это из-за мягкой подвески.

В некоторые вагоны и локомотивы можно заходить внутрь, забираться в кабины. Посетители музея фотографировались, выглядывая из кабины паровоза с левой стороны, даже не подозревая, что на железной дороге место машиниста справа по ходу движения.

Любопытная коллекция вагонов представлена в музее. Было интересно увидеть внутреннее устройство столыпинского вагона, который используют для перевозки заключенных. Такой же я видел на станции Чернышевск-Забайкальский, где вагон был прицеплен к пассажирскому поезду. Внешне он напоминает почтово-багажный: также имеет глухую стену и жилой отсек для проводников. Вместо багажного отсека — камеры с дощатыми полками, отделенные друг от друга решетками.

В южной части площадки располагалась выставка автомобилей советской эпохи: «Москвичи», «Волги», «Победы». Отреставрированные автомобили блестели на солнце свежей краской. Некоторые из них были переданы в дар музею жителями Новосибирска. На этой площадке царствуют запахи бензина, резины и краски.

Осмотру музея я посвятил два часа и получил мощнейший заряд положительных эмоций. При виде старой и знакомой железнодорожной техники нахлынули воспоминания. Не исключаю, что любители могут пропадать в музее целый день, затерявшись среди вагонов и локомотивов, растянувшихся на сотни метров. Мне же еще нужно было посмотреть Академгородок и сам город. Расписание обратной электрички до Новосибирска не позволяло задерживаться.

Я начал осмотр Академгородка с микрорайона «Д», где живут научные сотрудники. Здесь сосредоточены культурные объекты городка: Дом молодежи, кафе, рестораны, стадион, парковая зона для прогулок. Пользуясь случаем, пообедал в китайском ресторанчике. Он был отмечен на карте, но найти его на местности оказалось нелегко. Нужно было обойти здание, пройти через темную арку и подняться на третий этаж по лестнице, ориентируясь на указатели. Тихое уютное место, без единого посетителя в обеденный час, притом что ресторанчик предлагает бизнес-ланчи на выбор по цене 150 рублей и горячее готовится специально для каждого гостя. Когда я сказал официантке про отсутствие рекламы и описал сложности с поиском ресторана, она пригласила хозяйку. Молодая китаянка в красном длиннополом халате, расшитом золотыми узорами, внимательно меня выслушала. «С посетителями действительно туго. И конкуренты поджимают, — подтвердила она. — Нужно будет дополнительную рекламу заказать».

После обеда я прошелся по Академгородку. Научные институты запрятаны в бору от чужих глаз. Везде проложены асфальтовые дороги, по которым курсирует городской автобус. Названия автобусных остановок соответствующие: «Институт ядерной физики», «Институт гидродинамики». Сектор, где живут научные сотрудники, располагается в стороне от предприятий. Дома утопают в зелени. На карте они выглядят правильными городскими кварталами. На деле же — пятиэтажки, окруженные смешанным лесом. Я попытался сфотографировать жилой квартал, но на снимке вышла только часть пятиэтажного дома среди деревьев. Через Академгородок проходят тропинки, велодорожки, грунтовые и асфальтированные дорожки для пешеходов. Значительно сократить путь опаздывающему на электричку академику или инженеру позволяют лесные тропки, которые носят имя того или иного научного сотрудника. Когда я глянул на часы и понял, что пора торопиться на станцию, то прошел напрямую через лес тропинкой академика Векуа. Это позволило сэкономить несколько минут.