– Тоже верно!

– Ты-то сам не видел, как они упали?

– Нет… Мелькнуло вроде что-то перед вами, но это еще на трассе.

– Я вызваю полицию и «Скорую».

– А «Скорую»-то на хрена?

– Менты трупы не повезут.

– Это точно, – проговорил армейский офицер. – Слушайте, я ничего толком не видел; поеду домой, а то заставят менты жмуров в морг везти, потом из салона запах не выведешь…

– Езжай. Мы бы тоже свалили, но нельзя.

– Да… Лады, поехал я. Если что, можете сказать ментам, что я подъезжал к вам. Марка машины «Опель», номер… Захотят – найдут, зампотех восковой части №…, это тут рядом, местные гаишники знают.

– Давай!

Офицер быстро поднялся наверх, и вскоре его «Опель» ушел из поля зрения спецназовцев.

Тимохин вызвал полицию и «Скорую». Наряд ДПС и бригада «Скорой помощи» прибыли быстро и практически одновременно. Впрочем, у врачей работы почти не было. Инспекторы же приступили к всевозможным замерам и осмотрам. Позже подъехали лаборатория и «труповозка». Тела «разбившихся» увезли. Офицер полиции попросил у Крымова и Тимохина документы. Получив паспорта, он внес их данные в протокол.

Освободились руководители отдела спецмероприятий ГУБТ в 1.20. Выехав на шоссе, Александр достал радиостанцию:

– Второй!

– Да? – ответил Михаил.

– Где находишься?

– Там, где и должен находиться.

– Подходи ближе к трассе, мы скоро подъедем.

Забрав майора боевой группы «Орион», спецназовцы направились к усадьбе Строгина, на территорию которой въехали в 2.40. Их встретил Потапов. Крымов доложил о проведенной акции.

– Значит, мы можем быть уверены, что инспекторы ДПС ничего подозрительного в «автокатастрофе» не заметили? – спросил Потапов.

– Можем, Владимир Дмитриевич. Насчет инспекторов все нормально. Они сделали свое дело, составили протокол, опросили нас, как свидетелей, вызвали группу МЧС для подъема разбившейся «Ауди». А вот насчет медиков я так не уверен.

– В чем дело?

– Кто знает, что они станут делать с трупами…

– Отправят на экспертизу. В данной ситуации это положено. Судмедэксперты установят причину смерти – но днем и под нашим контролем. Главное, что «гибель» Жукова и Гурина попадет в ночные сводки. Это то, что нам требовалось… – Потапов взглянул на Шепеля: – Ты не пострадал, Миша?

– Нет. А что, выгляжу плохо?

– Все же слететь с такого обрыва…

– Да я в спецкостюме ничего и не почувствовал.

– Ну и хорошо. Так, сейчас всем отдыхать. В особняке, думаю, не совсем удобно, займите комнаты второго этажа гостевого дома.

– Феофанов здесь? – спросил Тимохин.

– Еще нет, но звонил, обещал быть в пять утра.

– Ясно. Спокойной ночи, товарищ генерал.

– Спокойной… Благодарю за службу!

– Служу Отечеству!

23 октября, суббота

Начальник Главного управления по борьбе с терроризмом прибыл в усадьбу Строгина в 6 утра. Предупрежденный о приезде начальника, его встретил заместитель. Феофанов тут же после приветствия поинтересовался:

– Как прошла акция с имитацией автокатастрофы?

– Акция проведена успешно, – доложил Потапов. – У нас, правда, нет информации из ГИБДД, но в сводку катастрофа попала, я проверял лично. Из МВД обещали сообщить, если кто-то будет пытаться узнать подробности происшествия.

– Строгин еще спит?

– Да. Он в спальне Жукова.

– Так, Владимир Дмитриевич, поднимай Строгина, пусть приведет себя в порядок – и в кабинет.

– Есть, Сергей Леонидович.

В 7.10 в свой кабинет зашел Строгин. Выглядел он уставшим.

– Не выспались, Константин Леонидович? – спросил у него Феофанов.

– Не выспался.

– Попросили б, вам дали бы снотворного.

– Снотворное есть и у меня, но оно не подействовало. Так, подремал немного… Но вы не для того вызвали меня, чтобы узнать, как я провел ночь?

– Не для того… Вам надо сообщить новость о гибели помощника и телохранителя Умару Колгаеву.

Строгин взглянул на часы:

– Еще рано. Умар встает не раньше восьми.

– Нам необходимо еще раз обсудить, как вести переговоры.

– Вы видите в этом проблему?

– Да. И плохо, что ее не видите вы. Если Умар заподозрит неладное, сорвется вся операция. Что для вас будет означать прекращенные действия наших соглашений.

– Что ж, – вздохнул Строгин, – давайте еще раз все обговорим.

Разговор длился более получаса. Наконец начальник Управления откинулся на спинку кресла:

– Вот так пойдет.

– Умар не должен встревожиться. Но информацию о гибели Жукова и Гурина, как я уже говорил, проверит обязательно. Надеюсь, вы подготовились к этому?

– Вы входите в роль, – усмехнулся Феофанов. – Это в принципе хорошо. Но не стоит забывать, что мы с вами были и останемся по разные стороны баррикад, так что напоминать мне о моих обязанностях не следует… – Взглянул на Потапова, находившегося в кабинете: – Владимир Дмитриевич, вызовите сюда старшего лейтенанта Шустова с аппаратурой прослушивания телефонных разговоров.

– Минуту, Сергей Леонидович…

Шустов прибыл через пятнадцать минут. В руке он держал кейс.

– Товарищ генерал-лейтенант, старший лейтенант Шустов по вашему приказанию прибыл.

– Хорошо, Толя. А теперь подключи свою аппаратуру к телефону обычной связи. Послушаем один интересный разговор. Но подключи так, чтобы абонент на другом конце провода не смог ни сам, ни с помощью каких-либо спецсредств определить прослушку.

– Сделаем, товарищ генерал. Записывать переговоры будем?

– Да.

Шустов открыл кейс, подсоединил к телефонному аппарату какой-то блок, от которого отходили шнуры с наушниками, включил тумблер на блоке и доложил:

– Прослушка готова.

– Нас точно не обнаружат на другом конце провода? – уточнил Потапов.

– Никак нет. Я объяснил бы принцип действия системы, но это займет достаточно много времени.

– Не стоит, – сказал Феофанов.

– Мне оставаться здесь или уйти? – спросил Шустов.

– Оставайся. Мало ли, вдруг понадобишься… И следи за своей системой. – Феофанов кивнул Строгину: – Время 8.10.

Бывший генерал присел за столик с телефонами, снял трубку подключенного к прослушиванию аппарата и по памяти набрал длинный номер. Феофанов и Потапов надели наушники.