— Если я не буду выедать, ты не станешь слушаться. А все почему? Потому что упрямая.

— Кто упрямая? Я упрямая? На себя посмотри, тыквеноголовый…

— Ничего не меняется, — хмыкнула Настя, пихнув меня в бок и кивнув на Доронова чуть поодаль, наклонилась к моему уху, весело прошептав:

— Это его ты тогда в клубе соблазняла?

— Ну-у-у, — не буду же рассказывать все тайны нашей внезапной встрече. Поймав его веселый взгляд, вздохнула, махнув неопределенно рукой.

— Ага, его.

— Отлично, одобряю. Похорошел, — подмигнула Настя, двинувшись к дому. — Пошли Магазинчик, у нас по культурной программе: шашлыки, вино и девичьи секреты!

Она убежала в дом, оставив меня стоять посреди огромного двора, вдыхая носом свежий морозный воздух. В руках все еще была сумка с ноутбуком, но мне впервые не хотелось броситься в помещение и дожидаться, пока придет важное письмо. Или искать информацию в интернете. Лишь почувствовав, как Амир подошел совсем близко, вздохнула, утирая внезапно появившиеся на глазах слезы счастья.

— Спасибо. Я не думала, что ты ее пригласишь. И вообще всех их, — шмыгнула носом, смаргивая капли, почувствовав, как застыли ресницы. Доронов усмехнулся, дергая на себя и дав возможность уткнуться себе в грудь, крепко обнимая.

— Видишь, не так уж плохо, верно? — спросил весело, сжав крепче в объятиях. Подняла голову, аккуратно сдвигая шапку, посмотрев ему в лицо. Зажмурилась всего на секунду, будто боясь, что он исчезнет, и вновь открыла глаза, прогоняя скачущие цветные круги.

— Я испугалась, — выдала вдруг признание, не зная почему и почувствовала, как Доронов вновь коснулся моей щеки, заставив сглотнуть от волнения ком в горле. — Из-за взрыва и этих угроз. Правда, очень испугалась. И машины тоже, — стыдливо опустила взор, уткнувшись им прямо в вырез расстегнутого пальто, разглядывая вязку свитера, теребя мягкую шерсть пальцем.

Чуть сжала, ощутив, как он сменил положение и приподнял мою голову, оказавшись совсем близко.

— Что бы не случилось, я тебя всегда буду защищать. Веришь?

Возможно, я ошибаюсь. Может быть потом пожалею, и буду самой глупой из всех женщин семьи Магазинчиковых. Но не так уж это и страшно — довериться мужчине, способным уберечь тебя от бед всего мира. Закрыть широкой спиной, не давая никому в обиду. К черту вашу эмансипацию, я хочу хоть ощутить то самое «женское» счастье, о котором столько твердят в романтических сказках. Побыть слабенькой и попроситься на ручки.

Поэтому, наплевав на наше семейное проклятие и собственную неудачу, приподнялась на носочках, касаясь губ, выдохнув прямо в поцелуе, ощутив его улыбку:

— Верю.

Кто знает, может мои деньги у старой вредной гадалки сделали свое дело.

Амир

Маленькая Соня Сорокина чудо, как хороша. Глазищи огромные, голубые, на пол лица, а светлые волосы заплетены в сложные косы, переплетенные друг с другом в замысловатую прическу. Что говорить: дочка Аринки удалась на славу, если не считать, что маленькая прилипала.

— Дядь Амир, а вы турецкий султан, или вы, как Алладин? А у вас в Агробе верблюды водятся? Дядь Амир, а летающий ковер у вас есть? Лампы тоже нет? Что есть тогда?

Закатываю глаза, аккуратно почесывая бровь запястьем руки, стараясь не испачкаться, пытаясь сообразить, что можно ответить пятилетней девочке. Стоит, глазами хлопает в розовом свитере со слоником и с пятки на носок покачивается, разглядывая меня серьезно — взгляд из-под светлых бровей пронизывает насквозь. Прям не ребенок — рентген.

Настоящий грузинский шашлык у нас называется — мцвади. Он не требует никакого маринада, потому, когда Еремин озаботился проблемой настаивания мяса, пришлось вышвырнуть этого неумеху за дверь и пригрозить зарезать шампуром. Пока остальные готовят мангал, аккуратно нарезаю остатки мяса на длинные узкие кусочки одного размера и принялся аккуратно нанизывать на плоский шампур.

— Дитя, — вздохнул я, разглядывая каждый кусочек с тщательностью ювелира. — Послушай дядю Амира, дорогая. Агроба — это вымышленная страна из мультика, где…

— Ой, да что вы мне пересказываете. Будто я без вас поисковиком пользоваться не умею, — отмахнулась от меня Соня, громко фыркая и надувая щеки, отчего немедленно захотелось улыбнуться. — Мне скоро шесть. Без вас знаю, что такой страны нет. Не глупая, — она задирает нос выше, по-прежнему покачиваясь, будто жаждет сказать что-то еще. Или спросить.

Ха, почему все свалили и оставили ребенка на меня? Хотя ладно, Еремин кружит вокруг Нади и готовит мангал на улице. Ладужкин с Айваровой обжимаются где-то по углам — влюбленная парочка же — Олег с Машкой в гостиной накрывают стол, Арина заставляет Юрку колоть дрова для камина, а Лиля…

Кстати, где она?

— Боже, это баран? — в ужасе смотрит в большую эмалированную кастрюлю мой цветочек, отшатнувшись в сторону, прижимая руку к груди. — Не-не, я пас, с этого дня — вегетарианка!

— Что значит ты «пас»? — принимаю самый оскорбленный вид, взмахнув шампуром, прижимая к себе взвизгнувшую от восторга дочь Сорокиной. — Кто здравом откажется от настоящего грузинского шашлыка? — возмущенно тычу в нее острым кончиком.

Лиля, отшатнувшись в сторону, в панике вертит головой, пытаясь спрятаться за холодильник. Дом у Ереминых просторный, Макс явно строил гнездо для будущих потомков и не собирался ограничиваться одним ребенком, судя по количеству спален. Каждой паре выделили по спальне, о чем Лиля благополучно забыла. Как всегда, ушами хлопала и не слушала, пока разбрасывала вещи по кровати. Ничего, вечером то придётся порадоваться неожиданному соседству. Особенно, если учесть, что готовых комнат больше нет. Остальная часть дома еще доделывается. Даже на кухне докуплена еще не вся техника: не хватает микроволновки и кое-каких мелочей.

— Пфф, двух баранов мне вот так, знаешь ли, — показывает рукой над своей макушкой, а Соня хихикает рядом, утаскивая со стола помидор черри.

— Теть Лиль, а у вас волосы такие рыжие почему?

Глаза Магазинчиковой становятся просто огромными, она отчаянно пытается придумать ответ и умоляюще косится в мою сторону. Эх, дилетанты. Тут никто с детьми обращаться не умеет. Как только привезли, так сразу все по углам попрятались, изображая бурную деятельность.

— Э-э-э, ну-у-у, — потянула Лиля, возводя взгляд к побеленному потолку, кусая губы.

Непроизвольно, но так маняще, отчего на секунду забыл, что хотел сделать. Уставился на ее рот, желая вновь прикоснуться к нему губами. Блин, а я на этом воздержании сойду с ума. Крыша едет — при ребенке о пошлостях думаю.

— Понимаешь, все дело в таком веществе в организме человека…

Нет, кто такие вещи пятилетке рассказывает? Ой, Лиль, нет, детей после двадцати пяти — до этого срока ты еще сама дитя неразумное.