– Оружие? – спросила я.

– Нет, – покачал головой Гоги. – Оружие по другим каналам идет. Тут все уже раньше было схвачено. Его туда не пустят.

Вспомнив об оружии, мы наконец подошли к вопросу о ребелах. Они меня сейчас волновали гораздо больше, чем батюшка и все паломники, вместе взятые.

Как сказал Гоги, ребелы – это местная оппозиция. Весьма своеобразная. Их еще называют бандитами, революционерами и мятежниками. И суть противоречий даже не в деньгах. Дело в желании вождя ребелов стать президентом Замбары. Раньше в ребелах ходил нынешний президент, потом, в результате довольно кровопролитной борьбы, он с единомышленниками захватил власть, повесил на пальме своего предшественника – на всеобщее обозрение, не исключено – скушал (в прямом смысле слова) кого-то из бывших соратников, также претендовавших на трон, и вот уже лет двадцать (вроде бы двадцать три, но Гоги не помнил точную цифру) правит страной. Причем правит неплохо. Замбара переживает экономический подъем. Именно нынешний президент стал активно развивать туризм. Раньше-то все белые люди в ЮАР ездили, теперь наведываются и в Замбару. На побережье строятся гостиницы – там очень неплохие курорты на берегу Индийского океана, как мы уже сами смогли убедиться. Президент активно использует удачное географическое расположение страны и ее природные богатства. Кто хочет на море (то бишь океан) – пожалуйста. Лет через пять весь берег будет застроен отелями самых престижных фирм. И так уже почти все мировые сети отелей поставили там свои здания – и «Хилтон», и «Шератон», и «Мелия». Хочешь по национальным паркам проехаться (чисто африканская специфика) – пожалуйста. Во многих странах африканского континента охота запрещена, а в Замбаре можно и пострелять. За бабки, конечно, но можно. Это и привлекает сюда такое количество туристов. Сейчас строится новый аэропорт на другом конце Хабебе, чтобы принимать постоянно увеличивающееся количество самолетов. Да, тут, конечно, процветает коррупция, и президент с каждой крупной сделки, проводимой в стране, имеет свои проценты. Постоянно ведется соответствующая пропаганда, типа, посетил президент птицефабрику – и сразу же увеличилась яйценоскость кур. Но ведь у нас же тоже в свое время был товарищ Леонид Ильич. Он, правда, процентов не брал. Но «это» не изжить. Так было, и так будет. А что станется со страной, если президента поменяют на очередного вождя ребелов, – это еще бабушка надвое сказала.

Пока президенту удавалось сдерживать ребелов. Им дают немного порезвиться, но не позволяют перегибать палку. Полиция, конечно, вся куплена (Гоги полностью подтвердил мои догадки), но ни одного из заложников до сегодняшнего дня не убили и даже не ранили. Ну, случалось, люди ноги подворачивали, синяки себе ставили, царапины. Но ведь их можно в Африке наставить, не только побывав «в гостях» у ребелов. А многие так и рады потом были, у них побывав. Кормили хорошо, женщин выдавали сколько хочешь. Гоги говорил с одним немцем, так тому у ребелов очень даже понравилось, и выкупили его всего за три тысячи долларов. Немец – человек богатый, воспринял это как приключение, которое он оплатил из своего кармана. И все довольны, включая самого немца.

– Дядя Гоги, а вы сами не боитесь путешествовать по Замбаре? – подал голос мой сын. – Вас ведь тоже могли схватить ребелы. Разве не так?

Гоги усмехнулся.

– Нет, сынок. Нас с Вахтангом они не будут хватать. Тут все знают, кто есть кто. Мы – торговцы, а не богатые туристы. Таких, как мы, немало. Все зарабатывают себе на жизнь, семьи кормят. С нас много не возьмешь. Мы сюда работать приехали. А с вас – возьмешь. Раз вы могли сюда приехать, значит, имеете деньги. Вот так-то! Слушайте, развяжите меня, а? Спать давно пора. Сынок, ты во сколько спать обычно ложишься?

– Когда как, – пожал плечами Сашка.

– А ты, мать, почему не следишь за здоровьем сына? – Гоги повернулся ко мне. – Парень растет еще. Ему спать надо как следует. А он у тебя все время полуночничает.

– Я завтра высплюсь, – заявил Сашка.

В разгар нашей содержательной беседы дверь номера резко распахнулась, и показались Нина с Таней – в своих традиционных ситцевых халатиках в цветочек и в бигудях.

– Что вы так орете среди ночи? – спросила Нина визгливым голосом. – Спать невозможно. Лана, как вам не стыдно? Занимаетесь развратом при ребенке!

– Этот ребенок о сексе знает больше вас, – невозмутимо заметила я, не понимая, как мы могли разбудить этих двух красоток. Или они сами по себе проснулись? Или проснулся их воспитательный зуд? Ведь бабы давно не воспитывали никого из своих оставшихся в Крыжополе родственников.

Вскоре до меня дошло, что теткам просто захотелось мужчину. Я на Гоги не претендовала и поэтому отдала его без боя.

Нина с Таней подхватили сопротивлявшегося Гоги, который, как я поняла, предпочел бы ночевать в одиночестве, а не делить ложе с нашими красотками. Но от них было не так-то просто отвязаться. И Гоги смирился. Видимо, по натуре он был подкаблучником.

4 января, вторник

Утром спали мы долго, потом лениво позавтракали (в этом отеле время завтрака не ограничивалось – подавали, когда пожелает клиент), потом всей компанией отправились к небольшому бассейну. Без бассейнов тут отелей не было, как, впрочем, и приличных домов. Немного пришедшая в себя Ольга даже сказала, что если низко пролететь над любым из местных городов на самолете или вертолете, можно увидеть множество голубых пятен – это все бассейны. Мы на самолетах тут летали в вечернее время (в смысле, над городами), поэтому пока их не заметили.

Заметили мы другое – синяки по всему лицу Вахтанга, ярко выделявшиеся на солнечном свету.

– Что это? – спросил обалдевший Сашка и многозначительно посмотрел на тетю Веру, вместе с которой Вахтанг провел ночь.

– У меня очень нежная кожа лица, – молвил грузин.

– И? – заинтересовались Нина с Таней и тоже многозначительно посмотрели на мою подружку.

– Это я била его грудью, – с невинным выражением лица сообщила подружка. – Не специально. Так получалось, – и потупила глазки, как какая-нибудь девственница.

Вахтанг кашлянул и с обожанием посмотрел на Верку. Как я поняла, ему понравилось подобное «избиение». Мазохизм-то ведь тоже по-разному проявляется.

Ольга не осталась лежать вместе с нами у бассейна, а засела в холле за телефон. Мы же собирались обсудить программу дальнейших действий по спасению Кости и других мужиков. Но не успели. Послышался шум мотора и громкие и веселые мужские голоса.

К бассейну высыпало шестеро молодцев Афганца. Среди них не было ни самого Алексея Петровича, ни Вовчика, ни Олега Анатольевича, ни детективов Володи и Коли.

– А где все? – спросили парни, обводя взглядом нашу компанию.

– Это мы у вас хотели бы выяснить! – ответила я.

Последовала немая сцена. Затем все прибывшие заорали одновременно. Выражались различные эмоции, больше всего было возмущения по поводу безобразного поведения ребелов. Потом пошли угрозы в их адрес. Если бы ребелы услышали, что с ними собираются сделать наши мужики, тут же вернули бы Алексея Петровича со товарищи. Да еще и денег бы им дали. Мужики были настроены очень решительно. Я уже начала беспокоиться за судьбу Замбары и Африки в целом, поэтому поспешила перевести разговор в более мирное русло. В результате мы узнали, где находились эти шестеро бугаев, пока пятерых их товарищей брали в плен ребелы.