2

— Елена Игоревна!

Несколько девчонок вцепились в шубку Диминой спутницы, а одна просто повисла на рукаве. Мальчишки прыгали вокруг автобуса; на голых шеях торчали стриженные головы. Взрослых рядом не было.

Алямов выволок огромный картонный ящик с подарками и остановился: после трех часов дороги надо было прийти в себя.

— Давайте поможем! — К Диме подбежали двое ребятишек и теперь прыгали вокруг от нетерпения и любопытства.

— Потерпите, — покровительственно улыбался Алямов, — потерпите немножко…

— Пусть помогают! — обернувшись, крикнул Стрешнев. — Ну-ка, взяли, кто чего дотащит — и в актовый зал! Леночка, посмотрите там…

Вокруг Алямова закишели дети; Лена, уже у дверей интерната, обернулась и весело взмахнула рукой. Продолжая наделять маленьких носильщиков всякой всячиной, Дима отсалютовал в ответ. Как в многосерийном фильме, самым сладким теперь было ожидание.

Около Алямова остался только большеголовый мальчуган в синем, не по росту, тренировочном костюмчике.

— Дядь, — сказал он без знаков препинания, — у меня день рожденья было в ноябре а тогда не привезли ничего обещали потом привезут привезли?

— Чего? — спросил Алямов. Он вдруг понял, что забыл дома сигареты. «Стрельнуть бы», — подумал Дима, озираясь, но шофер куда-то ушел и вокруг никого не было.

— Привезли? — Большеголовый глядел в глаза, не отрываясь.

«Чего ему надо?» — с досадой подумал Алямов и сказал:

— Раз обещали — значит, привезли. Идем, замерзнешь…

— Не! — Мальчишка расплылся в улыбке. — Я не мерзну!

И поскакал рядом с Алямовым к актовому залу.

— Опять никого нет, — развел руками Стрешнев, — одна уборщица. Увидела нас — послала детей за педагогами, в деревню. Вот безобразие, честное слово!

— Может быть, мы пока посмотрим школу? — Поджав губы, месткомовская посмотрела почему-то на Алямова. Тот — почему-то на Лену.

Школа была как школа, в классах — парты, в саду — крашеные под бронзу истуканчики… По сугробам между дорожек носилась ребятня, старшеклассники гоняли полусдутый мяч. Время от времени Алямов бережно поддерживал Лену, чтобы не поскользнулась, но надолго обнимать не решался.

Когда они вернулись, у входа в спальный корпус рядом с Петровичем стоял высокий жилистый человек. Шапку человек держал в руке, другой рукой приглаживал ершистые волосы — и постоянно улыбался.

— Очень вас ждали, — услышал Алямов его невыразительный голос.

Лена стояла чуть позади; она нашла Димин взгляд и быстро указала глазами на говорящего: это и был директор школы-интерната номер семь. Не отвлекаясь от главной темы, Алямов улыбнулся Лене. Она невольно ответила ему и тут же опустила глаза.

Алямов глубоко вдохнул морозный воздух, расправил плечи и подумал, что возвратятся они в Москву часов в семь-восемь вечера и будет еще совсем не поздно пригласить Лену куда-нибудь провести вечерок, не исключено, что и «компле» — черт побери, живем один раз!

Обедали вместе с детьми. Гвалт стоял невообразимый.

— Ну, Дима, как впечатление? — поинтересовался Сергей Петрович, раскладывая по тарелкам гречневую кашу из кастрюльки.

— Да-а, — неопределенно протянул Алямов и соорудил соответствующее случаю лицо, — интересное место…

— Вы из комитета комсомола? — Месткомовская смотрела изучающе.

— Нет, — ответил Алямов.

Что любви меж ним и месткомовской не будет, он понял давно. «Вякнет чего-нибудь насчет морального облика, — прикинул Дима. — Ну и что? Я поехал? Поехал! Что я им тут должен — деятеля изображать?»

Компот пили молча. Дети, с грохотом по команде вставая из-за столов, по слогам кричали «Спа-си-бо!» Невесть откуда появились педагоги: востроносая девушка в очках и крепкий детина в вишневом костюме, с сержантским голосом и золотой печаткой на пальце. Пару раз Дима поймал на себе взгляд «вишневого» — короткий, фиксирующий чужого, неприятный взгляд.

«Ну вот, — облегченно вздохнул Алямов, выходя на воздух, — теперь подарки — и нах хауз..»

Мимо него быстро прошел Петрович, на ходу бросил:

— Я еще должен с ним поговорить, потом подойду…

«Шебутной, — добродушно подумал Алямов, — носится и носится…»

С Леной, вцепившись в ее шубку, шли две девчушки: под пальтишками у них виднелись все те же линялые треники.

Алямов притормозил и пошел рядом. По дороге, чуть не толкая, их обгоняли возбужденные детдомовцы. Сегодня в школе-интернате номер семь был день рождения у всех, кто родился в декабре.

— Саша Мишин!